— … вот здесь мы поставим пулемёт, — Немиров указал на холм. — Нужно будет вырыть основательное укрытие, возможно, придётся заняться изменением природных рельефов холма. Нужно, чтобы он был незаметен и, при этом, перекрывал вот этот сектор полностью. Если не получится — ставить туда пулемёт бессмысленно. Это разрушит всю комбинацию с перекрёстным огнём.

— А что им помешает обойти его с той стороны? — указал подполковник на пространство за холмом.

— Так второй пулемёт, ваше высокоблагородие, — ответил Аркадий. — Этот холм и пространство вокруг него будут находиться в секторе обстрела пулемёта, размещённого вон там, где уже копают ячейки.

По итогам двухдневных размышлений, было решено применить комбинированный вариант обороны.

Первая линия будет состоять из узких окопов, из которых можно будет выбраться по паре косых отводов, а вторую линию составят стрелковые ячейки, размещённые на возвышенностях.

Ради организации новой обороны пришлось согласовывать смену дислокации стрелкового полка на полкилометра вперёд, к более удобной позиции. В штабе решили, что с поля виднее, поэтому смену дислокации одобрили.

Неизвестно, когда немцы вздумают идти в наступление и вздумают ли вообще, но лучше было перестраховаться.

— Копайте быстрее, господа! — поторопил Аркадий солдат. — Чем глубже закопался ты в землю — тем труднее врагу будет тебя оттуда выкорчевать! Это основа полевой фортификации!

Увидев, как один из солдат роет стрелковую ячейку не в ту сторону, Аркадий подошёл к нему и минут наблюдал за этим процессом.

— Прекратить, — приказал он.

Он спрыгнул в ямку и отнял у него малую пехотную лопату.

— Вылезай и смотри, как это нужно делать, — приказал Аркадий и принялся за работу.

Очень быстро он выправил ошибочное направление стрелковой ячейки и начал её углублять. Через пятнадцать минут работы он выгреб руками остатки грунта и ударами утрамбовал их в бруствере.

— Вот так это делается, рядовой, — посмотрел он на стушевавшегося рядового. — Дай свою винтовку.

Рядовой подчинился и Аркадий принял упор для стрельбы.

— Как ты видишь, я даже бруствер поставил с учётом сектора стрельбы, — сказал Немиров и указал вперёд. — Сбегай на сто шагов туда!

Рядовой выполнил приказ.

— Что видишь⁈ — крикнул ему Аркадий, пригнувшийся в стрелковой ячейке.

— Ничего, ваше благородие! — ответил солдат.

— А сейчас⁈ — спросил Аркадий, занявший упор для стрельбы.

Солдат вгляделся.

— Винтовку и вашу голову, ваше благородие! — ответил он.

— Возвращайся! — приказал ему Немиров.

Когда солдат вернулся, поручик уже выбрался из стрелковой ячейки.

— Смог бы со ста шагов попасть в голову? — спросил он.

— Никак нет, ваше благородие! — ответил солдат.

— Поэтому важно правильно рыть стрелковые ячейки, — сказал на это Аркадий. — С вами проводились фортификационные занятия?

Солдат замялся.

— Я задал вопрос, — надавил на него Аркадий.

— Никак нет, ваше благородие, — ответил солдат.

— Это мы исправим, — пообещал Немиров. — Ваше высокоблагородие, разрешите обратиться.

Наблюдавший за происходящим подполковник Алексеев разрешающе кивнул.

— Необходимо проводить интенсивные практические занятия с личным составом, — заговорил Аркадий. — Ещё в Ферганской области, при работе с личным составом, я удостоверился, что можно добиться от солдата высокой скорости обустройства стрелковой ячейки. Это вопрос навыка, закреплённого практикой.

— Отойдём ненадолго, поручик, — позвал его подполковник.

Они отошли метров на пятьдесят в сторону тыла укреплений.

— Что даст эта скорость рытья? — тихо спросил Алексеев.

— Новое слово в боевых действиях, — столь же тихо ответил Аркадий. — Обеспечить прорыв, а затем, на достигнутой дистанции, оперативно организовать полноценную оборону. Час-два — полноценная оборона будет готова. И первая контратака противника неизбежно потерпит крах.

Идея, сама по себе, не нова. Первое, что делают прорвавшие оборону противника войска — идут дальше, пока это возможно и пока это предусматривается планом наступления, а потом останавливаются и начинают как-то укрепляться в заранее намеченном месте, в соответствии с задумкой командования.

Но задумка Аркадия опиралась на реальность, а не на планы. «Наступать, пока наступается» — вот его концепция. А когда уже не «наступается», нужно очень быстро возвести полевые укрепления и наладить снабжение. Пока будут подходить остальные силы, нужно как-то удержать завоёванное, потому что обязательно будет контратака.

Сейчас генералы рассчитывают, при планировании операции, что нужно занять стратегическую позицию, какой-нибудь город или населённый пункт, после чего «плясать» уже от него, но они просто ещё не знают, насколько ценен скоро станет каждый отвоёванный метр…

— Мы ещё не знаем, как себя покажет твоё распределение стрелковых ячеек, — покачал головой подполковник.

— В любом случае, тренировать солдат нужно, ваше высокоблагородие, — сказал Аркадий. — А наша комбинированная тактика покажет себя в ближайшее время…

Как обычно и бывает на войне, всех участников противостояния ждал неприятный сюрприз.

Немецкая группа войск начала наступление 11 ноября, упредив намеченное на 14 ноября наступление русской армии.

«Прицел» немцы взяли на стык между 1-й и 2-й армиями. Они небезосновательно полагали, что плохая координация действий сил противника позволит им обеспечить хороший прорыв и ударить 2-ю и 5-ю армии в тыл и фланг. Для этого нужно было пройти через выглядящую слабой оборону левого фланга 1-й армии.

Генерал Ренненкампф всё это время был занят подготовкой к наступлению, не обращал внимания на состояние оборонительных рубежей, ведь они, по его мнению, были неважны, так как скоро наступление на Лодзь.

«Какие могут быть серьёзные оборонительные рубежи, если через три дня мы ворвёмся в сердце Восточной Пруссии?» — мысленно усмехнулся Аркадий.

В это самое время подполковник Алексеев мучил солдат «земледелием», превращая ответственный участок во что-то непонятное.

Со стороны немцев всё это выглядело как небрежно оборудованные укрепления, не оснащённые никакими пулемётами, а вот подполковник Алексеев зловеще улыбался, когда смотрел на уже обустроенную фортификацию. Он знал, что заготовил, и если бы немцы могли увидеть его выражение лица, возможно, они бы начали что-то подозревать и обдумывать идею пересмотра плана наступления…

Аркадий тоже всё это время не сидел в блиндаже, а разводил подготовительную активность.

Разведка противника уже неоднократно приближалась и изучала их позиции, на которых все эти дни будто бы ничего не менялось. На самом деле, менялось многое, но только в тёмное время суток.

Наконец, в час «Х», началось немецкое наступление.

Немиров и Алексеев ждали его, потому что видели, как долго и мучительно «телится» отечественный генералитет — ускорению подготовки наступления мешала очень плохая логистика.

В наступление пошли ударные подразделения, состоящие из кавалерии, мобильной артиллерии и элитной пехоты.

По разумению Аркадия, их целью станет Кутна, расположенная в тылу 2-й армии. Немецкие генералы действовали слишком смело, потому что даже Аркадию очевидно, что Ренненкампфу ничего не помешает ударить наперерез и наголову разбить ударную группировку.

Ставка сделана на один сильный удар, который обратит в бегство слабых русских, которые точно не смогут оказать достойного сопротивления.

«Вы только посмотрите на их паршивую оборону на стыке двух армий…» — мысленно усмехнулся Аркадий.

Было приятно осознавать, что его действия уже повлияли на решение немецкого командования. Они проигнорировали подразделения у Вроцлавска, где стояло две дивизии 2-й армии, а пошли именно сюда, к Плоцку…

А ведь выгоднее было бить по Вроцлавску, так как он ближе к исходным позициям ударной группы, но разведка сообщила, что бить по флангу 1-й армии приоритетнее, ведь там очень слабая оборона.