– Что ты творишь? – застонала я, когда губы Теодора спустились ниже, покрывая всю мою шею укусами и поцелуями. До следов, до отметин. Придется выбирать назавтра платье с высоким воротом. А не то Анисья меня съест и будет права. Посчитав, что я все-таки соблазнила ее мужа.

– Ну, ты же не веришь мне. Считаешь, что я одинаковые чувства испытываю… к тебе и к Анисье. Да я в спальню ее не захожу месяцами! Когда ты появилась рядом со мной, ни разу не был… – признание, сорвавшееся с губ Теодора, прозвучало искренне.

Я даже замерла, а потом застонала и выгнулась, когда он принялся осыпать поцелуями уже мои плечи. Шею. Спускаться поцелуями по изгибу локтя. Прихватывать губами запястье. Чего он добивался? Чтобы я взмолилась: «Возьми меня»? Видит небо, я очень хотела это сделать. Как хотел и сам Теодор, тихо рыча, будто зверь, желающий взять по праву свою самку. Но в голове моей стояли незыблемые правила. Как на Земле, так и здесь, в другом мире, я не могла… отбивать чужого мужа. И спать с ним, когда сама была в браке.

– Теодор, нет! – воскликнула я и оттолкнула его.

Теодор отступился, тяжело дыша. Его щеки раскраснелись и горели румянцем возбуждения. Мои горели не меньше. Вся кожа моя пылала после его поцелуев.

– Нам нельзя. Мы… не свободны, – проговорила я негромко, опуская взгляд.

Как минимум я ожидала хлесткого слова в ответ. Или пощечины. Память тела Даны оказалась немилосердна. Милад за такое точно ударил бы… А Теодор нет. Он лишь подался вперед, прижимаясь к моему телу своим, горячим, распаленным. И выдохнул отчаянно:

– А если бы мы свободны были? Что бы сказала мне этим утром?

– Да, – не стала врать я, но прикрыла глаза, будто от боли. – Хватит, Теодор. Я… Вернее, Дана та, что не попаданка, уже допустила с тобой эту ошибку. Когда переспала с тобой до брака. Но вы тогда свободны были. А мы сейчас нет. Поэтому прости, но ничего между нами с тобой нет и быть не может.

– Тогда я добьюсь того, чтобы ты моей стала, Дана! – запальчиво проговорил Теодор.

Я горько усмехнулась.

– Силой меня возьмешь, что ли? Или соблазнишь? Так это то же самое… Тело ответит тебе, Теодор. Но страдать ты меня этим заставишь.

– Нет. Не соблазню, – покачал головой Теодор, отстраняясь. – Просто… устрою так, что мы станем свободными. И тогда тебя в жены возьму. И будет у нас настоящая первая брачная ночь, Дана-попаданка. Та, которую ты заслужила.

– Не отпустят нас они, – пожала я плечами, пряча в голосе боль. – Ни Милад не отступится, ни Анисья по доброй воле с тобой не расстанется. Сам ты сказал мне, нет у нее дурных помыслов, образцовая она жена для тебя. За что тебе ее наказывать и прогонять?

– Потому, что я лю… – Теодор едва не сорвался на признание, но вовремя закрылся, лишь кулаки сжал до побелевших костяшек.

Я вздохнула и отвернулась, делая вид, что не услышала, не заметила этого нежданного признания.

«Но он прав, – подумала я. – Не стоит нам сейчас признания страстные шептать. Любовь… все усложнит между нами. А пока мы о ней не говорим, ее будто бы и нет. И можно притворяться и дальше. Что мы с Теодором никто друг другу».

***

Темный дремучий лес шелестел листвой, поблескивал зеленой ряской болот и пугал случайных путников. Никто не заходил в эту часть леса случайно. Все жители деревни, да и столицы знали, что в самом сердце дремучей чащи, неподалеку от болот, живет ведьма старая. Колдуньей она стала давным-давно, а Малена недавно к ней погостить приехала. Ей только семнадцать миновало, проснулись в ней ведьминские чары, и бабушка учила ее всякому… колдовским премудростям.

Малена красивая была, хоть и незнатная. Но надеялась благодаря чарам колдовским замуж достойно выйти. Околдовать князя столичного и в его дворце хозяйкой стать. Да по балам, по пирам разгуливать. А может, и правда князь красивый будет, да влюбится она в него? Не знала сама. Она об этом не думала, бабушкину науку ведьмовскую впитывала прилежно.

