Решив вернуть утраченные в результате восстания папские владения и привести Флоренцию к покорности, Папа не ограничился традиционным духовным оружием, имевшимся в его распоряжении. В мае он обязал Роберта Женевского начать войну против мятежной Итальянской лиги. Роберт, которого Григорий возвел в кардиналы в 1371 году, был племянником Ги Булонского и вскоре стал одной из самых противоречивых фигур своей эпохи. О его внешности имеются самые противоречивые сведения. Итальянские хронисты, настроенные резко враждебно, утверждали, что кардинал был горбуном; другие же сообщают, что он был просто хромым и косоглазым. Те же, кто поддерживал его, утверждали, что, как и его старший брат Аймон Женевский (неудачный жених старшей племянницы Жанны), Роберт был "красив и хорошо сложен"[352]. Однако в отношении его характера разногласий не было: кардинал Женевский был общепризнанно хоть и культурным, но очень властным и высокомерным человеком. Когда в 1373 году его могущественный дядя скончался, Роберт принял от Ги эстафету лидерства среди французских кардиналов в Священной коллегии.

В ответ на флорентийское восстание Роберт с одобрения Григория набрал армию из бретонских наемников численностью около 10.000 человек и 20 мая 1376 года покинул окрестности Авиньона во главе этой устрашающей силы. Армия Церкви пересекла Альпы и медленно продвигалась в центральную Италию. Достигнув папских владений в Романьи, кардинал пополнил свою армию, вновь обратившись к услугам Джона Хоквуда и его Белой компании, и нанял его на службу Церкви за солидную сумму в 13.520 флоринов, выплаченную наличными. К этому времени папские силы были настолько подавляющими, что когда Григорий поинтересовался у одного из бретонских капитанов, считает ли он, что папские войска добьются успеха во Флоренции, наемник ответил: "А солнце туда заглядывает? Если да, то и я смогу"[353].

Но уже наступила осень, и не желая сражаться в холодную погоду, армия не пошла сразу на Флоренцию, а вместо этого наемники расположились на зиму у города Чезена, на восточном побережье Италии. Когда в ноябре закончились съестные припасы, Роберт Женевский разрешил армии занять в город, хотя Чезена не состояла к антипапской лиге. "Они вошли в город, — сообщает хронист из соседнего Римини, — где они пожирали, поглощали и выжимали все из мужчин и женщин"[354]. К февралю местным жителям это надоело. Произошел бунт, и несколько сотен наемников были убиты. В отместку папская армия под командованием и с явного одобрения Роберта Женевского устроила резню жителей Чезены, которая потрясла всю Италию. "Все — женщины, старые и молодые, больные, дети и беременные женщины были изрублены мечами на куски. Младенцев брали за ноги и разбивали их головы о городскую стену."[355],  — пишет хронист из Сиены. Всего было убито около 4.000 человек, и в итоге "в Чезене не осталось ни мужчин, ни женщин"[356].

Очевидно, даже такой человек как Хоквуд испытывал сомнения по поводу расправы над преимущественно безоружным гражданским населением. Сиенский хронист сообщается, что незадолго до резни между английским наемником и Робертом Женевским состоялся следующий разговор:

"Я приказываю вам войти в город и свершить правосудие", — сказал кардинал.

"Сэр, если вы пожелаете, я пойду и уговорю жителей, чтобы они сложили оружие и сдали его вам…", — ответил Хоквуд.

"Нет, — сказал кардинал, — я хочу крови и справедливости".

"Пожалуйста, подумайте еще раз", — запротестовал Хоквуд.

"Я приказываю вам так сделать", — сказал кардинал.[357].

В этой атмосфере пропитанной враждой и ненавистью Григорий XI, решившийся наконец вернуть папский двор в Италию, отплыл в Рим.

Святой престол отплыл из Марселя 2 октября 1376 года на галерах, предоставленных в основном королевой Иоанной. События, предшествовавшие папскому отплытию из Авиньона, напоминали драму, связанную с предыдущим отплытием Урбана V. Снова король Франции отправил к Папе посольств во главе со своим братом Людовиком, герцогом Анжуйским, чтобы представить уже употреблявшиеся аргументы против переезда; снова встревоженные и напуганные кардиналы умоляли Святого Отца изменить решение; снова "пролилось много слез, причитаний и стенаний"[358], когда папские придворные поднялись на борт кораблей и флот отчалил от причала. Неутешный, отец Григория, престарелый Гийом, граф де Бофор, в последнем акте отчаяния бросился на землю на пути своего сына, пытаясь его остановить. Но Папа, помня о недавней выступлении кардинала Орсини, одного из немногих итальянцев, членов Священной коллегии, сказал: "Кто когда-либо видел королевство, хорошо и мудрое управляемое в отсутствие государя? Несомненно, если бы король Франции покинул свое королевство и отправился в Грецию, его собственное королевство не было бы хорошо управляемым. Я не представляю, как может наступить мир в его владениях, если Папа не будет проживать в своей резиденции"[359]. Произнеся эти слова, Григорий перешагнул через распростертое тело своего родителя и продолжил путь.

Поскольку путешествие сопровождалось ужасными бурями, произошла значительная задержка. Папа прибыл в Рим только 17 января 1377 года, когда, под звуки труб, он вошел в город во главе процессии, в которую входили знатные прелаты, отряд рыцарей и солдат охраны, танцоры, музыканты, а также делегации высокопоставленных баронов, среди которых было много представителей двора Иоанны. Жители Рима, привлеченные праздничной атмосферой и обещанием увеличения доходов, ликовали.

Поддержка королевы Неаполя, как дипломатическая, так и финансовая, стала еще более важной для Папы после его прибытия в Италию. В марте Иоанна отправила к Григорию Спинелли, и великий сенешаль согласился поспособствовать усилиям Церкви по отделению Болоньи от Флорентийской лиги и возвращению города под папский контроль, что и было сделано в августе 1377 года. Эта последняя военная операция, как и прежде, опиравшаяся на наемников, была очень дорогостоящей. В отчаянии Григорий, исчерпавший свои средства, написал Иоанне, прося денег, "чтобы помочь нам нести груз, который возложен на наши плечи"[360]. Королева проявила щедрость, выплатив 15 апреля 50.000 флоринов, но к осени все они были потрачены, и Папа был вынужден снова просить о финансовой помощи. "Мы не знаем, к кому обратиться, кроме Вас"[361], — сообщал он Иоанне в письме от 12 октября. Далее Григорий благодарил Иоанну за "сокровища Вашего сострадания и за огромную королевскую благотворительность по отношению к нам".

К концу года партнерство между папством и Неаполитанским королевством начало приносить плоды. Столкнувшись с личным присутствием Григория в Италии, которое наглядно и публично продемонстрировало неспособность антипапской лиги достичь своей цели — искоренить господство Церкви над государствами Италии, Флоренция согласилась принять участие в переговорах. В феврале 1378 года в Сарзане, примерно в двенадцати милях к западу от Каррары, была созвана мирная конференция. Главы самых могущественных государств Европы — император Священной Римской империи, короли Франции, Венгрии и Неаполя — направили послов, чтобы положить конец конфликту. Иоанну за столом мирных переговоров умело представлял Никколо Спинелли, чье присутствие свидетельствовало о том, какое значение королева придавала этой конференции. (Григорий попросил великого сенешаля представлять интересы папства на этом форуме, но советник королевы отказался от этой чести, решив действовать только от имени Иоанны). Посредником на конференции выступил Бернабо Висконти, которого угрозами и подкупом склонили к заключению сепаратного перемирия с Папой.