Повисла тяжелая пауза. Я отчаянно прикидывал, что она имеет в виду, что за «мой хозяин» тут внезапно нарисовался, за кого меня все-таки приняли, как она поступит… И что мне со всем этим делать.

Смогу ли справиться с несколькими крепкими мужиками? Ведь все же не человек, силы не занимать, есть когти, острые зубы… Но очень вряд ли.

— Я нужен городу, — прохрипел я наконец, хватаясь за последнюю возможность. Горло свело спазмом, я закашлялся.

— Да, нужен, — неожиданно подтвердила Агнеска. — Иначе я тебя бы сразу сдала страже. Они бы сами разобрались. Даже не стала бы разговаривать.

Какая суровая бабка! Страшная бабка.

— И на том спасибо, — злобно улыбнулся я, обнажая черные зубы. Старуха чуть заметно побледнела.

— Зимние хвори опасны. Зимние промыслы опасны. Болезни. Стужа. Раны. Не каждый доживет до весны. Особенно дети… — угрюмо продолжила женщина, сделав вид, что все нормально.

— А колдунов, какие лечат, у вас нет. Яцек говорил, — поддержал я.

— Он готовит настои от… Отвары делает из… хвои. Растирки. Не всегда они помогают. — Агнеска будто тянула время со своими ерундовыми перечислениями. Меня начало слегка колотить. Ждет подхода патруля, что ли?

— Да-да, это не такое, как лечить… моей силой, — перебил я.

— Не такое, — поморщилась хозяйка. — Совсем не такое. А раньше было еще хуже. Яцек — отличный мастер. Но я не могу… Не должна. Нельзя, чтобы город потерял… Хоть даже он — живое, которого не было.

— Потерял кого?.. — опять недослышал я.

— Да тебя, кого. Колдуна, который лечит, — грустно пояснила старуха. — Чтобы дети не умирали. Как моя дочь…

— Дочь? — уцепившись за откровенность, я по возможности деликатно переспросил.

— Сестра Яцека, — вздохнула пани Агнеска. — Зимой. Давно. Он еще мальчиком был. Слегла и сгорела за четыре дня.

— Ясно… — пробормотал я. Действительно, теперь понятно, что у них за семейный сдвиг по поводу лекарей.

— Никому не скажу, кто ты, даже Яцеку. Ему не нужно знать, что привел не того. Из города тебя не выгонят, в… не сгноят, — заявила старая леди, видимо, желая меня успокоить. Честно говоря, помогло не очень.

— Я буду… давать пользу, — горячо заверил я женщину в ответ.

— Будешь, куда ты денешься, — ядовито подметила она. — Но в моем доме ты жить не будешь, лесная тварь.

— Мне обещали… свой дом, — сказал я. — Жду.

— И сколько ты его будешь ждать? — проворчала старуха. — Уж месяц у нас живешь. Я ни есть, ни спать не могу. И твой хозяин со дня на день… может.

— Не выгонишь же колдуна на улицу? — возмутился я. — Как другим… будешь говорить, почему? Скоро должны позвать… к вашему главному. Он даст дом. Не прогоняй. Недолго ждать.

— Да, люди не поймут… Потому пока тебе неделя сроку, — решилась Агнеска. — Дальше — сам уходи. Или я донесу страже.

Что-что, а угрожать она умеет. Притом что когтей у нее нет, а рот не набит мелкими черными клыками.

Но я получил отсрочку. И в определенном смысле — союзника, пусть и вынужденного. По крайней мере, она примерно осознает, кто я такой, и не стремится уничтожить меня во имя человечества. Надо выжать из ситуации по максимуму.

— Я хочу… э-э, просить, — заикнулся я, с трудом вспомнив слово. Тролль, видимо, в прежней жизни никого не просил, а сам брал, что захочет. — Хочу больше знать. Есть книги? О колдовстве, о таких, как я.

— А ты и впрямь наглец! — восхитилась пани Агнеска. — Книги о колдовстве! Их здесь кому попало не дают. Но… Опасного не вижу. У нас дома нет опасных книг. Пожалуй, могу поговорить с Яцеком, чтобы он принес тебе что-нибудь. Может, польза выйдет для лечения.

— Э… Хорошо, — выдавил я, так и не найдя в памяти слов благодарности.

— Ничего хорошего, — категорично отрезала старуха. — Это только для того, чтобы ты не выходил из дома. Выходить тебе нельзя. Даже не думай. Как тебя до сих пор не поймали — ума не приложу.

