Он встал на колени, потом выпрямился, кипя от ярости.

В руках черных ангелов сверкнули мечи – и они скрестились между Ваньей и Тамлином. Мечи сверкали, с них сыпались искры. Демон никак не мог добраться до нее.

И тогда старший ночной демон сказал:

– Ты освободила его от цепей, женщина, и мы ничего не можем с этим поделать. Он будет теперь на свободе. Но мы не хотим больше иметь с ним дела. Он выпал из нашего сообщества. И он будет теперь скитаться, как неприкаянный, нигде не находя себе пристанища.

Один из джиннов сказал:

– И мы запрещаем ему приближаться к Ванье. Мир людей будет для него закрыт.

И тут заговорил один из демонов шторма, отец Тамлина:

– Он не сможет также найти пристанища у нас, потому что мы не имеем дела с теми, кто находится в родстве с ночными демонами – его у нас никогда не примут. Так что ему придется летать в пустом пространстве, где обитают лишь пропавшие души. И он вечно будет пребывать там.

– Это и есть его свобода? – в отчаянии воскликнула Ванья. – Его преступление не так уж велико!

– Он нарушил наши законы, – сказал старейшина. – И к тому, кто это сделал, мы беспощадны.

Она посмотрела на него из-за мечей. В ее взгляде была вся тоска и преданность, но Тамлин смотрел на нее с безнадежной враждебностью.

– Я не хотела, чтобы так получилось, Тамлин, – печально прошептала она. – Я хотела только помочь тебе.

– Ты уже помогла ему, – дружелюбно заметил один из джиннов. – Летать в пустом пространстве намного лучше, чем висеть здесь. Возможно, ты научила его также и любить? Пойдем, оставим это жуткое место!

Он и его товарищ позаботились о том, чтобы Тамлин не напал на нее снова. Ночные демоны ничего не сказали, они были совершенно сражены происходящим. Джинны снова превратились в волков, и Ванья села верхом на одного из них.

Но сначала Тамлина выпустили на волю. Она видела, как он взмыл вверх, и ее долго еще преследовал его душераздирающий крик. Она в отчаянии расплакалась.

Когда он исчез, демоны шторма простились со всеми тремя и покинули обитель ночных демонов.

Ванья была так расстроена, что ничего не замечала на обратном пути. Она увидела его, ей удалось его спасти. И вот теперь он покинул ее – навсегда. Она не услышит теперь даже эха его голоса.

Уже на полпути обратно она очнулась от своих мыслей и прислушалась. Она заметила, что волки отвели назад уши и ускорили бег.

Далеко, далеко позади себя она слышала крик, нет, вой дикой ярости. Он был таким далеким, таким слабым, но все же проникал ей в самую душу.

– Это Тамлин? – испуганно спросила она.

«Нет, – передалась ей мысль волка. – Разве ты не слышишь, что это? Разве это не похоже на эхо, принесенное ветром?»

Эхо, принесенное ветром? Она раньше где-то слышала эти слова! Читала их. В книгах Людей Льда.

– Тенгель Злой? – прошептала она, не решаясь оглянуться назад.

«Да. Он узнал о происшедшем. Гнев его не знает границ».

– И этот гнев обращен ко мне? – дрогнувшим голосом произнесла она.

«Не бойся, – передал ей свои мысли другой волк. – Ты же знаешь, что Марко защищен от вашего злого предка, и тот не может найти его. Теперь ты тоже защищена».

– Но ведь я же всего лишь обычный человек! Я не такая, как Марко.

«Ты выполнила великое поручение. Согласно воле твоего деда, ты должна быть защищена и вознаграждена».

– Вознаграждена? Каким образом?

«Когда твои земные дни подойдут к концу, ты попадешь в нашу обитель. Там ты встретишь свою бабушку Сагу и нашего властителя Люцифера. И Марко, конечно».

– Но не моего отца?

«Нет. Твоего отца там нет».

Она загрустила о своем отце, и в то же время она была благодарна за выпавшую на ее долю честь.

Внезапно они оказались в ее комнате. И она уловила последние переданные ей мысли волков: «Отныне и навсегда Тенгель Злой не сможет добраться до тебя, не сможет увидеть тебя, узнать тебя. Спасибо за помощь, Ванья из рода Людей Льда!»

