Весной сделаю еще одну попытку договориться с этим воинственным племенем, но если и она не увенчается успехом, то я уже за себя не ручаюсь. Не хочется проводить параллели с противостоянием европейцев с индейцами в Америке, но куда ж от этого деться? И здесь, и там есть коренные жители, живущие на этой земле веками, и переселенцы с другого континента, пришедшие со своими традициями, устоями, культурой мышления и поведения. Но есть и отличия. Хотя бы в том, что туземное население мы еще ни разу нигде не потеснили – в Рунгазее и так земли предостаточно. И те же хошоны воюют с нами вовсе не оттого, что мы им мешаем, а просто так, у них это в крови, видите ли. Так что будущие поколения, может, и осудят меня за истребление большого количества жителей местных равнин, но никаких угрызений совести у меня на этот счет не возникает, потому как позволять кому-либо разорять наши селения и убивать наших людей я не намерен.
Досадно, на самом деле. Потому что я всегда за мир, даже с хошонами. Всегда ведь можно найти какие-то точки соприкосновения, взаимные интересы. Тем более что даже с учетом большой программы переселения людей из Старого Света земли здесь будет хватать всем еще долгие годы, а дальше я уже надеюсь, что все местные племена не исчезнут, а вольются в новое общество, став полноправными его членами.
Но это я так думаю, а уж как получится, никому сейчас неведомо. По крайней мере, к этому буду стремиться, а там посмотрим.
Оставив Ивана Петровича в глубокой задумчивости, я отправился в управление архитектуры, располагавшееся в соседнем с губернаторским дворцом здании. С весны должны начаться масштабные строительные работы, и мне самому приходится контролировать и утверждать решения по планировке. Специалистом в строительной отрасли я не являюсь, но гораздо лучше местных архитекторов понимаю важность нормального планирования будущей городской застройки. Местные же все время пытаются действовать в духе времени, то есть заузить улицы, придвинуть друг к другу дома, урезать парки и скверы. Удивляются моему желанию рядом с временными деревянными мостами сразу начинать возведение каменных и выделять части улиц под тротуары, исключительно для пешеходного движения. Слава богу, что мое намерение создать централизованные водопровод и канализацию было принято благосклонно, как перспективное и передовое, а вот за решение создать примитивную систему очистки сточных вод они явно за моей спиной возмущенно шушукались и крутили пальцами у виска. К счастью, их мнение по этому вопросу меня совершенно не интересует – я вкладываю в него свои собственные деньги и ни перед кем не собираюсь отчитываться.
Нужно бы найти строителя, одновременно опытного и не чурающегося новшеств, способного мыслить прогрессивно и планировать не только на ближайшее время, но и на перспективу. А то у местных специалистов почему-то превалирует абсолютно непонятное для меня преклонение перед опытом иностранцев: мол, в Рангорне и Арниании вот так делают, а в Улории и Фрадштадте – вот так. А так, как предлагаю я, вообще никто и нигде не делает, потому это все очень сомнительно. Сказал бы я им, что и как будут строить в будущем, да боюсь за их душевное здоровье.
В общем, приходится не только в технические вопросы вникать, но и мозги людям промывать, внушая уважение к себе, своей стране, ее традициям и истории. При каждой встрече не устаю повторять, что скоро с них станут брать пример, их работы займут свои места в учебниках, а построенный по их планам город будет их пропуском в вечность.
Но, справедливости ради, стоит отметить, что моя уверенность в необходимости вкладывания огромных средств в развитие Соболевска сильно поколебалась в последнее время. И причиной тому было не разочарование в самом городе, а полученная в дар от рангорнцев карта.
