Благословенная память, вот я и скоротала еще мгновение! Что бы я делала без этих воспоминаний?

Но пробуждение всегда так мучительно.

Иногда они стучат в мою дверь по ночам. Когда я кричу во сне.

Эти сны… Такие непонятные.

Похоже, я никогда от них не избавлюсь.

Сколько мне теперь лет, а?

Надо было считать дни.

Но я не догадалась…

Господи! Если тебе видно через это крошечное окошко там вверху… Попробуй! Взгляни, я здесь! Снизойди в великой милости твоей! Я так одинока. Мне нечего делать, кроме как изумляться и покоряться. Жизнь течет мимо. И никто не приходит.

Никто.

Анна-Мария и Коль Симон сердечно встретили Кристера, они были ужасно обрадованы приездом родственника.

Кристер поразился, как шикарно они жили. Он забыл, что эта ветвь рода Людей Льда весьма и весьма зажиточна.

Они жили в настоящем барском доме. Усадьбу в Скенес в Седерманланде они продали, и теперь оба занимали хорошие должности. Анна-Мария была компаньонкой графини Евы Оксенштерна, урожденной Бьелке, супруги прославленного полководца Эрика Оксенштерна. Кроме того, Анна-Мария была гувернанткой их многочисленных благородных отпрысков. А Коль руководил крупной мастерской в Нуртэлье.

Словом, все было прекрасно. Но, как они сами говорили, единственного, чего они страстно желали, им Бог не дал.

Им, так любившим и всегда находившим общий язык с детьми!

Кристер немедленно решил, что нужно произнести какие-то магические слова, и у них будет ребенок. Но быстро одумался. Он же обещал матери не демонстрировать свои выдающиеся способности. До тех пор, пока не пришло его время и весь мир не узнал, что он величайший колдун за всю историю рода Людей Льда.

– Почему вы не поговорите с мамой? – спросил он. Или еще лучше, с Хейке? Он владеет всеми чарами на свете. Он вам точно поможет.

– Мы не можем докучать ему такими просьбами, – взволнованно сказала Анна-Мария. – Хейке однажды так помог нам. И потом, ты же знаешь, никакие чары не избавляют от бесплодия.

– Не скажи, не скажи, – изрек Кристер с недетской живостью. – И… вам не нужно бояться, что родится «меченый» ребенок.

Они изумленно уставились на него.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Анна-Мария. Кристер скромно потупился.

– Да я мог бы сам протянуть вам руку помощи… если бы мама не просила меня прекратить сеять ужас своими магическими способностями.

Все затихли.

– Ты…? Так это ты «меченый» в твоем поколении? – растерянно произнесла Анна Мария. Он пожал плечами.

– Говорят. И я не буду отрицать…

– Но я никогда не слышала ничего подобного. Ты уверен? На тебе нет никаких внешних признаков. Тебе были явлены какие-то доказательства, что ты «меченый»?

– О, масса! Масса! – Кристер картинно, но несколько вяло взмахнул руками. – Так что не бойтесь, что ваш ребенок будет «меченым».

– Ну что ты, – возразила Анна-Мария слегка уязвленно. – Тебе прекрасно известно, что мы были бы рады любому ребенку, пусть даже «меченому», отвратительному или просто чудовищу. Мы бы отдали ему всю любовь, накопившуюся за годы ожидания.

Коль печально кивнул.

– Ах, это так несправедливо! – выпалил Кристер. – Так несправедливо, что именно вы бездетны. Именно вы двое, такие… замечательные! Я должен поговорить с Хейке!

Они мягко улыбнулись в знак благодарности, но эта улыбка свидетельствовала, что они давно разуверились в чудесах.

Кристер улучил момент, чтобы сменить тему. Он положил локти на стол и наклонился вперед.

– А что вы скажете о моих здешних планах? Есть у меня шансы выяснить, что случилось с моей Магдаленой Бакман?

Его глаза встретились с экзотическими темными глазами Коля.

– Старый Молин жив, я знаю. Я встречался с ним пару раз, потому что мастерская, которой я управляю, принадлежит ему. Он очень знаменитая личность. Правда, сейчас он сильно сдал. Но голова у него светлая. Я верю в то, что ты делаешь, Кристер. Люди Льда всегда решительно вступались за слабых. К тому же у тебя есть маленький личный интерес, верно? Если хочешь, я могу представить тебя Молину.