– И вам спасибо! – крикнула она им вслед. – Надеюсь, мы еще увидимся.

«Придет время, и мы все встретимся».

Она помахала им, уходящим в ночную тьму. На небе сияло несколько звезд. Ванья принялась размышлять о том, где же она побывала. Она не видела ни одной звезды, лишь болезненно-голубую луну. И это была не обычная земная луна.

Какие же миры она посетила?

Ванья проснулась. Было раннее утро, она лежала в своей постели, в той же позе, в какой заснула.

«Сколько ночей я так спала? – подумала она. – Бедные мама и папа, как все это вынесли?»

В гостиной висел календарь, с которого Хеннинг ежедневно срывал по листку. Ванья вышла туда, чтобы посмотреть.

В полутьме она с трудом различила цифры.

Была та же самая ночь! Значит никто не заметил ее отсутствия.

Три часа ночи.

Вернувшись в спальню, она села на край постели.

Все-таки, это был сон! Всего лишь сон, возможно, желанный для нее сон. Сон о том, что ей удалось освободить Тамлина из темницы и ночных демонов от Тенгеля Злого.

Может быть, Марко добавил в снотворное наркотический порошок? Она знала, что в таких случаях человек видит странные сны.

Значит, она не встречала черных ангелов, не была в обители ночных демонов, не приближалась к пещере демонов шторма. Значит, она не видела и Тамлина.

Она была совершенно разочарована.

В руке у нее было что-то странное на ощупь. Ванья зажгла лампу, чтобы посмотреть.

На ее ладони лежал клок жесткой, темно-серой звериной шерсти.

А ее ночная рубашка?

Господи, она была просто изорвана в клочья! Большой кусок на подоле был оторван. Ворот рубашки был разорван.

Ванья медленно подняла голову и затаила дыханье, словно боясь, что кто-то сможет услышать ее вздох.

Прошло два года.

Хеннинг и Агнета желали своей дочери только добра. И не их вина в том, что они сделали для нее совершенно неподходящий выбор.

Их маленькая, любимая, прекрасная Ванья наконец-то успокоилась. Но в ее глазах по-прежнему было что-то такое, чего они не могли понять. Иногда у Агнеты возникали кое-какие догадки: она видела такую бесконечную и болезненную скорбь, которую невозможно было описать словами.

Но Ванья ничего не говорила. Первые месяцы после того, как их навестил Марко, она была погружена в себя. Была задумчивой и рассеянной. Но потом стала больше вникать в их повседневную жизнь, смеялась вместе с ними, играла с Андре, ухаживала за Ветле, маленьким сыном Кристоффера и Марит, родившимся в 1902 году и ставшим ее фаворитом среди людей.

Внешне она была радостной и приветливой молодой девушкой, всегда готовой прийти на помощь, и очень расторопной. Но при более пристальном внимании можно было заметить, что часто ее смех беспричинно замирал, а руки бессильно опускались, словно ей приходили в голову тяжелые мысли. Но это длилось лишь мгновение: в следующую минуту она снова становилась самой собой.

И все же Агнета и Хеннинг были озабочены. Когда в их краях появился молодой, образованный учитель катехизиса, Агнета сказала мужу:

– Что, если мы пригласим этого молодого человека в гости? Он наверняка чувствует здесь себя одиноким.

– С удовольствием, – ответил Хеннинг, думая о том же, о чем и она. – Но он уже не так юн. Ты же знаешь, что он вдовец.

– Да, но…

И Агнета взялась за дело. Она принялась убеждать его в том, что Ванье нужен муж старше ее, человек надежный, в котором она будет видеть фигуру отца. Но ей не хотелось раскрывать свои планы, поэтому она сказала:

– Бедняга! Его жена умерла в родах. И ребенок тоже умер. Не пригласить ли нам его в четверг?

– Что? Умер в четверг? Ах да, извини! Конечно, в четверг очень подходит.

Он знал, что по четвергам Ванья бывает дома. Бенедикта и Сандер тоже. С веселым и словоохотливым Сандером никогда не бывало скучно за столом.

Мысли Агнеты перенеслись во двор, где Ванья катила впереди себя коляску с маленьким Ветле. Агнета видела, как приветливо улыбалась ее дочь лежащему в коляске ребенку.