Предпринимать… Но как? Разве возможно обмануть Природу? Разве не Земной организм управляет людьми? Не слишком ли самонадеянно идти против всемогущей Земли?

Крис-Терри считает, что нам по силам. Есть надежда на то, что человечество настолько повзрослело, что само может решать свою судьбу, не оглядываясь на законы исторического развития, на Землю, быть выше этого.

Орден Змееносцев не рассматривает войну в качестве единственно возможного варианта развития событий.

Военные конфликты не происходят сами по себе. Всегда есть причины, предпосылки: ложные, пропагандистские, и истинные, о которых предпочитают не говорить вслух. Отбрасывая частности, можно постулировать, что в конечном итоге всё сводится, как правило, к ограниченности ресурсов, к желанию расширить жизненное пространство.

И если на Земле все ниши уже давно заняты, территории застолблены, а сферы влияния распределены, то космос — это непочатый край для поисков.

Колонизируя ближний и дальний космос, весьма вероятно удастся избежать лишних жертв. С этим, правда, связана неразрешимая на данный момент проблема: в Солнечной системе тесно, тут мало места для полномасштабного переселения. Колонии в Солнечной системе не могут быть большими, по крайней мере, в ближайшее время: слишком не благоприятны условия на планетах и их спутниках. Освоение идёт, но медленно, непростительно медленно.

Нужны новые горизонты. Человек должен придумать способ путешествия к другим мирам, ведь почти у каждой звезды есть планеты. По современным оценкам, многие из этих планет очень похожи на Землю и могут послужить нам полноценным домом.

В этом, по свидетельству Криса-Терри, и есть план спасения людской расы, продвигаемый змееносцами. Над этим сейчас работают его подопечные — удалось выйти на нескольких видных учёных, занимающихся вопросами межзвёздных путешествий и сочувствующих идеям змееносцев. Как оказалось, учёные добились определённых успехов, но пока лишь в теории.

По уверениям Криса-Терри, дело обстоит совсем не так, как мы привыкли себе представлять. Вопреки устоявшемуся мнению, Орден — вовсе не террористическая организация, наоборот — он объединяет в себе наиболее прогрессивную, гуманистически настроенную часть человечества.

— Воинствующий змееносец — это клише, образ, изобретённый правительствами. Не мы, а они толкают людей на безумие, — убеждал Крис-Терри.

Ссылаясь на статьи из книги, он говорил о том, что согласно теоретическим выкладкам Земной организм должен обладать всеми свойствами саморегулирующейся системы. Что-то вроде донорства крови: если устроить искусственную утечку ноовещества с планеты, то Земля через некоторое время восстановит начальный уровень разумной энергии. Планета сгенерирует необходимое недостающее, если так можно выразиться — потерянное, количество ноовещества.

Но ведь людей-то станет меньше. Следовательно, произойдёт тот самый скачок, о котором Крис-Терри рассказывал чуть ранее (имеется в виду идея об индивидуумах, взявших лидерство над социумом).

— У нас нет другого пути, кроме колонизации, — с грустью заключил Крис-Терри. — Иначе люди перебьют друг друга. Как крысы в клетке: один перегрызёт горло другому, потом ему самому кто-нибудь свернёт шею. Орден Змееносцев делает всё возможное для того, чтобы не было войны. Мы — за колонизацию.

— Поменьше пафоса, — напомнила я.

Крис-Терри тяжело вздохнул и медленно сполз по стене на пол. Вид у него был измочаленный, усталый. Нелегко далась эта речь, нешуточных усилий она ему стоила.

— Теперь вы знаете всё, — тихо сказал он.

Бред, бред! По мне так — бредятина чистой воды. Не понимаю, зачем дала ему возможность выговориться, для чего слушала идиотские россказни? Наверное, сказалась моя слабость перед его обаянием, как всегда — не смогла отказать себе в удовольствии послушать умные речи восхитительного актёра.

Всё равно — бред, чушь собачья, чепуха. Не верю!

— И после этого вы будете утверждать, что попали на «Ксению» случайно? — засомневалась я.

