– Давай обсудим это за ужином, – предложил Гипнос, выдвинув стул для меня. Его пальцы коснулись моего запястья, и по моей спине пробежал странный электрический разряд. – Но почему ты просишь меня? Почему не Аида? – продолжил он, заняв место напротив и быстро схватив со стола бокал, до краев наполненный амброзией. Жидкость переливалась на свету, как бриллианты. – Уверен, если ты попросишь, Аид обязательно поможет.

Разумная идея, но как я могла объясниться так, чтобы это не звучало глупо? Щеки вспыхнули при одной мысли об этом. В конце концов я лишь пожала плечами и сказала:

– Сильно сомневаюсь в этом. – Мой взгляд опустился, и я уставилась на разложенные передо мной десерты. Выбрать из них казалось почти невозможным. – Он слишком… слишком устрашающий.

Гипнос тихо рассмеялся, и его карие глаза заблестели. Он поднял бокал и наклонил в мою сторону.

– Но ты должна знать, что Аида не нужно бояться, – пробормотал он, сделав глоток. – По крайней мере тебе.

Я робко опустила голову, и мои щеки вспыхнули.

– Ну… – тихо ответила я, глотнув амброзии. – У него такая репутация не просто так.

Мы понимающе переглянулись и расхохотались. Когда мы наконец успокоились, Гипнос потянулся к мерцающему подносу, стоявшему неподалеку. Сверху лежал самый совершенный десерт, который я когда-либо видела, – замысловатое сочетание изысканных текстур и слоев. Золотистая глазурь торта выглядела хрустящей и аппетитной, манила своей нежной шоколадной посыпкой, мерцающей, как жидкий шелк.

Загадочная улыбка тронула губы Гипноса, когда он поставил поднос между нами.

– Почему мне кажется, что в твоей просьбе кроется нечто больше? – спросил он, прищурив свои ястребиные глаза.

Пока он резал кондитерский шедевр, в воздухе разнесся дразнящий аромат, наполняя меня предвкушением. Шелковистый на вид ванильный крем смешался с ноткой ароматных специй, закружив все мои чувства в танце сладкого экстаза.

– Дело в том, что Аид либо не может, либо не желает помочь, – сказала я, сжав кулаки от разочарования. Я взглянула на Гипноса, который придвинул ко мне тарелку с блестящим кусочком шоколадного торта в молчаливом жесте сочувствия. Не сказав ни слова, я взяла тарелку, хотя и не была уверена, что смогу проглотить хоть крошку.

– В любом случае это не имеет значения, – с горечью добавила я. – Он лживый, жестокий бог, который получает удовольствие, играя с моим сердцем, – и вдобавок охотится на сумеречных оленей. Он заслуживает лишь моего презрения.

Гипнос округлил глаза.

– Ого! – Бог вздрогнул и поднял руку в воздух, чтобы успокоить меня. – Сколько всего сказано на одном дыхании!

Я невесело рассмеялась и покраснела, желая провалиться сквозь землю.

– Что значит он не поможет? – не отступал Гипнос.

Я судорожно вздохнула.

– Полагаю, он еще не сказал тебе, – ответила я. – Его мать велела мне разгадать загадку. Это моя единственная надежда вернуть свое имя и свободу. – Я замолчала. Мое горло сжалось от эмоций, когда я вспомнила тот мучительный момент, когда Аид был так близко, и все же я сдержалась, чтобы не обнять его и не пережить заново наш последний поцелуй. – Он просто передал мне загадку и исчез, не сказав ни слова. С тех пор я его не видела.

– Могу представить почему, – пробормотал Гипнос, приподняв изящную бровь.

Я вздрогнула.

– Что?

– Красавица, – тихо сказал он, и я почувствовала укол вины из-за того, что он обратился ко мне по имени, которое выбрал Аид. – Ты ведь понимаешь, как сильно это ранит его? Он так дорожит тобой и все же предложил сбежать из этого царства – неслыханный поступок! Моя дорогая, Никс – само воплощение тьмы. Если Аид получил загадку от нее… поверь мне, это было непросто. Я уверен, это дорого ему обошлось.

Я похолодела.

