Взяв за руку «живое» воплощение планеты, Чарльз приложил палец женщины к кнопке и мягко нажал её.

Где-то там, на поверхности, на давно шатающемся болте окончательно сорвалась резьба, и он, выскочив, полетел вниз, прямиком в голову крупному мужчине, едва не наступившему на скорчившегося в позе эмбриона мальца.

Мужчина, охнув, присел, и толпа, спешащая покинуть умирающий корабль, стала обтекать столь значительное препятствие.

— Пускай богом Нави мне уже не стать, но хранителем рода людского я, так и быть, побуду, — про себя подумал Чарльз, глядя, как спустя несколько минут трап покинули пацан и мужчина с окровавленной головой. — И научу одну будущую богиню любить людей.

Орбитал

Перун

Зал шумел. Даже с учётом того, что я скромненько расположился в самом углу конференц-зала, из которого, впрочем, было видно всех участников совещания, гул перешёптываний докатывался и до меня. Даже страшно представить, какой звуковой «атаке» подвергался Арруда.

Впрочем, самое сложное Наместнику только предстоит испытать.

С каждым днём прибывающих судов с одарёнными на борту становилось всё больше. И Орбитал сам стал похож на старинное судно, долгое время пребывающее в океане и облепленное гроздьями ракушек.

И с каждым днём вопросы аристократов, прибывших, как они думали, на спасительную планету, звучали громче и требовательнее.

Информация о творящемся ужасе в Центральных Мирах шла непрерывным потоком, заставляя вставать волосы дыбом даже у самых стойких людей. Краты, «палачи», бандиты, многочисленные восстания как на планетах, так и на станциях с кораблями.

Казалось, что творится форменный конец света, по крайней мере, для тех, кто когда-то считал себя выше остальных.

И когда точка кипения оказалась пройденной, и первые суда, попытавшиеся самостоятельно, игнорируя приказы Арруды, приземлиться на Перун, сгорели в аномалиях, Наместник дал указание собрать особо влиятельных представителей и, наконец, разъяснить происходящее.

— Какого чёрта вы только сейчас объявляете, что мы всего лишь приманка для кратов и психа, их возглавляющего⁈ Какой-то предтеча… Дар, который, оказывается, вредит вселенной… И все мы, которых списали со счетов лишь для того, чтобы остальные одарённые выжили! — наконец, один из сидящих за центральным столом аристо встал, при этом звучно хлопнув ладонью по столешнице.

Хлопок вышел знатным. Упитанная ладонь чётко вошла в соприкосновение с твёрдой поверхностью, моментально пресекая шёпот в зале и заставляя обратить внимание на говорящего.

Крейг МакБрайт, патриарх маленького, но невероятно гордого рода, который уже не первое столетие зубами цеплялся за промёрзший кусок камня, который называл своим домом. И характер у патриарха был под стать. Въедливый, дотошный и упрямо-несгибаемый. Наверное, именно поэтому старика вместе с его немногочисленным семейством и поданными сослали на Перун.

На других планетах, такие, как он и ему подобные, которых в зале было большинство, могли создать кучу проблем.

И пока Арруда готовился к ответу, я успел сделать пару заметок в планшете напротив досье МакБрайта.

На самом деле моё присутствие на этом совещании было необязательным, и я сам напросился. Шансы на успех нашей общей затеи были не то чтобы большим, ещё меньше был только шансы моего выживания.

И я не хотел, чтобы Алёнке, которой в случае моей гибели предстоит возглавить род, пришлось бы ещё и впопыхах узнавать информацию о родах. Я не был пессимистом, но иногда стоит подстелить соломку не себе, так близким людям.

— Вы прежде всего граждане Империи, а значит, должны исполнять приказы Императора. Как предыдущего, так и нынешнего, — после минутной паузы, наконец, взял речь Арруда.

Тон Наместника был не просто стальным. Казалось, добавь он крупицу эфира, и его слова оставляли ли бы мелкие порезы.

Честно говоря, за последние дни я успел поменять о нём мнение. Впрочем, как и о Чарльзе, бывшем императоре, уже успевшем заточить себя на планете Навь с десятком миллиардов одарённых.