Изначально-то я нисколько не сомневался, что, как и прежде, таридийцам в Рунгазее опираться придется на прибрежную зону, и Соболевск в этом случае останется главными морскими воротами провинции и административно-финансовым центром. Сейчас же пришло понимание, что без продвижения в глубь материка удержать новые территории будет очень непросто. Фрадштадтцы основали первые поселения на новом материке почти на полторы сотни лет раньше нас, и сейчас освоенные ими территории все дальше расползаются по всем доступным направлениям. Они уже поглотили соседей-рангорнцев, вплотную придвинулись с юга к Ратанским горам, на востоке постепенно все дальше теснят племена катланов, а их так называемые «охотники» заходят в своих «экспедициях» далеко на север. И с большими племенными образованиями туземцев островитяне давно уже работают, умело натравливая их как друг на друга, так и на своих врагов из Старого Света. Так что, если не принять срочных мер, лет через двадцать подданные короля Благословенных Островов вполне могут оказаться под стенами Соболевска, и выкурить их из северной части континента будет в разы труднее.
Вот и стал я задумываться о переносе центра провинции на юг, куда-то поближе к Ратанам, чтобы уже оттуда осваивать центральные земли. А лучше – дотянуться до восточного побережья Рунгазеи и вести освоение новых земель с двух сторон.
Но, как ни крутил я эту идею, с какой бы стороны ни пытался к ней подступиться, ничего хорошего не выходило. Уж слишком масштабный проект, чтобы осуществить его практически с нуля да всего за несколько лет. Так не бывает. Для такого нужны поистине неограниченные материальные и людские ресурсы, а поскольку у меня их нет, то результат может быть только плачевным.
Пришлось искать компромиссный вариант – чтобы и северную часть материка от поползновений конкурентов оградить, и развитие новых земель наладить, и не надорваться при этом. Так что из Соболевска все-таки будем делать полноценную столицу провинции, пусть будет этакой витриной Таридийской Рунгазеи, привлекающей своим видом все новых и новых переселенцев. А на юге будем попутно строить новый Петровск, сразу в статусе города. Ну и в центральной части материка, где-то поближе к Ратанскому проходу, нужно ставить мощный форпост. Без этого сложно будет как осваивать окружающие территории, так и сдерживать фрадштадтцев за Ратанскими горами.
Мысли эти вызвали у меня очередной тяжкий вздох. С некоторых пор моя жизнь превратилась в подобие бесконечной шахматной партии, где клетки соответствуют областям и государствам, а фигуры – реальным людям, организациям или армиям. Сплошные стратегии, тактики, комбинации, защиты, взятие фигур. И все это для продвижения вперед, на следующую клетку. Никогда не думал, что буду с теплотой вспоминать те времена, когда сам бегал по полям да по горам и крутился изо всех сил, чтобы избежать пристального внимания Сыскного приказа или инквизиции. Золотое времечко, оказывается, было…
В управлении архитектуры меня сегодня прямо порадовали конструктивным подходом к решению проблем, потому управился я всего за час с небольшим и успел спокойно пообедать в кругу семьи, прежде чем выехать на открытие грандиозного зимнего мероприятия – чемпионата мира по лыжным гонкам. И не надо смеяться или презрительно фыркать, развлечения нужны этому миру не меньше, чем открытие новых территорий, и они являются неотъемлемой частью общего прогресса. Пусть у людей будет еще один вид досуга, а для кого-то не только досуга, но и заработка. Призы для победителей я учредил приличные, отчего интерес к соревнованиям мгновенно вырос в разы. А что до громкого названия «чемпионат мира» – так у нас заявлены выходцы из Рангорна, Улории, Криола, Тимланда, Силирии. Даже нескольких фрадштадтцев с торговых кораблей, стоящих сейчас в гавани Соболевска, лыжи у себя на родине в глаза не видевших, и то привлекли звон монет и необычное времяпрепровождение. Так что я с чистой совестью объявил турнир мировым первенством и постановил проводить его ежегодно. Сначала в диковинку будет, потом привыкнут. А мне достанутся лавры основоположника лыжного спорта в этом мире. Результаты моей политической деятельности могут сто раз задним числом переписать, десятки раз перевернуть все с ног на голову и вернуть обратно. Потому невозможно угадать, как будут оценивать меня лет так через сто: то ли восхвалять как одного из создателей сильной и независимой Таридии, то ли проклинать последними словами как заговорщика и растратчика казенных средств? А вот спорт еще долго будет вне политики, и его историю никто не тронет, так что этот жирный плюсик из моего послужного списка уже не вычеркнешь.
