Не просто же так будущий муж Алисы искал Митеньку? Должна быть причина. Тем более, такая, что не помешала найти его в большой столице. А интересно как? Не денщика же он спрашивал? Да и денщик всего расклада не знает. Тут с Клещовым чистая импровизация была, даже сам Дмитрий не думал, что так развернётся ситуация с похитителем людей.

— Если хотя бы треть того, что я прочитал в вашем письме — правда, то нам стоит поговорить.

Грегори не нравилась вся ситуация и князь тоже. Вот господин Лиховской особенно. Какой-то весь скользкий, человека вон убил. Нет. Грегори не святой и самому приходилось руки пачкать, но чтобы так нахально, посреди белого дня…

Сейчас идея подготовить запасные отходы в случае чего казалась Грегори не такой удачной. Одна поездка в холодную и снежную Проссию сводила с ума, а уж розыск неуловимого князя… Пришлось подёргать связи Дювье, чтобы собрали полное досье на Дмитрия Лиховского. И выходило оно тоже каким-то скользким. То ли капризный аристократ, то ли работник тайной канцелярии императора. Не было точных данных. Кто-то видел его за азартными играми, а кто-то в храмах на служении. То он разыгрывал партию королевского шута, то раскрывал заговоры. В одном Грегори был точно уверен — Лиховскому нельзя доверять. Но придётся.

— Чтобы вам со мной поговорить надо сначала мне помочь украсть одну девицу, — обнаглел Дмитрий и быстро накинул на себя камзол. — Меня Митенькой кличут…

Грегори передёрнул плечами, потому что «Митенька» больше подходило городскому блаженному чем шестьдесят какому-то претенденту на престол.

— Грегор Стенли, — и протянул руку. Дмитрий излишне размашисто принял рукопожатие и, переступая через труп, направился к двери. Грегори посмотрел на разгром вокруг и уточнил: — А это?

И обвёл рукой зал ресторации. Дмитрий перегнулся через столик и стянул свою шинель с треноги, а потом отмахнулся:

— Корона разберётся.

Грегори ничего не оставалось, как последовать его примеру и тоже облачиться в верхнюю одежду и выйти в снегопад. Дмитрий быстрым шагом пересёк улицу, остановился у торговки и купил несколько пирожков в промасленной бумаге. Повернулся к Грегори и счастливо предложил. Пришлось отказаться, только несварения не хватало в этом безумном путешествии.

— Куда мы спешим? — нагнал князя Грегори. Дмитрий вытаращился на него со смесью удивления и немного печали, словно не ожидал, что на его непонятную затею согласятся.

— Лично я — спасать честь и жизнь одной глупой девицы, а вы — не знаю…

— Князь, — теряя терпение выдавил Грегори. — Мне нужна ваша помощь, если в обмен на неё мне надо кого-то спасти — скажите прямо.

— Надо, — ни больше ни меньше проронил Дмитрий и засунул в рот остаток румяного пирожка. Смачно сжевал его и продолжил. — Но всё потом. Надо поспешить.

Грегори чуть не вцепился в горло этому интригану, потому что жуть до чего не любил, когда из него делали дурака, но если судить по рассказам Элис, этот князь расколется только когда его прижмут к стенке.

Дмитрий зашагал вниз по улице, нелепо раскланиваясь с прохожими. Грегори поправил свою шубу, которую уже тоже ненавидел за объёмность и излишне скованные движения, но поспешил за этим то ли шпионом, то ли дурачком.

Они спустились по улице и свернули в подворотню. В нос ударил запах отходов и нечистот. Грегори поднял воротник. Как же тут должно быть воняет в тёплое время года, если зима не выморозила всё. Дмитрий, не обращая внимание на неприглядный вид узкой улочки между двумя домами, прохрустел снегом в сторону железного забора, и дёрнув на себя крайнюю секцию в несколько локтей шириной, открыл лаз. Сам-то он в своей тонкой шинели шустро пролез, а вот Грегори очень несподручно пришлось просачиваться через забор.

Ещё одна подворотня, но намного грязнее. Тут не стеснялись выплёскивать на дорогу отходы, поэтому снежная тропка приобрела грязный желтовато-бурый цвет. Да куда же так Дмитрий спешит, сто даже не глядит под ноги и от этого постоянно подскальзывается?

