Следующие полчаса нашего марш-броска стали затишьем перед бурей. На нашем пути практически никто не попадался. Хотелось бы думать, что после таких потерь они не рискнут посылать новых людей, однако это стало бы ошибкой и недооценкой противника.

Потому что стоило нам преодолеть больше половины расстояния до точки эвакуации, почти не встречая сопротивления на нашем пути, как по нам ударила артиллерия врага. Первое же заклинание ударило почти в сотне метров от командира наёмников, но даже этого хватило, чтобы отбросить ударной волной старика назад.

Скорее всего, кто-то прямо сейчас наблюдал за нами издалека и сообщал, по каким позициям нужно бить магам. Правда, учитывая расстояние, и то, что мы постоянно передвигаемся, разумеется, даже не думая двигаться по прямой, попасть прямо по нам им будет непросто.

Я уже молчу о том, что заклинаниями по нам бьют с расстояния нескольких десятков километров. О прицельной стрельбе не может идти и речи — не в этом мире, когда такие заклинания ещё и теряют много вложенной в них энергии. Только вражеские заклинания от этого не становятся менее опасными.

Это Пётр Валентинович маг шестого круга, а вот я и остальные максимум четвёртого. Нас если не убьёт взрывом, то это сделает мощная ударная волна, которую не выдержат наши барьеры. Да и здания рядом с нами могут повредить до такой степени, что они обрушатся нам на головы.

Я невольно забеспокоился о ребятах. Может, я и привык к артиллерийским взрывам, а вот они вряд ли. Если вдруг кого-то из них охватит паника или они от страха не смогут двигаться, не думаю, что кто-то из наёмников станет их нести на себе. У них стоит цель — защитить, а не играть роль няньки.

После первого артиллерийского удара, в течение следующих десяти минут прогремело ещё три. Последний унёс жизни двух раненых бойцов, которые просто не успели вовремя уйти в сторону. И тогда нас осталось восемь человек в нашей небольшой части от общей группы.

Из-за полученных травм, которые не было возможности в таких условиях нормально обработать, они не успели среагировать на летящее заклинание и умерли под завалом здания, как я и боялся. Ни я, ни Пётр Валентинович, ни кто-либо другой не успели их спасти.

И после этого артиллерия подозрительно замолчала. Сначала мне подумалось, что это новый план, однако услышав голос Анны из рации, всё встало на свои места.

— Молодой господин, мы на месте и заняли берег, — спокойным и уверенным голосом сказала моя слуга. — Мы ждём вас на точке эвакуации.

— Понял, — быстро ответил я и, невольно посмотрев в небо, добавил: — По нам ведут артиллерийский огонь. Возможно, маги перемещаются в вашу сторону. Если положение изменится, я сообщу.

— Принято. Сколько вам нужно времени, чтобы добраться до нас?

— В лучшем случае сорок минут, — ни на секунду не задумавшись, ответил я. — Стычек с врагом не происходит, однако подозреваю, что впереди засада. Возможно, понадобится помощь с воздуха. Сможете организовать?

— Как прикажете, — на фоне со стороны Анны я услышал чьи-то шаги и невнятные разговоры. — Сообщите примерное местоположение, и мы придём на помощь.

— Тогда придерживаемся плана, — сказал я, закончив с подробностями, необходимыми для координации отрядов, и отключил связь, после чего сказал громче оставшемуся отряду. Правда, осталось от него всего ничего: я, командир наёмников, Давид, Миша, Бестия и ещё четверо парней. — Мои слуги заняли берег! Подготовьте сигнальные ракеты.

После этого в небо полетели несколько красных огоньков, сообщая наше местонахождение. Беспокоиться о том, что враг так же узнает наше точное местонахождение, не приходилось. Они его и так знали — тут мы им даже не облегчили задачу. Цель этого была иная.

Следующие двадцать минут мы пробежали на удивление без проблем. Солдаты оппозиции полностью переключились на моих слуг и, судя по всему, пытались отбить берег, что получалось у них так себе.

Всё-таки против крупнокалиберных пулемётов и ракет сложно что-то противопоставить. Да, противовоздушные комплексы доставляли проблем, но не до такой степени, чтобы с ними бы не справились мои слуги.

