Конечно, ее огорчало то, что Хейке и Винга раскрыли ее тайну. Но теперь они были далеко. И она могла делать то, что считала нужным.

Да, она могла теперь делать то, что считала нужным!

Ее переполняло чувство безграничной свободы, и она переливчато расхохоталась, запрокинув голову к небу. Небо, земля, поля, горы… Все теперь принадлежало ей!

К вечеру она прибыла на первый свой постоялый двор. Здесь она ночевала с Вингой и Хейке по пути в Гростенсхольм.

И у нее тут же появились проблемы. Никто не подозревал, что она девушка. Все считали ее очень молодым и очень красивым юношей, путешествующим в одиночку. Но если Тула раньше считала, что ей предоставят отдельную комнату, то теперь ей пришлось отказаться от этого заблуждения. Все маленькие комнаты на постоялом дворе оказались заняты, и молодому господину предложили переночевать в комнате с другими мужчинами.

В панике Тула мысленно прикинула, далеко ли до следующего постоялого двора. Нет, ехать туда не имело смысла. Ночевать в лесу? Уже накрапывал дождь.

И ей ничего не оставалось, как «отведать кислого яблочка». Она легла очень рано, до того, как явились другие, и когда они пришли, притворилась, что спит.

Ну и разговорчики же были у них! Ну и комментарии по поводу служанок! Без малейших прикрас они говорили о телесных потребностях и определенных частях тела.

Свернувшись калачиком под одеялом, Тула сгорала от стыда.

А как они храпели! Тула боялась проспать, и решила, что вообще не уснет. Просто не осмелится.

Но поскольку она не спала предыдущей ночью, она, к своему удивлению, крепко заснула и проснулась, когда было уже совсем светло.

Который час? Она не имела об этом никакого представления, быстро встав и одевшись. Спала она, кстати, почти одетая.

Ей что-то снилось ночью, но к утру воспоминания о сне улетучились. Ей казалось, что она видела больших, опасных, летающих существ, ищущих кого-то своими слепыми глазами. Ее?

Нет, просто ее нечистая совесть вызвала у нее такой сон. Ей следовало более трезво смотреть на вещи.

И только спустившись вниз, она поняла, что еще очень рано. Кругом было тихо; в харчевне еще не навели порядок, там было еще довольно сумрачно, окна выходили не на солнечную сторону.

«Ладно, плевать на все, — подумала Тула. — Не стоит здесь терять время».

Она заплатила за ночлег и за завтрак, считая, что для нее будет достаточно несколько ломтиков ветчины и немного хлеба. Пошла в конюшню, накормила и напоила коня, и они тронулись в путь. Когда она уезжала, никто на постоялом дворе еще не проснулся.

Она усвоила для себя первый урок: мужская одежда давала не только защиту, но и огромные преимущества.

В этот день Тула проделала большое расстояние. И ее беспредельно забавляло то, что везде на нее обращали внимание. Девчонки, стоящие у обочины дороги, низко кланялись юноше на коне и с восхищением взирали на него, молодые девушки и зрелые дамы бросали на него дерзкие взгляды и отпускали не менее дерзкие замечания — и Тула отвечала им в том же веселом фривольном тоне. Но она остерегалась согласиться на их предложения остановиться и поболтать немного.

Она никогда не думала, что женщины могут быть такими бесстыдными. Теперь-то она знала это!

Время от времени ей попадались попутчики, и тогда она забавлялась легковерностью мужчин. Крестьяне, странствующие подмастерья, работники… Все они принимали ее за молодого парня, которому требуется их защита от всяких проходимцев. Да, некоторые давали Туле тринадцать лет. Это отчасти уязвляло ее самолюбие, но причиной тому был ее высокий голос.

На постоялых дворах ей удавалось решать проблемы с ночлегом, и она больше не спала в комнатах для мужчин. За исключением одного случая, когда ей предложили разделить комнату с безумно привлекательным молодым человеком. В нее просто вселился дьявол, и она подумала: а почему бы и нет? Ей, с ее горячей кровью «меченой» женщины из рода Людей Льда, требовалась небольшая разрядка, пикантное приключение.

