Плюнул я, конечно же, мысленно, ибо плевать в шлеме не самая лучшая идея. Хуже только против ветра, и то не факт.

Трёхголовое чудище тем временем пришло в движение, начав размахивать многочисленными руками, и поскакало ко мне, не обращая внимание ни на разбитые колбы, ни на столы, уставленные оборудованием.

Я же, наблюдая за несущейся на меня громадиной, которая, похоже, даже разучилась говорить, несмотря на троекратное увеличение количества речевых аппаратов, убрал один из Аспидов в ножны.

Другой же выставил перед собой, слегка водя кончиком меча в воздухе, словно закручивая небольшой невидимый торнадо.

Пять метров… Четыре… Три…

Кадавр торжествующе заревел, явно предвкушая, как он собьёт меня, а его многочисленные лапы втопчут в пол моё бренное тело.

— Раз…

Я сделал шаг в сторону, позволяя монстру, набравшему приличную скорость, проскочить по инерции мимо меня.

— Два…

Увернулся от просвистевших в считаных миллиметрах от шлема рук с резко удлинившимися когтями.

— Три…

На пол посыпались отрубленные кисти рук, располагавшихся с моей стороны и мешавших дотянуться Аспидом до пуповины, по-прежнему связывающей многорукое и многоногое нечто с бассейном, из которого оно вылезло.

— Да, б**, никогда не получается красиво на счёт три решить проблемы… — раздражённо произнёс я, видя, что остриё меча совсем немного не дотянулось до пуповины.

— Четыре, блин!

Тонкий луч вырвался из меча, срезая затылок у черепа и вместе с этим прерывая связь между кадавром и тем, что находилось в бассейне.

Раздался дикий рёв мгновенно обезумевшего чудовища, и я разом разорвал дистанцию, набирая безопасное расстояние.

Впрочем, гнев твари был направлен не на меня. Похоже, разорвав связь с «центром управления», монстр потерял остатки разума и принялся крушить всё подряд, разбивая в хлам дорогостоящее оборудование, а вместе с ним и собственные конечности.

Однако любоваться на беснующегося исполина я не стал, сосредоточив внимание на извивающейся, будто гигантская змея, пуповине.

Подскочив к этой кишке, прижал её сапогом к полу. Но та оказалась изрядно измазана какими-то «соплями», и, когда эта кишка дёрнулась, вырываясь из-под подошвы, я едва не упал.

Пришлось схватить отвратительный отросток руками, благо, шершавое напыление на ладонях перчаток отлично зафиксировало извивающуюся падлу.

В два движения сделав петлю на руке, опёрся одной ногой в стол и изо всех сил дёрнул на себя. Результат оказался весьма неожиданным…

Пуповина, поддавшись на полметра, спружинила и дёрнула в противоположную сторону. Да так, что я даже челюстью клацнул и едва язык не прикусил.

Ноги тут же лишили точки опоры, и я полетел на дно чаши.

Сказал бы, что полёт завершился геройским приземлением, но понтоваться было не перед кем, так что приземлился я на задницу.

А после меня потащило вперёд, прямиком к бассейну. Да ещё так быстро, что остановиться я успел лишь у бортика, упёршись в него обеими ногами.

Кафель, которым это самый бортик был облицован, угрожающе захрустел, но выдержал.

Однако тянувшая меня к себе тварь свою идею не бросила, и я вновь ощутил, как давление постепенно нарастает, выворачивая мне руку.

Ногти на ногах я постриг как раз перед высадкой, так что запасных приспособления для фиксации у меня не имелось, а значит, игра в перетягивание канатов определённо начала принимать скверный оборот.

Зашарив свободной рукой по поясу, нащупал рукоять меча. Но, прежде чем успел его извлечь, засевшая в бассейне тварь дёрнула щупальцем, и я вновь взмыл в воздух, а после с громким всплеском упал в него.

— Нет, пожалуй, всё же запишусь к психиатру, — только и успел произнести я, взглянув в глаза Бездне. А после грянул взрыв.

Силы взрывной волны от остатков гранат в подсумке хватило, чтобы стенки бассейна пошли трещинами, а после и вовсе разбились на десятки кусков толстого стекла. Меня же вынесло потоком мгновенно обесцветившейся жидкости на пол, и я, не обращая внимания на впивающиеся в тело куски покорёженных доспехов, откатился как можно дальше.