Грегори плотнее запахнул ворот шубы и приготовился уточнить крайнюю точку их пути, но тут дома расступились и показалась длинная улица с редкими прохожими, но с часто проезжающими повозками, в которые были запряжены хилые коняги.

Дмитрий перебежал улицу и нырнул в какой-то двор. Он перебежал его наискосок и юркнул в неприметную ржавую калитку. Грегори матюгнулся и поспешил за Лиховским. Улица, на которой они оказались, была ещё грязнее и короче предыдущей. Князь подбежал к покосившему дому и трижды стукнул в дверь. Грегори подоспел как раз к тому моменту, когда в дверном проёме появился здоровенный амбал с нечётным количеством зубов. Он ковырял мизинцем в ухе и выслушивал Дмитрия, который договаривался о какой-то сделке. Амбал кивнул и пропустил их внутрь дома. Пахло мышами и дешёвым пойлом. Грегори поморщился. Вот именно поэтому он никогда не сможет служить на корону, не умеет он играть. Грегори умеет только идти напролом. А ещё ему не нравилось вот такое положение дел: грязный кабак, несколькими лучинами ранее убийство. Хотя… Вот чем его кладбища отличались от кабаков и мертвецов. По сути, они делают примерно одинаковое. Просто Грегори никогда не сможет вылезти из шкуры ужасного некроманта и стать юродивым шутом.

Дмитрий занял столик возле дальнего окна, которое выходило на тёмный переулок. Кликнул подавальщицу и, клыкасто улыбнувшись, затребовал пива и орехов. Грегори посмотрел на заляпанную чем-то липким лавку и притянул стул от соседнего стола.

— Князь, мы можем поговорить? — снова уточнил Грегори и подобрал полы шубы, чтобы не оттоптали и не запачкали, хотя…

— Можем, но позже, — откликнулся Лиховской и потёр руки при виде двух стаканов пива.

— А вдруг вы не согласитесь и я зря за вами бегаю? — Грегори отодвинул от себя указательным пальцем заляпанный стакан.

— Гриша, вы не поняли, — глотнув пива, перешёл на панибратский Дмитрий. — Чтобы я просто вас выслушал, вам надо мне помочь. А уж чтобы я согласился помочь вам…

Вот жук!

Митенька посмотрел на насупившегося некроманта и зачерпнул орешки из чашки. Похрустел ими, чтобы перебить вкус паршивого пива. У Мити тут дела и девица, а этот мешается прям под ногами. Логично, что пока баронская дочурка не будет дома, Дмитрий ни о чём говорить с новым знакомцем не будет. Слишком времени мало.

Митя откинулся на спинку лавки и стрельнул глазами в сторону окна. Он наблюдал, когда в проулке покажется главный из охраны дома Клещова. Хмурый мужик каждый день приходил в этот кабак пропустить несколько стаканов пива, и вот в это время как раз будет можно…

— Вы слишком много о себе мните, — вклинился в благодушные мысли Гриша, и Дмитрий поморщился.

— А вы влезаете в спасение девицы глупой, но богатой. И заметьте, я даже слова вам не сказал, — попенял Митенька и по инерции потянулся за пивом. За паршивым пивом. Ну ничего, вот он передаст барону дочь и тогда закроется у себя дома и будет пить нормальные напитки, а не эту то ли брагу, то ли перебродивший квас.

Гриша насупился. Митенька клыкасто улыбнулся, вызывая раздражение и неприязнь, но с ужасом понял, что не чувствует ничего эмоционального, что исходило бы от суженого Алисы. Дмитрий придвинулся к столу и всмотрелся в чёрные глаза. Ничего. Пустота. Белый лист. Точно так же как с очаровательной чародейкой.

Митенька сдавил переносицу двумя пальцами, отвлекаясь от всей гаммы чувств, что была в кабаке. Он выбросил горечь потери с привкусом кислого вина, задвинул в угол раскаяние с первым цветом миндаля, страхи вот всегда пахли по-разному. И сейчас Дмитрий глушил всё это многообразие, чтобы вернуться к Григорию, но ничего. Ничего, что могло бы пролить свет на его появление в Проссии. Подозрительно.