— Что?.. — спохватился, думал о другом. Отрешённо посмотрел на меня, но тут же ответил: — Дейдра, я уже говорил вам: я оказался тут совершенно случайно! Стечение обстоятельств, не более того.

Ну разве можно в это поверить?

Грешна, опять проявила излишнее любопытство, не удержалась — сунула нос, куда не следует.

Но ведь мне простительно: к разворачивающемуся действу имею непосредственное отношение, не совсем не моё это дело. К тому же, Грэг сам настаивал на установке камеры в каюте…

Да чёрт с ним — в первый раз что ли? Куда уж тут денешься, когда становишься свидетелем такого: то ли повинуясь зову сердца, то ли внемля моему совету, в гости к Грэгу пришла Лариса...

Сначала они просто разговаривали, держась друг от друга на почтительном расстоянии. Расхаживая по комнате, Грэг оживлённо и резко жестикулировал, Лариса сидела на кровати, и в движениях её угадывалась мягкость, открытость, желание примириться.

Руки чесались включить звук, узнать, что же такое они обсуждают, но не разрешила себе, посчитала грубейшим вторжением в личную жизнь. Подсматривать — тоже, разумеется, далеко не благовидный поступок, но оправдывалась выдуманной обязанностью наблюдать за Грэгом.

Через некоторое время он успокоился, по всей видимости, замолчал. Присел на кровать рядом с Ларисой.

Потом придвинулся к ней, а она — к нему. Ещё чуть-чуть... А потом…

Смотреть, что было потом, не позволила совесть. Искренне радуясь за два любящих сердца, я отключила камеру и пошла завтракать — Крис-Терри как раз приготовил бутерброды.

О, да, настроение было отличным. Приятно, что они снова вместе.

Моему воодушевлению способствовала ещё и изрядная порция самодовольства: прогноз оказался правильным — Лариса вернулась к Грэгу, он её принял, и воссоединение произошло в указанные сроки.

«Ты, Дейдра, умница! — похвалила себя, подмигнула при случае зеркалу. — Не зря, стало быть, училась — есть в тебе талант. Неспроста доверяют — карты составила блестяще, профессионально…»

Наивная. Я не знала, что рано радуюсь. И правильно — откуда было знать, что меня ждёт вечером?

Вечером позвонил шеф. Попросил… Хотя нет, не попросил, а приказал — тон резок, не допускал возражений. Шеф вызвал меня в каюту Грэга. Я почему-то сразу подумала, что это как-то связано с утренними событиями.

Проходя коридорами «Ксении», позволила себе заняться самолюбованием, потешить гордость. Воображение разыгралось, ожидала как минимум признания заслуг, слов благодарности шефа. Представляла довольные лица двух влюблённых, тёплые взгляды Ларисы и Грэга. Словом, была уверена: впереди меня ждёт десерт.

— Я во всём виноват, — сказал Грэг, когда все собрались. — Это я столкнул Эрика с лестницы...

В каюте воцарилась гробовая тишина.

Не могла поверить ушам. Более нелепого оборота и представить себе невозможно. Столько сил потрачено, столько телодвижений предпринято, столько слов сказано. И ради чего?

Чтобы прийти к тому, с чего начали?

— Я так и знал! — буквально взорвался Эрик. — Я же говорил вам! — заверещал, обращаясь непосредственно к шефу. — Это он! Я видел его там, в лаборатории!.. — Эрик зашёлся гневной тирадой.

Недавняя эйфория пропала, меня охватила дикая злость.

На Грэга, стоящего посреди комнаты со скорбно поджатыми губами. На Эрика, изрыгающего тонны проклятий. На шефа, застывшего в кресле с неопределённого характера выражением лица, рассеянно теребящего в руках очки в толстой оправе. На Ларису и Алекса, которые выпали из поля зрения, которые находились позади, но судя по всему, тоже не проявляли активности.

Злость на себя — за то, что сгораю от стыда и ненависти, стою и не знаю, куда себя деть, и ничего с этим поделать не могу. Не могу ничего сказать, ничего предпринять. И уйти тоже не могу. Бессилие и злоба, оцепенение и ярость.

Грэг! Подлец! Вертихвост! Добился моего расположения, притворился белым и пушистым, несправедливо оболганным.