Вот и попросила ее бабушка ягоды лесные отравить магией смертельной. Золотой пыльцой их окутать, магам только сильным видной, и то не сразу. Для заказчицы богатой да знатной, которая заплатила хорошо и наперед. Малена согласилась. Но бабушка на целый день ушла в лес, искать травы особенные, которые на полнолуние растут только. И оставила ее на хозяйстве. Да приказала, чтобы заказ отдала девушке молодой. Сегодня зайти обещалась. И вот, солнце уже до краешка веток добралось, как в покосившуюся дверь постучали.

– Входи, красавица, – промурлыкала Малена, перетекая из кухни в комнату большую да светлую, где на столе, на видном месте лукошко с ягодами зачарованными стояло. – Давно жду я тебя, давно.

***

Анисья удивленно вскинула брови, переступая через порог. Платье на ней сегодня было менее приметное, богатое, но не шитое золотом-жемчугами, чтобы не заметил никто, что королева сама к болотам к колдунье ходит. Только колдуньи на месте-то не оказалась!

– Кто ты такая? Кем хозяйке будешь и где она? – Анисья посмотрела на девчонку слегка свысока, юная же совсем.

Сказать, что прибежала приворот просить для парня какого-то деревенского? Только было что-то в ее лице… похожее на ведьму старую, с которой она знакомство водила. «Уж не дурит ли колдунья голову, молодушкой прикидываясь?» – подумала Анисья.

Малена встряхнула волосами темными, в локоны любовно бабушкой завитыми. И носик капризно наморщила.

– Хозяйка по делам ушла с утра. Меня на хозяйстве оставила. И наказала отдать тебе заказ. Проходи? Чаем тебя угощу. Меня Малена зовут, а тебя как? Могу всю судьбу тебе твою рассказать по ладони твоей, если захочешь! Особой магией я владею…

Манила она и соблазняла гостью пройти в дом. Потому что скучно ей было! Со старухой дни свои коротать. В столицу Малена не выбиралась почти, денег у нас столько не было, чтобы там веселиться. А поговорить с кем-то хотелось!

– Бабушка заказ сделала, все, как ты просила, – сверкнула Малена умильно глазами темными, как виноградины спелые. – Думала я, что зелье приворотное тебе нужно, а не яд смертельный… но хозяин – барин, как говорится! Проходи, садись, не бойся, я не кусаюсь. Внучкой я прихожусь старой колдунье. Дар магический у меня раскрылся недавно, вот, погостить приехала к старухе.

– Анисья я, – не стала Анисья ни врать, ни отпираться, проходя за Маленой в дом. – Да ты и сама увидишь, кто я, раз талант у тебя к такому имеется. А приворот… что мне толку с любви обманной? В глаза его смотреть и знать, что подделка все это? Кому, как ни тебе, понимать.

Анисья брезгливо поморщилась, представив, как Теодор ходил бы за ней дурень-дурнем и сочинял бы песни любовные о красе ее неземной. Нет, иначе она его хотела! Вот таким, гордым, жестким, уверенным, но склонившимся перед ней… В своих тайных мечтах не убивала она его, а прятала в самой дальней темнице подземелий, приходила да навещала. Чтобы рассказать, как дела наверху, чтобы доказать, что правит она ничем не хуже, что не девка дурная, как все вокруг думают, стоит косы да платье увидеть! Но то мечты, и мечты опасные. Пленник вырваться и власть вернуть способен. А мертвец уже нет.

Малена кивнула понимающе и чашку поставила перед Анисьей. Платье у нее дорогое было. Не из простых, значит.

– Да. Но я бы не отказалась приворожить какого-то князя, что при дворе важной персоной считается, уважением самого короля пользуется! – мечтательно протянула Малена и сама отпила чаю из второй чашки. – Женила бы на себе, а там пускай хоть песни поет, хоть пляшет для меня. Мечтаю в королевском дворце на балу побывать. Королеву нашу увидеть. Она сильная и смелая, наверное, раз такого сокола гордого, как наш король Теодор, в себя без памяти влюбила! Шептали мне подруги, что Теодор вокруг королевы своей вертится да щенком влюбленным смотрит. Мне бы… Его лучшего друга, правую руку короля, на себе женить, и водила бы дружбу с самой королевой! Может, понравилась бы ей, тоже смелая и гордая девица, и язык у меня острый, да умею по колдовству всякое… вместе магичили бы! Ой, ладно, прости, разболталась я. О ерунде мечтаю, ни к чему даме придворной бредни слушать. Давай погадаю, коли хочешь? И заказ твой отдам. Спешишь ты, наверное?