«I will keep quiet

You won't even know I'm here

You won't suspect a thing

You won't see me in the mirror

But I crept into your heart»

Digital Daggers — The Devil Within

(Перевод. Я буду рядом, неподвижна. Ты даже не узнаешь, что я здесь. Ты ничего не заподозришь. Не увидишь меня в зеркале. Но я подкрадусь к твоему сердцу)

Медленно поворачиваю экран айфона последней модели так, чтобы камера охватила зал ресторана, официантов, разносящих заказы гостям, сверкающую фотозону и оригинальный дизайн в стиле нео-классики.

— Чересчур стараешься, Мила, — усмехается Егор, а когда я поднимаю на него взгляд, добавляет: — Не так уж много они за это заплатили. Достаточно будет того, что ты отметишься в прямом эфире, в который я выйду минут через пять.

Мой спутник — такой же блогер, как и я. Мы часто появляемся вместе на светских мероприятиях, обеспечивая друг другу увеличение подписчиков. Наши отношения — исключительно взаимовыгодный симбиоз. Но слухи о якобы романе между нами подогревают уровень хайпа вокруг нас и не позволяют интересу аудитории ослабевать.

— Я работаю честно, Гор, — фыркаю, протирая салфеткой одну из линз камеры, показавшуюся мне пыльной. — И предпочитаю для начала «сделать дело», а потом «гулять смело».

Он с безразличием пожимает плечами и кривит тонкие губы:

— Как знаешь. Хотя место такое себе. Люстры паршивые и живые цветы вместо искусственных смотрелись бы в декоре гораздо лучше…

— Не умничай, — раздраженно обрываю я, зная, что придираться к интерьеру он может до завтрашнего утра. — Выходи уже в свой эфир, пока музыка играет не слишком громко.

Он усмехается и, глядя во фронтальную камеру своего смартфона поправляет воплощение безвкусицы — кислотно-зеленый галстук-бабочку на собственной шее.

— Всем привет! Привет-привет мои котики-антрекотики! — вещает он в камеру, сияя винирами, напоминающими по цвету фаянсовую сантехнику. — С вами ваш драгоценный обозреватель самых злачных местечек нашего города — Егор Береза и сегодня я на открытии нового ресторана паназиатской кухни «Зумба» на Светланской.

В этот момент официант приносит заказанные нами блюда и расставляет на темной каменной столешнице.

Будто боясь, что сахар из приторных речей Березы попадет в еду, подвигаю ближе к себе тарелку с салатом из хрустящих баклажанов и творожного сыра, продолжая прислушиваться к фоновому щебетанию собеседника.

— В меню блюда японской, корейской, китайской кухни и местные деликатесы из морепродуктов. Стиль неплохой, но, скажем так, на четверочку, — он поворачивает камеру, демонстрируя зрителям дизайн и гостей, а в конце концов останавливает её на мне: — Но со мной услада моих, и ваших, очей, несравненная Милана Аверина, присутствие которой скрашивает любые недочеты.

Натягиваю на лицо жизнерадостную улыбку. Посылаю зрителям воздушный поцелуй, и машу рукой с зажатыми в пальцах деревянными палочками для еды.

— Всем привет! — кокетливо поправляю локон и добавляю со снисходительной усмешкой. — Гор сегодня слишком придирчив, видимо, потому что голоден. Сами знаете, через что лежит путь к сердцу мужчины. Давайте спросим его мнение о «Зумбе» после того, как он отведает то, что принесли нам официанты.

Блогер снова разворачивает камеру к себе и начинает описывать стоящие на столе деликатесы.

Дежурная улыбка тут же сползает с моего лица и я, положив в рот половинку помидора черри из салата, принимаюсь меланхолично его жевать, задумчиво разглядывая вид из панорамного окна, где густые сумерки опускаются на вечерний город, скрывая в тумане верхушки пилонов вантового моста и последние этажи сверкающих огнями высоток.

Постоянная серость и сырость. Здесь, на краю света я живу самого рождения, но большой любви к этому царству туманов и сопок не испытываю и мечтаю, когда-нибудь переехать в полный света и ярких красок небольшой европейский городок.