– Я не подумала… – выдохнула я, но Гипнос продолжал:

– И чтобы Аид охотился на сумеречных оленей? – Гипнос скептически поморщился. – Моя дорогая, ты серьезно ошибаешься. Сумеречные олени – священные стражи Преисподней. Они держат души живых на расстоянии, поглощая их, чтобы защитить наши священные земли. Аид никогда бы не пожертвовал одним из своих верных стражей. Они слишком дороги ему.

Я сглотнула комок в горле.

– Они питаются душами живых? – недоверчиво спросила я. Мое сердце сжалось от его признания, и я поняла, что Аид принес оленя в жертву не из жестокости, а чтобы спасти меня.

Когда все встало на свои места, я вспомнила, сколько страданий было запечатлено на лице Аида в тот день. Убийство тяжким грузом легло на его душу, и он никогда не говорил об этом. Ни разу. Как бы жестоко я ни пытала его и не мучила в тот день.

Мои глаза защипало от слез, и я изумленно отпрянула. О, я недооценивала Аида почти во всем, и осознание, что он стольким пожертвовал ради меня, потрясло меня до глубины души. Аид любил меня с самого начала и не раз доказывал свою любовь – только я была слишком слепа, чтобы понять это.

– Миледи? – осторожно спросил Гипнос. – Все в порядке?

Я с трудом сглотнула, заставив себя вернуться в реальность.

– Не уверена, что я… – пробормотал я, прижав руку ко рту.

Гипнос прокашлялся.

– Но раз уж мы начали, – произнес он, развернув салфетку и положив ее себе на колени. – Расскажи мне об этой загадке. – Бог придвинул к себе тарелку с фруктами, лениво выбирая ягоды.

Я сделала глубокий вдох.

– Загадка, – слово бездумно сорвалось с моих губ. Мое потрясение было слишком велико, чтобы сосредоточиться на чем-то другом. Пришлось заставить себя собраться и забыть о тревогах. Дрожащей рукой я достала крошечный свиток, который дал мне Аид, и протянула его Гипносу. Нахмурившись, он осторожно взял пергамент, развернул его и пробежал взглядом по загадочным строкам.

– Есть сокровище в глубокой бездне, – вслух зачитал Гипнос. Он задумался, подстегиваемый вызовом его божественному эго. – Не видать хранителя в кромешной темноте. – Он молчал, как мне показалось, целую вечность, пока наконец легкая усмешка не тронула уголки его губ.

– Сокровище в глубокой бездне, – задумчиво произнес бог, словно разговаривая сам с собой. – Конечно. – Гипнос кивнул, и в его глазах загорелся янтарный огонек осознания.

Я подалась вперед, не в силах сидеть неподвижно.

– Ты знаешь ответ? – нетерпеливо выпалила я.

Но Гипнос лишь покачал головой, в его взгляде все еще светился тот блеск осознания. Он поднялся со стула, жестом пригласив следовать за ним, и загадочно произнес:

– У меня есть кое-что гораздо лучше.

– Если нам придется убить еще одного монстра, я закричу от радости, – рявкнула Элоиз у меня за спиной, пока мы спускались с холма. – Такое чувство, что с нашей последней схватки прошли столетия! Мой меч жаждет божественной крови…

– Твоя кровожадность не принесет ничего, кроме опасности, – пробормотал я, прорубая клинком заросли ежевики, преграждающие нам путь. – У богов есть все время в мире. Что бы они ни делали, где бы они ни были, они могут строить замыслы даже сейчас… – Я резко остановился.

Мы с Элоиз стояли на опушке леса, очарованные открывающимся отсюда видом. Владения Аида расстилались перед нами, словно гобелен: великолепный королевский двор вел к обсидиановому озеру, в котором отражались звезды. Воздух вокруг нас был насыщен темной энергией, отчего у меня по спине побежали мурашки.

– Это он? – прошептал я, пораженный темным величием перед нами. – Мы наконец добрались до дворца?

– Думаю, да, – серьезно ответила Элоиз.

– Давай подойдем поближе и поищем вход, – едва слышно предложил я. – Мы должны найти слабое место в его броне.

Элоиз кивнула, и мы тронулись с места, как вдруг в ночном воздухе прогремел мощный голос.

– СТОЯТЬ! ЧУЖАКИ!

Земля содрогнулась под нами, когда сам Аид появился во всем своем устрашающем величии – воплощение тьмы и могущества. В его глазах горело пламя Преисподней, и взгляд почти опалил мою душу.