Но он весь вечер пробубнил о своей возлюбленной, с которой должен был встретиться на следующий день, и Тула решила, что не стоит из-за него затевать всю эту кутерьму. И он спал с ней в одной комнате, даже не подозревая, что рядом с ним лежит изголодавшаяся по любви, на редкость страстная девушка.

В другом трактире ее разбудила среди ночи дородная хозяйка, которая весь вечер посылала ей многообещающие взгляды — и повалилась к ней в постель. Она легла на нее плашмя, осыпала ее чмокающими поцелуями, принялась жарко шептать на ухо: «Мой маленький золотой мальчик». Она прилагала большие усилия, чтобы проникнуть под одеяло, но, сама лежа на нем, так и не смогла пробраться туда.

Она вся провоняла пивом.

Тула подняла страшный крик, проснувшиеся постояльцы сбежались. Хозяйке пришлось спешно ретироваться, а Тула среди ночи покинула постоялый двор, совершенно расстроенная.

Но никто не узнал, что она девушка.

Тула снова начала упражняться в своих колдовских трюках, хотя до этого решила больше этим не заниматься. Но это было так соблазнительно, к тому же она была совершенно одна, и когда еще у нее появится такая возможность… Один раз это была застрявшая в заборе овца, бедное животное никак не могло выбраться. Тула произнесла коротенькая заклинание, и овца освободилась. Тула находила также время заниматься встречавшимися ей ранеными животными. Это происходило на глазах у жителей близлежащих деревушек, и в адрес молодого человека, поступающего так благородно, было сказано много красивых слов.

Но она потихоньку бранила себя. Сколько раз она еще будет забывать, что ей следует разыгрывать из себя юношу? В один прекрасный день она, к своему огорчению, разоблачит себя, она была в этом уверена.

В другой раз она заколдовала группу мужчин, которые слишком долго занимали стол в трактире. Все они вдруг ринулись с места, не успев заплатить. Разъяренный хозяин выскочил за ними во двор, требуя от них деньги и грозясь позвать ленсмана. Тула беззвучно хохотала. Зато для нее и других ожидающих накрыли стол.

Но с погодой Тула ничего не могла поделать. Небо было постоянно покрыто облаками, и солнечные дни можно было пересчитать по пальцам. Тула ехала под дождем, который не прекращался ни на минуту.

Разумеется, она исследовала содержимое кожаного мешочка, который дал ей Хейке. Но это следовало поберечь, не тратить на случайно встреченных в дороге людей.

Хейке сказал, что это колдовские снадобья, с которыми следует обращаться очень осторожно и с пониманием.

Она так и сделает! Улыбнувшись про себя, Тула начала строить планы.

Но до осуществления их было еще далеко.

Просто испытать свои таланты на мужчинах и женщинах, встречавшихся ей по дороге… Она прошептала что-то о лягушках…

И пятеро человек, идущих впереди нее, начали прыгать на корточках по дороге! Тула смеялась так, что даже забыла снова расколдовать их и сделать нормальными, ходящими людьми. К счастью, она вспомнила об этом, еще не проехав мимо.

Те были совершенно потрясены и возбужденно переговаривались. И они едва ли заметили проехавшего мимо молодого всадника.

Через несколько дней, уже поднабравшись опыта, Тула въехала в Кунгельв, город, где жил больной подагрой родственник фру Мадсен.

Если уже Тула давала обещание, она его выполняла. Обещала осмотреть его — значит, так оно и будет.

Сын сестры фру Мадсен, Эфраим, казался самому себе очень значительным и достойным человеком. Он рассказывал, что его высоко чтили в городе, хотя Тула так и не поняла, о чем, собственно, идет речь. Это было своего рода бахвальством, но ей казалось, что это мошенничество и надувательство. Он был к тому же богат, о чем все время напоминал ей.

И когда он сидел на стуле, а она осматривала его пропитанную портвейном подпорку, он оценивающе посмотрел на нее и сказал: