А ближе к сезону дождей в городе стали расползаться слухи о скором прибытии Императора.

Глава 18

Как Нирмала и предполагала, директриса спросила о достигнутой ей ступени в тот же день, что и в прошлом году. Девочка не стала кочевряжиться, а с милым и доверчивым выражением лица сразу все выложила. Только выйдя из кабинета, сжала кулаки и злобно выдохнула.

Новость о том, что в город прибудет Император впечатлила только молодежь, старожилы видели Императора кто один, а кто и два раза. Зато в середине сезона дождей в Кихар начали приезжать родственники, друзья и знакомые в гости к местным жителям.

Нирмалу это по большей части не касалось. Конечно хотелось взглянуть на Императора хоть одним глазком, но это и все, что она ожидала от его появления в городе. Серебряные монеты из тайника она не истратила даже до половины, их спокойно должно было хватить на весь следующий год.

Но отказаться от заработка было выше ее сил. В городе появилось так много новых людей мающихся бездельем в ожидании прибытия Императора, что Нирмала просто обязана была заработать на этом еще одну золотую монету. И она не была в этом одинока. На улицах, главной площади и площадях поменьше появились лоточники, продающие все, от разнообразной еды и сладостей до стеклянных фигурок.

Нирмала учла опыт работы в цирке. Пришлось конечно потратиться, но девочка купила все необходимое. Красивое голубое платье в белый цветочек. Свободные короткие рукава и размер на два размера больше нужного, давали надежду, что она сможет носить его достаточно долго. Два складных деревянных стула, большой кусок плотной непромокаемой ткани.

Сговорившись с трактирщиком за определенную плату разместиться возле его трактира и хранить у него вещи, Нирмала купила еще две длинные жерди. Ну и конечно же бумагу и карандаши, в том числе цветные.

Навес она закрепила на столбах, которые держали навес над столами, которые трактирщик выносил на улицу каждый день несмотря на дождь, и на жердях. Для этого пришлось еще купить деревянные стойки, чтобы жерди не падали.

На одном стуле сидела Нирмала с самодельным мольбертом на коленях, второй стул для клиентов. Если клиенты желали групповой портрет, то Нирмала отдавала свой стул, а если и этого не хватало, просила у трактирщика.

В первый рабочий день клиентов было не так уж много, а вот на следующий день народ повалил. Иногда даже очередь скапливалась, приходилось людям сидеть в ближайшем трактире, а просто так сидеть было нельзя. Трактирщик на радостях от наплыва клиентов, которые осаждали его трактир, не стал брать с девочки денег за место и размещение вещей.

Нирмала с тех пор как достигла шестой ступени Закалки, стала рисовать еще быстрее. Ее рука так и летала по листу бумаги, выводя линию за линией. На одно лицо у нее уходило не больше пяти минут. Только если приходили женщины и девушки со сложными прическами, их рисование занимало в полтора раза больше времени. Прорисовка волос дело хоть и несложное, но долгое и кропотливое.

О причине такого интереса приезжих именно к рисованию портретов, девочка узнала довольно скоро. Все они хотели запечатлеть себя именно в этот исторический момент, чтобы спустя годы показывать портрет друзьям и знакомым со словами: «Смотри, этот портрет нарисован тогда, когда в Кихаре был Император».

А Нирмала зашивалась. Хоть рисовала она довольно быстро, но очередь желающих свой портрет будто не уменьшалась. Девочка рисовала целый день без перерывов. Только когда солнце садилось и площадь начинали освещать светильники, Нирмала сворачивалась, со словами, что, рисуя в потемках, портреты получаются плохо.

Свернув навес, вместе с подставками, жердями и стульями, девочка уносила их в подсобку трактира. Там же по-быстрому ужинала. Еду трактирщик по доброте душевной тоже предоставлял бесплатно, лишь бы художница сидела возле его трактира.

Несмотря на то, что Нирмала выставила фиксированную цену в пять медных за простой рисунок, и десять медных за цветной, народ охотно платил и никто не жаловался. И цветные портреты заказывали как бы не чаще черно-белых. Пожалуй, до отъезда Императора девочка заработает не одну золотую монету, а все пять.