Боевой компьютер орал благим матом, сообщая о многочисленных пробоинах и повреждениях доспеха. А также о проникновении в уже негерметичную броню неизвестных микроорганизмов.

Отключив вопли истерика, я пустил по организму куцую волну эфира, устраняя максимально опасные повреждения, полученные от взрыва.

Несмотря на то, что за секунду до того, как он грянул, я успел сформировать эфирный щит, тот не смог поглотить весь урон.

Однако общий результат оказался приемлемым. Я всё ещё дышу и при этом могу двигаться, а не валяюсь без сознания, как тогда у ковчега.

Там я в первый раз сумел сформировать эфирный щит, выстояв против атаки поехавшего «Голиафа», правда, при этом отключившись.

— Ну вот, Исаев, отдышался, похвалил себя великолепного: а теперь давай работай, солнышко ещё высоко… — прокряхтел я, пытаясь принять вертикальное положение.

Получилось сразу же. Тем более что в качестве хорошей мотивации послужили сразу два фактора.

Во-первых, продолжавший беситься и крушить всё подряд гомункул. Правда, был он через пару «колец» от меня, однако мелкие осколки аппаратуры то и дело стучали по броне.

Ну а, во-вторых, та хтонь, что обитала в бассейне, никуда не исчезла. И она явно будет недовольна случившимся.

Однако, когда я с трудом встал на одно колено и сфокусировал зрение на том месте, где совсем недавно был прозрачный резервуар, увидел лишь торчавшие из пола стеклянные «зубы».

Бассейн прекратил своё существование. Вот только я совершенно чётко ощущал идущий от него эфир. Без прослойки из непонятной жидкости он буквально заливал дно «чаши».

Впрочем, длилось это недолго. Стоило мне только подняться на ноги и достать меч, приготовившись к очередной стычке, как я услышал громкий хлопок, и источник эфира пропал. А вместе с этим развалился и бушующий кадавр.

То, что подчинило себе Накано, ушло. Видимо, решило отложить решающую схватку на потом.

Что ж, не буду говорить, что не рад подобному исходу…

Доковыляв до ступенек, уселся на одну из них и, немного подумав, стянул с головы шлем. Пользы от него уже никакой. Тем более с учётом той дыры, что была в нижней его части. Даже удивительно, что системы брони вообще функционировали.

Слабость стала накатывать волнами, любезно предлагая закрыть глаза, но я стоически отказывался от этого, чтобы, в конце концов, оказаться вознаграждённым противным голосом Кабанова.

— Ёпть, посмотрите на него! Мы там нечисть на фарш рубим, а он тут прохлаждается. На ступеньках прилёг… Может, тебе подушку ещё принести? — раздался сверху голос Серёги.

Впрочем, судя по частому цоканью, этот «понь» перепрыгивал через ступени, чтобы как можно быстрее до меня добраться.

— Хреново выглядишь, дружище, — склонившись надо мной, произнёс барон. — А кто-то вроде собирался просто поговорить.

Достав из нагрудного кармана небольшой кейс, Сергей вскрыл его, а спустя секунду я почувствовал, как в кожу впилась игла инъектора. И лишь сейчас понял, что автодок моей брони не сработал. Похоже, задело его при взрыве.

Зато после манипуляций товарища в голове быстро прояснилось.

— Ну разговоры разные бывают, — ответил я. — Ты-то чего припёрся?

— По тебе соскучился, — хмыкнул Серёга. — Да и барьер пропал. И сразу как-то дышать стало легче. Вот и решил проверить, чем ты тут занимаешься.

— А пауканы? — спросил я, заметив, что сейчас в зале находились все люди Кабанова.

— Меркулов им задницы поджигает. Да так, что им теперь до шахты вообще дела нет, — произнёс довольный Кабанов.

— Сразу его вызвонил?

— Да как ты только в двери вошёл, — не стал скрывать парень. — Вертел я все эти игрища Ван Као. Пусть свои условия себе в жопу засунет. Буду я ещё своими друзьями рисковать из-за его планов.

— Я почему-то так и подумал, — улыбнулся я в ответ. — Как там обстановка наверху?