— Но мне надо… говорить с главным в городе, говорить, где буду жить! — обозлился я. — Как я туда попаду, если не выходить?

— То — другое дело, — махнула рукой женщина. — Но просто так выходить нельзя. Если схватят, если поймут, что ты не эльф… Худо будет моей семье. Что будет с тобой — сам должен знать.

— Да я уж… видел всякое, — кисло ответил я. — Если будут книги — не выйду. Но книги нужны. Очень.

— А ты… умеешь-то, гимори? — вдруг поинтересовалась Агнеска.

— Что умею? — пришлось переспросить в который раз.

— Да книги-то. Ну… закорючки в них. Смотреть, понимать, — чуть насмешливо протянула старуха.

Однако. Судя по тому, что я не узнал слово «читать», мои проблемы с обучением еще больше, чем кажутся. Идиот, почему сам не подумал, осилишь ли текст на чужом языке, если с трудом пару слов связываешь? Вот они, издержки всеобщей грамотности. Ведь размышлял уже об этом. Отлично знал, что за тело досталось, но подсознательно все равно ожидал, что элементарно читать-писать-считать оно, наверное, сумеет. Оправдывает меня только то, что мысли про книги всплывали спонтанно, всерьез не обдумывал. И, наверное, еще то, что сознание на тролльих мозгах пока не до конца прижилось. Кстати, любопытно, что про книги тролль слышал, а вот что с ними делают — нет.

И да, точно — в памяти совершенно отсутствовали представления о здешней письменности, даже как она выглядит. Ну, значит…

— Научусь. — Я самонадеянно махнул рукой. — Я это могу. Кажется.

— Ну-ну, — снисходительно покивала бабка. — Даже я с трудом читаю. Учись, мне не жалко. Ладно… Пора мне идти. М-м… Штуку, в которую смотришь, потом за дверь ставь, заберут. Знаю, тебе надо увидеть, кто ты.

По легкой заминке я почувствовал, что она сильно сомневается в правильности своего решения. Переломить ее отношение я не мог никак, но все-таки на прощание еще раз уверил:

— Я нужен городу, я дам силу, чтобы лечить. Не зря ты…

Старуха только хмыкнула. Уже прикрывая дверь, вполголоса пробормотала что-то про служанок. Думала, что не услышу. Мол, теперь понятно, почему на них не позарился. Вот это поворот. Любопытно, что за причину она выдумала.

Или так сказала специально, проверяя мою реакцию? С этой доморощенной интриганки станется.

Как же надоело зависеть от чужих решений!.. Хорошо хоть, бабка кажется адекватной. Поразмыслила, подготовилась, пришла на разговор. Знает, чего хочет, и не похоже, что передумает через полтора часа. А то попалась бы какая-нибудь истеричка, и на второй день я бы уже сидел в темнице сырой. И это в самом лучшем случае.

Разглядывать свою рожу и прочее в зеркале после такого уже не хотелось. Я устало присел на кровать, которая жалобно скрипнула. Кстати, интересно, что пани Агнеска сказала мужикам, которые думали, будто эту самую кровать надо вынести? И о чем так долго беседовала с почтенным эльфом? Хотя что она, оправдываться перед слугами и поденщиками будет, что ли… Отделается фразой, что уже не надо, и все тут.

В голове — странная опустошенность. Читать пока нечего — да и не умею, ага. В почти пустой комнате развлечений не найти. Даже не порисовать, потому что это дорого обходится. Рассматривать статуэтку надоело. Спать не получится — рано, а еще адреналина я за разговор хапнул многовато. Но нужно, нужно отвлечься! И давно я не общался со знакомым чудищем… Как оно там? Надо ведь еще объяснить, чего мне от него надо. Что ему нужно переселиться из леса в сарай, а план не из простых… Где оно будет жить, как будет выбираться в леса на охоту… Как будем лечить людей, если оно сумеет. Впрочем, тварь пока не давала повода усомниться в своей понятливости. Худо-бедно, но должна усвоить. Лишь бы согласилась.

Придется в первый же день нарушить правила леди Агнески. Ничего не поделать, это действительно необходимость. Нужно и для дела, и мне самому… Тем более я буду бродить не по городу, а в лесу. И у колдунов, как известно, свои заморочки… Вряд ли здесь кто-то хорошо разбирается в волшебстве. А значит, врать можно что угодно. Но осторожно. Кто знает, где и когда нарвешься на какого-нибудь знатока.