Выдохнув, я оглядела старейшин по очереди. Кто-то хмурился, кто-то тихо ворчал себе под нос, но перебивать не смел. Альберик печально смотрел то на меня, то на своих товарищей по совету.

— Покажите, куда идти, — спокойнее повторила я. — И уже сегодня ничто не будет угрожать Хейлоду. Этот мир — одна большая загадка, и без помощи мне не справиться.

Цверги переглянулись. Они снова заговорили на своём языке, но уже спокойнее, обсуждая, а не ругаясь. Замерев и боясь лишний раз моргнуть, я ожидала приговора. Выйти на поверхность, не зная местности, не имея представления, куда идти, равно самоубийству. Старейшины были моей последней надеждой.

Наконец, они умолкли, чинно выпрямились в своих креслах, а слово взял самый старый цверг.

— Призванная, которая не хочет исполнять свой долг… Это вовсе не то, чего от вас ждали.

В его голосе не было осуждения, скорее старейшина подтрунивал и надо мной, и над ситуацией. Я пожала плечами: мол, что с взять с чужачки.

Цверг понимающе улыбнулся.

— Магия Триединой — не то, от чего будет легко отказаться. Даже сбежав на юг, за море, вы будете вынуждены всю жизнь контролировать Призыв.

— Понимаю, — мрачно ответила я. — Но выбора нет: либо так, либо следующая встреча с Хейдреком станет последней, а я ещё пожить хочу.

Старик кивнул. Его тонкие с узловатыми суставами пальцы сжали черный кабошон, украшавший набалдашник трости.

— Никто не знает, где искать наш город, а потому Хейлод не подчинялся ни Триединой во времена её расцвета, ни Дикой Охоте. Только сила Призыва заставила открыть путь сюда для людей. Вы оба — самая большая угроза для цвергов за последние века. А потому я надеюсь на вашу благодарность. — Лёгким движением старейшина извлёк кабошон из трости и протянул его мне. — Альберик проводит вас к развилке, а вегстен в твоей руке откроет путь в Хельгланд.

— Благодарю. — Чувствуя, как развязывается в груди тугой узел напряжения, я приняла заветный камушек. Вблизи стало видно, как по его поверхности будто пробегают языки пламени, а, скользнув в ладонь, он обжёг её жаром. — Мы сейчас же уйдём…

— Не торопись, дитя, — остановил меня старик. Его подёрнутые белесой дымкой глаза будто заглядывали в душу. — Знай, что уйти в Хельгланд непросто. Ты связана с землёй Алатрута магией и клятвой повелителю. Мы не будем тебя останавливать, но и помощи от нас больше не жди. Удачи, Призванная.

Уточнить, что за сложности могут возникнуть, мне не дали. За спиной распахнулись двери. Хмурая стража окружила нас с Рейнаром и стала теснить на выход.

— Подождите… Что значит связана? — Я попыталась продолжить разговор, но цверги бесцеремонно подталкивали меня к выходу. Старейшины уже не обращали на меня внимания, один лишь Альберик выглядел растерянно. Он успел лишь жестом показать, что догонит меня, и двери захлопнулись, оставив нас в обширном холле.

Я вырвала руку из хватки стражника, но тот и сам уже отошёл в сторону. Цверги молчаливыми статуями замерли по обе стороны двери, словно ожидая от нас попытки вернуться в зал силой, но скандалить не хотелось. Отступив на шаг, я сжала подаренный камень. Что ж, не всё так плохо. Осталось дождаться Альберика и наконец-то можно убраться из Алатрута куда подальше.

Но не успела я повернуться, как чьи-то сильные пальцы схватили меня за плечо, а злой голос Рейнара раздался у самого уха:

— Не объяснишь мне, что тут происходит, Призванная?

— Вот и Рубежные горы. — Выбравшийся первым наружу Альберик указал на высившиеся впереди вершины, покрытые вековыми шапками снегов. — Через них идёт единственная дорога в Хельгланд. Её охраняют день и ночь.

Мы только что выкарабкались из открывшейся по указу цверга расщелины на пологий склон, тут же по щиколотки провалившись в снег. От солнечного света с непривычки слезились глаза, и я отвернулась от горного хребта, нависавшего над головой, чтобы осмотреться.

Перед нами раскинулась долина, одним краем примыкавшая к отрогам высоченных гор. После тишины подземных ходов, нарушаемой лишь нашими шагами и шёпотом ветра, мир снаружи жил очень шумной жизнью. Где-то выше по склону журчала невидимая отсюда река, незамерзшая даже посреди снегов. Высоко над нами кружила в прозрачном полуденном небе птица, похожая на орла. Её далёкий клекот казался оглушающе пронзительным. Внизу виднелись каменные стены городка. Его надвое разрезал широкий тракт. Отсюда сверху было видно, как он, петляя, тянется от гор через всю долину и ныряет в густые леса на западе.

Непривычно морозный воздух щекотал нос, и я уткнулась в ворот куртки, задрав его чуть ли не до самых глаз.

— И как мне открыть проход в Хельгланд? — спросила я, обернувшись к Альберику.

Он предусмотрительно натянул шапку пониже, чтоб солнце не так слепило глаза, но это совсем не мешало цвергу ориентироваться снаружи. Покрутив головой, словно отыскивая что-то, старейшина зашагал вверх по склону. Проваливаясь в снег по колено, он внимательно ощупывал каждый встречный валун, пока, наконец, не кивнул.

— Вот. — Смахнув налипший снег, он прикоснулся к серому камню. Под его ладонью вспыхнули и побежали в разные стороны тонкие огненные жилки. — Приложи сюда вегстен и смотри внимательно.

Я послушалась. Подаренный старейшиной камень вспыхнул жаром, разгоняя намёрзшую на валун корку льда, и мягко запульсировал теплом в моей ладони.

Сначала ничего не происходило. Я уже повернулась к цвергу, чтоб уточнить, насколько внимательно нужно смотреть, как краем глаза заметила моргнувшую где-то выше по склону яркую точку. Я присмотрелась. Это мерцал в ответ на моё прикосновение ещё один валун, за ним чуть левее ещё один и ещё, образуя дорожку, поднимавшуюся в горы.

— Вегстен укажет путь до врат в Хельгланд, — пояснил Альберик.

Перспектива углубиться в горные вершины без тропы слегка пугала, но зато так меня точно никто не станет искать. Я искренне поблагодарила цверга, обняв его за плечи. Старейшина смутился и негромко сказал напоследок:

— Береги себя, Призванная. Пусть боги обоих миров хранят твой путь.

Не успела я что-то ответить, как цверг ловко выпутался из моих объятий. Шмыгнув за камень, он бесследно исчез, оставив меня одну посреди заснеженного склона. Одну — не считая Рейнара.

Всё это время я старательно игнорировала присутствие всадника. Там, в здании Совета мне удалось уговорить его отложить разговор, пока мы не выйдем из царства цвергов. Теперь же от него было не спрятаться.

Всё это время Рейнар стоял чуть в отдалении, повернувшись к нам спиной. Он разглядывал долину и словно бы не имел к нам с Альбериком никакого отношения. Лучи полуденного солнца перламутром расцветили его белоснежные волосы, мягко блестели на новой кожаной куртке. Всадник оставил свою броню в Хейлоде, получив взамен брюки и куртку, которая явно ему жала. Закутавшись в шерстяной плащ, едва доставивший ему до колен, Рейнар выглядел как резко вымахавший за лето парень, по недоразумению решивший влезть в прошлогоднюю одежду. И это совсем не улучшало его настроения.

— Пойдём? — робко предложила я, поправив лямки заплечного мешка. Цверги щедро — лишь бы убрались — снабдили нас провизией и тёплым вещами. Теперь идти стало тяжелее, зато не так страшно замёрзнуть вусмерть в какой-нибудь пещере.

Про обещанный разговор я благоразумно не напоминала. Невольная связь с Рейнаром одновременно нервировала и приносила облегчение. С одной стороны, я его боялась: всадник Дикой Охоты, насильно пленённый проклятием — тот ещё спутник. С другой — без него я не справлюсь, это ясно, как день. Поэтому я малодушно оттягивала неприятную беседу, старательно делая непринуждённый вид.

Рейнар молчал, не соизволив даже посмотреть в мою сторону. Ладно, куда он денется! В конце концов, проклятье держало его крепче любых цепей. Хочет-не хочет, а придётся меня сопровождать. Я снова приложила камень к боку валуна, намечая будущий путь, когда услышала за спиной шаги всадника.