Жаль, что такое событие случается только раз в сто лет. Нирмала бы не отказалась, чтобы такой наплыв клиентов был здесь постоянно.

Где-то через две недели она увидела похожий навес в нескольких трактирах от нее. Трактирщик хмурился и недовольно зыркал в сторону подражателя и конкурента. Нирмала не ожидала, что ее бизнес-идею кто-то захочет скопировать, хотя стоило догадаться.

Правда пару дней спустя очередь перед навесом конкурента начала редеть, а вскоре и вовсе исчезла. Несмотря на то, что молодой парнишка поставил цену ниже, но рисовал он долго, да и не так хорошо, как Нирмала. У девочки же работы не убавлялось.

Эта работа так же дала возможность подробно рассмотреть Знаки у разных людей. Только сейчас Нирмала поняла, что все Знаки разные, даже у тех, чей уровень одинаков. Тут черточка по-другому расположена, тут линия идет под другим углом.

Именно по Знаку она узнала своего наблюдателя, который оказался одним из ее клиентов. Высокий мужчина за тридцать, волосы темно-каштановые, глаза голубые, симпатичный. Смотрел он на нее изучающе, будто пытался разгадать загадку. Что ж, неудачи ему.

Нирмале сразу пришла в голову мысль завести тетрадку и записывать в нее все символы, пытаясь найти закономерность. Возможно это поможет разгадать что такое эти Знаки вообще. Хотя наверняка она не единственная обладательница подобной способности на этом континенте, и кто-то уже занимался или до сих занимается разгадкой символов. Но вряд ли этот кто-то поделиться своими догадками с простыми людьми, если до чего-то додумается.

Но пока Нирмала находится в подвешенном состоянии, все что она делает тут же докладывается Наместнику Алинкару. Если кто-то обнаружит ее записи, то вполне может разболтать об этом кому не надо. Наблюдатель точно знает расположение тайника с серебряными монетами, да и со всем остальным. От него что-то скрыть весьма затруднительно.

К своему двенадцатому дню рождения Нирмала заработала две золотые монеты, работая каждый день. Разменяв их у того же Артефактора, кое-как их удалось запихнуть в кулон. А ночью, когда ее соседки уже давно видели десятый сон, девочка открыла кулон и высыпала на покрывало все его содержимое. Камни Памяти лежали на самом дне и по-другому до них добраться не получалось.

Письмо няни, три золотые монеты и два Камня Памяти. В темноте цвета Камней было не разглядеть, но Нирмале этого было и не нужно. В Истинном Взоре они светились каждый по-своему. Запихнув обратно оранжевый Камень Памяти, монеты и письмо, девочка защелкнула крышку кулона.

Все так же сидя на кровати, Нирмала положила красный Камень Памяти на язык и закрыла рот. Девочка успела досчитать до десяти, как Камень будто испарился с языка. Нирмала попробовала прислушаться к себе, ощутить прилив энергии или увидеть ее Истинным Взором, но ничего не изменилось.

— Надо подождать, — Нирмала зевнула и улеглась в постель, укрывшись покрывалом. Завтра рано утром ей надо успеть в книжную лавку за листами и карандашами, их осталось уже мало, а работы завтра предстоит много. Так что лучше подождать, улегшись спать.

Нирмала вдруг оказалась в пустой серой мгле. Она прекрасно осознавала, что спит, но все происходящее никак ее не беспокоило. Откуда-то она знала, ей надо выбрать меч, которым она будет учиться владеть. Из глубин подсознания почему-то пришла мысль о катане. Ведь это самый подходящий меч для боевых искусств и магии.

Дальше Нирмала будто была зрителем от первого лица множества сражений. Люди, монстры, все смешалось. Что-то управляло ее телом, да и сознанием, не только двигаясь эффективно и экономно, но и подсказывало почему и зачем необходимо двигаться именно так.

Утром Нирмала Истинным Взором увидела жгуты энергии, которые без ее участия стягивались к ней и впитывались в тело. Еще вчера это были тоненькие ручейки бледно-голубой энергии, а сейчас увеличился не только размер ручейков, но и голубой цвет стал чуть более насыщенным.