Поначалу мне казалось, что Арруда — обычный прощелыга, занявший свою должность лишь благодаря своим связям и заботящийся лишь о собственной жизни, однако всё оказалось немного не так.

Наместник действительно был себе на уме и себя любимого не забывал при любом раскладе, однако, если это не шло вразрез с интересами Империи в целом.

— В жопу вашего Императора! Он отправил нас на верную смерть! — вскочил с противоположной от МакБрайта какой-то молодой мужчина. — Вертел я его приказы и Империю, для которой мы лишь расходный матери…

Тип, чью карточку в базе данных своего планшета я едва успел отыскать, но не успел даже начать изучать, внезапно сложился пополам и распластался на столе.

— Вычёркиваем, — хмыкнул я, глядя на то, как двое охранников подхватывают тело, у которого вместо глаз теперь зияли провалы, и оттаскивают его подальше от стола.

Присутствующие в зале на произошедшее среагировали по-разному. Кто-то вскочил, кто-то возмущённо зароптал. Ну а кто-то, тот же МакБрайт, удостоил погибшего мимолётным взглядом, словно это был не аристократ, а мешок с мусором, который нужно было ещё раньше вынести.

— Господин Луавазье слегка перегнул палку, вещая в подобном тоне об Империи, — спокойно продолжил Арруда. — А я хочу напомнить, что именно она взрастила всех нас. Дала то, что мы имеем. И спасла от участи стать вечными рабами теократов.

— Забавно, про оскорбление в адрес Чарльза он ни слова не сказал, зато за порицание Империи сразу казнил, тем самым дистанцировавшись от бывшего императора, но при этом показывая, что иерархия, принятая в Империи, останется, — в этот раз заметку я добавил к досье самого Арруды.

Наместник явно тоже пессимизмом не страдал и уже сейчас подготавливал вертикаль власти Перуна, бразды управления которой уже не покинут его рук, если всё пройдёт гладко.

— Империя для нас — мать и отец. И данный факт отрицать глупо, — произнёс МакБрайт, ещё больше распрямив плечи, будто говоря: убивай, но я всё равно выскажу своё мнение. — Однако сейчас мы все чувствуем себя обманутыми. Мы — её дети, а не выкормыши, отправленные на верную смерть.

— Позвольте заметить, уважаемый патриарх МакБрайт, что про верную смерть слухи, разносимые паникёрами, преувеличены, — подал голос ещё один участник, а вернее, актёр небольшого спектакля, разворачивающегося перед встревоженными аристо.

— Почему вы так считаете, господин Кулясов? — старик повернулся к вальяжно развалившемуся в кресле Антону, всем своим видом демонстрирующему уверенность в счастливом будущем.

— Потому что здесь собрались люди, имеющие все необходимые умения и знания, чтобы обеспечить безопасную высадку на планету, — тон у Антона был такой уверенно-спокойный, что я физически ощутил, как на мгновение спало напряжение в зале.

Уточнять то, что его слова были хорошо проработаны людьми со специальными умениями, подавшими сигнал Антону, когда нужно вступить, естественно, не стал.

И знай кто-нибудь парня, так же, как я, сразу бы понял, что парню не по себе. Нет, не от всеобщего внимания, к этому Кулясов давно уже привык. А вот от того, что следующие три дня станут решающими в его жизни, Антона потряхивало. Ну не привык парень, что ему кто-то или что-то может угрожать.

Впрочем, сейчас он играл убедительно, пускай в его роли уверенного в успехе аристократа и была всего одна ключевая фраза.

— Тогда что мешает открыть планету сейчас? — продолжил гнуть МакБрайт.

— Процесс этот не быстрый, но при этом «окно» будет совсем небольшим, и нам нужно, чтобы в него успели влезть все. При этом сесть так, чтобы не вызвать цепную реакцию и в случае крушения всем разом не обрушиться на планету в виде горящих обломков, — тут уже опять подключился Арруда. — Граф Кулясов сейчас выступает в роли координатора, собирая сведения о находящихся вокруг Орбитала судах и распределяя места высадки. Сами понимаете, сесть где попало не выйдет. Согласно последним сведениям с поверхности, местная флора и фауна сейчас набирает активность. И удачное приземление ещё не победа.