Единственные, кто доставлял проблемы авиации — маги седьмого круга. Они могли атаковать на очень дальние расстояния, из-за чего вертушкам было опасно надолго зависать в воздухе. Конечно, в отместку по солдатам прилетали ракеты, но ни одна из сторон не могла причинить друг другу хоть сколько-то значимого урона, чтобы сдвинуть чашу весов в свою сторону.

Поэтому сейчас всё проходило как нельзя лучше. И из-за этого у меня в груди нарастало чувство тревоги. Не могли силы оппозиции вот так просто отпустить нас. Не после того, как они потеряли такое количество своих бойцов.

Тем более, если мы покинем Ливию, то оппозиционерам мало не покажется. Их репутация и так запятнана, а факт того, что они пытались убить иностранных аристократов, а это точно станет известно, может им здорово навредить и заставить другие страны поддержать сторону республиканцев. Уж наше продвижение и появление сил моего рода они могли связать, всё же во главе таких сил далеко не дураки сидят.

Зная это, я осознавал, что они приложат все усилия для нашего убийства и, к сожалению, не прогадал. Между лопаток словно бы кольнула холодная сталь.

Я озираюсь по сторонам, но не вижу ничего подозрительного. Практически пустая улица, полностью разрушенные здания, от которых осталась груда бетона и кирпичей. За перевёрнутыми кузовами машин силы противника прятаться не могут.

Здесь вообще прятаться негде и при этом я не вижу маскирующих плетений. Не в небе же им скрываться. Снайперы? Нет, вряд ли, иначе я, скорее всего, почувствовал бы чужой взгляд.

До меня внезапно доходит, где кроется подвох, и я резко ухожу в сторону и одновременно с этим кричу что есть силы:

— Снизу опасность! — я вижу, как Пётр Валентинович и остальные наёмники реагируют на мои слова и готовятся к обороне, но слишком поздно.

Под их ногами взрывается земля, поднимая в воздух куски асфальта и облако пыли.

Стоит последнему развеяться, как я вижу нелицеприятную картину. Пятеро наших оказываются убиты на месте. Среди умерших оказывается знакомый мне Миша. Пусть я с ним был недолго знаком, но на душе становится неприятно. Я считал его не таким уж плохим человеком.

Давиду повезло чуточку больше. Он во время подрыва отлетел в стену одного из зданий и приложился о неё головой, в результате чего потерял сознание и, возможно, сломал себе парочку костей. Бестия тут же подбежала к нему, закинув в рот пилюлю и потащив подальше от взрыва, принялась останавливать кровотечение.

Поскольку девушка находилась дальше всех, взрыв её практически не задел. Как и Петра Валентиновича, для которого нужно что-то более серьёзное, чтобы навредить.

В итоге от нашего отряда остаётся всего четыре человека, в котором только двое способны сражаться. С такими силами будет невозможно прорваться дальше, несмотря на то, что до вертушек уже рукой подать.

Тем более это должна была быть лишь первая часть ловушки. Скорее всего, сюда вот-вот подоспеет подкрепление. Должны же они были видеть нас, чтобы активировать взрывчатку.

Демоны… Как же всё быстро произошло. Мы слишком быстро потеряли большую часть нашего отряда. Надеюсь, хоть остальным повезло немногим больше, чем нам — всё же именно мы собирались на себя всё внимание противника.

— Княжич, хватай Бестию с Давидом и беги ко второй группе, — абсолютно холодным, но в то же время наполненным гневом голосом произносит командир наёмников. — Двигайся к вертолётам по второму маршруту. Я их задержу настолько, насколько смогу. А дальше, надеюсь, твои слуги сделают своё дело, — сказав это, Пётр Валентинович достаёт сигнальную ракету и в воздух взмывает уже зелёная ракета.

— Боюсь, что буду вынужден отказать, — говорю я старику, после чего включаю рацию и связываюсь с Анной: — Нужна помощь. Мы почти у точки. Расчистите путь нашим отрядам. Следуйте по направлению зелёной сигнальной ракеты.