— Что, Милка, салат не понравился? — отвлекает от разглядывания вечернего пейзажа Егор, закончивший эфир, а я с раздражением морщусь от того, как его обычная речь контрастирует с жеманным чириканьем перед камерой.

— «Милка» — это шоколадка с фиолетовой коровой, Береза. А я — Милана. Еще раз позволишь себе подобную фамильярность и салат окажется у тебя на голове.

Но мое недовольство вызывает у собеседника лишь легкую усмешку:

— Салат на голове? Неплохой вариант хайпануть, между прочим. Только подожди, пока я роллы доем, тогда и начнем.

Да уж, ради привлечения внимания он готов на всё, не чурается даже размазать баклажаны и сыр по собственной выкрашенной в ярко-зеленый цвет, шевелюре. Но, откровенно говоря, салат оказался вкусным и тратить его на Егора мне совершенно не хочется.

Потягиваю из трубочки сладкий Апероль Спритц и снова скольжу незаинтересованным взглядом по гостям.

Сегодня в «Зумбе» ужин в честь торжественного открытия и вход только по пригласительным. Здесь собрались несколько политиков с супругами, пара шумных компаний друзей-бизнесменов, много девушек модельной внешности, различающихся лишь цветом волос и платьев.

Но вот один из гостей привлекает мое внимание. Высокий молодой мужчина с лучащейся искренним счастьем улыбкой что-то негромко говорит официанту, склоняясь к нему так, словно сообщает страшный секрет. И через мгновение официант тоже понимающе улыбается так, словно счастье блондина — заразная болезнь.

Откидываюсь на спинку обитого бархатом кресла, пытаясь догадаться о предмете их разговора и продолжаю разглядывать мужчину. Ему от двадцати пяти до тридцати. Светлые волосы в легком, но стильном, беспорядке. Пара верхних пуговиц нежно-голубой рубашки расстегнуты, открывая красивые выпуклости ключиц. Бежевые брюки обтягивают стройные жилистые ноги. Он похож на романтичного поп-музыканта или актера. Такой типаж мне определенно нравится, и я чувствую, как внутри ярким жалящим огоньком разгорается азарт.

За окнами темнеет и, глянув на собственное отражение в панорамных стеклах, привычным жестом поправляю идеально уложенные волосы. Но моей и без того завышенной самооценке никогда не помешает пара лишних пунктиков.

В это время заинтересовавший меня блондин возвращается за свой столик, и я обнаруживаю напротив него девушку в ярко-красном платье с открытой спиной. Ее мышиного цвета волосы собраны в высокий строгий пучок. Такие были в моде лет двадцать назад, а сейчас безнадежно устарели. Однако ее спутника, кажется не волнуют подобные мелочи. Он продолжает самозабвенно улыбаться своей собеседнице и рассказывать какую-то явно увлекательную историю.

— Неужто этот красавчик интереснее меня? — ревниво интересуется Егор, отвлекая от совсем уже неприличного разглядывания диссонансной парочки.

Этим вопросом Береза вынуждает меня сравнить себя и «красавчика». Но выбор явно не в пользу моего зеленоволосого кавалера. Мысли против воли тут же рисуют рядом со мной симпатичного блондина в небесно-голубой рубашке. И я уже представляю, как эффектно он будет смотреться на фото в моем профиле соцсетей. Ради такого я даже стиль оформления поменяю.

— По крайней мере он вряд ли обзывает свою спутницу «Милкой» и проедает ей мозг планами продаж собственного мерча с «котиками-антрекотиками» и «лапочками-шапочками», — хмыкаю я, не отводя от блондина заинтересованного взгляда.

Но не успеваю порадоваться удачной шпильке, как официант приносит парочке шампанское. И пока он разливает искрящуюся пузырьками жидкость по бокалам, зрелище становится еще более захватывающим: блондин выходит из-за стола и торжественно встает перед своей спутницей на одно колено.

Музыка становится тише. Слов, произносимых мужчиной, не слышно, но смысл происходящего понятен и без них. Естественно, парочка тут же становится центром внимания всех присутствующих. Раздаются хилые аплодисменты.

— Смотри-ка, некоторые еще умеют хайповать и без салатов на голове, — с усмешкой комментирует Береза, а я жду, когда картинка того, как удачно блондин будет смотреться рядом со мной исчезнет из моей головы.