– Да, большущее спасибо! – с энтузиазмом воскликнул Кристер. – Но я должен действовать осторожно, да?

– Старику трудно угодить, – сказал Коль и улыбнулся. «Эта улыбка однажды подействовала на Анну Марию, как магнит», – подумал Кристер. Коль был чертовски привлекательным мужчиной, с потрясающе красивым лицом, краски которого не поблекли с годами. Только пара седых прядей на висках, и все.

И Анна-Мария – нежное хрупкое создание, сама доброта и радушие.

Как жаль, как ужасно жаль… Он должен поговорить с Хейке!

Через неделю их принял некогда могущественнейший в городе человек. Коль послал старику поклон и сообщил, что его юный родственник Кристер Томассон был другом внучки Молина Магдалены Бакман и желает поговорить о ней.

Аудиенция была немедленно получена.

Да-да, именно аудиенция, другого слова не подберешь. Они пересекли обширный парк, и почтительный слуга проводил их в роскошный дом. Кристер был одет во все самое лучшее, и Коль тоже.

Им указали на широкую веранду. Там, утопая в кресле, сидел старик. Подле него стояла сиделка.

Слуга громко провозгласил:

– Господин Коль Симон. Господин Кристер Томассон, Ваша милость.

Старый Молин не был графом, но обращение «Ваша милость» было единственно достойным этого человека.

Конечно, пора его расцвета давно миновала. Глаза помутнели и выцвели, тело с трудом двигалось. На столике рядом с ним лежала слуховая трубка. Однако одряхлевшие черты излучали прежнее достоинство, и у Кристера сложилось впечатление, что этот человек знает, что говорит и делает.

Старик просил их сесть поближе, чтобы он мог лучше видеть и слышать. Голос его был слаб, а слова неразборчивы, хотя он предпринимал чудовищные усилия, чтобы говорить медленно и внятно.

– Где же ты познакомился с Магдаленой, молодой человек? Я думал, что ее родители запрещают ей общаться с посторонними людьми.

– Я познакомился с ней на курорте Рамлеса три года назад, Ваша милость, – громко отчеканил Кристер. – И сразу был очарован ею.

Молин кивнул.

– Магдалена – прелестная девочка. Да, верно, она была однажды на курорте Рамлеса. Вместе со старым кутилой Юлиусом Бакманом. Не представляю, что ей там было делать.

– А теперь я бы хотел узнать, Ваша милость: что произошло с Магдаленой потом?

Ему пришлось повторить вопрос. Старик расстроенно покачал головой.

– Ах, ее недотепа отец, которого я попытался пристроить, хотя он был совсем никудышный, вообразил, что им нужно переехать в Линчепинг.

– Когда это было?

– Что? А-а, когда… Три года назад, вскоре после возвращения Магдалены из Рамлесы.

«Ага, – подумал Кристер. Вот почему она не смогла написать мне. Наверное, она уже умерла. Бедная маленькая девочка с васильковыми глазами! Как грустно мне становится, когда я думаю о тебе!»

Но, к его величайшему изумлению Молин продолжил:

– Если хочешь повидать ее, она в Линчепинге. Я дам тебе адрес…

Коль и Кристер ошарашенно уставились друг на друга.

– Значит, Ваша милость не знает? – неосторожно выпалил Кристер.

– Что именно? – резковато спросил старик.

– Я… я… – начал заикаться Кристер. – Я не знаю, как вам сказать, – выкрикнул он прямо в ухо старика, прильнув к слуховой трубке. – Хватит ли у Вашей милости сил выслушать печальную новость?

Он вопросительно посмотрел на огорченную сиделку.

– Что такое? Что ты хочешь этим сказать, парень? – Молин сделал нетерпеливое движение, которое далось ему с большим трудом.

И видя, что Кристер продолжает колебаться, рявкнул:

– Я выдержу. Говори же, ну! Мальчик набрал воздуху.

– Я приехал из Линчепинга. Видел там Бакманов. Именно поэтому я сейчас и явился к вам. Чтобы узнать, что случилось с маленькой Магдаленой. Потому что в Линчепинге живет другая девочка. Ее тоже зовут Магдалена Бакман. Но это не моя Магдалена Бакман.