— Думаешь, она нас слышала?

Я пожимаю плечами, стараясь казаться бесстрастным.

— Ну, мне все равно, слышала она или нет. — Но в глубине души какая-то часть меня насторожена. Кайла непредсказуема, и неизвестно, как она может отреагировать.

СОФИЯ

Прошла неделя после той напряженной ночи, и все удивительным образом улеглось. Я почти помирилась со всеми мужчинами из Братвы, и мы пришли к некоему соглашению. Они будут проводить со мной время, по крайней мере раз в неделю. Потому что, признаться, я умирала от скуки в этом роскошном, но изолированном особняке.

Но на этой проклятой розовой палочке все еще есть одна черточка. Я все еще не беременна.

Они также предоставили мне свободу выбора, чьего ребенка я хочу выносить. Это тяжелый выбор, который я, честно говоря, не знаю, как сделать. Я и в лучшие времена не умела принимать решения, а сейчас? Это определенно не лучшее время.

Они все такие… привлекательные. Красивые, высокие, и, несмотря на их несколько серую мораль, в каждом из них есть что-то неоспоримо привлекательное. Виктор с его суровым характером и неожиданной добротой, Иван с его интенсивностью и удивительными моментами мягкости, Максим с его властным присутствием и скрытой глубиной. И дело не только во внешности, хотя и этого достаточно, чтобы вскружить голову любой девушке. Дело в том, как они себя ведут, какую силу и уверенность излучают. Да, они опасны, но это захватывает, а не пугает.

Я думаю о том, что было бы, если бы у каждого из них родился ребенок. Чтобы увидеть, какие части их характеров проявились бы в сыне или дочери. Это странная мысль, но она присутствует, задерживаясь на задворках моего сознания.

Но сейчас я сосредоточена на том, что происходит здесь и сейчас.

Сегодня вечером у нас будет сеанс телепросмотра. Простая вещь, просто просмотр фильма, но это похоже на маленький кусочек нормальной жизни в моей хаотичной жизни. И я выбираю фильм. Отлично, еще одно решение.

Что это со всеми этими решениями, которые я должна принимать? Я же Весы, черт возьми. Решения — это бич моего существования.

В детстве, когда люди спрашивали, кем я хочу стать, когда вырасту, мои ответы были самыми разными. В один день — врачом, в другой — танцовщицей. Потом, возможно, юристом, стюардессой, моделью. Все и вся было возможно. И даже не стоит говорить о выборе любимого цвета. Фиолетовый, зеленый, желтый, синий — зачем ограничивать себя только одним?

Но, честно говоря, выбор фильма — это приятная отсрочка от более важного и пугающего решения, нависшего надо мной: выбора отца ребенка, которого я буду носить. По сравнению с этим выбор фильма — сущий пустяк.

Перебирая варианты, я понимаю, что это не просто вечер кино. Это шанс для меня высказаться, получить немного контроля над ситуацией. И хотя это всего лишь мелочь, мне приятно. Это напоминание о том, что я не только пешка в их игре, я человек со своими мыслями, своими предпочтениями, своей жизнью.

Так что сегодня я выберу фильм и буду наслаждаться им. А что касается другого решения? Что ж, это может подождать до другого дня. А пока я сосредоточусь на том, что есть сейчас, на простом удовольствии от вечера кино в компании мужчин Братвы.

Я беру с прилавка миску с попкорном, аромат масла наполняет воздух, и направляюсь туда, где сидят они. Максим, Иван и Виктор расположились на диване бок о бок и выглядят так, будто собрались для серьезного просмотра фильма.

Я занимаю место прямо между Максимом и Иваном — лучшее место в доме, если хотите знать мое мнение.

— Итак, — начинаю я, делая паузу для пущего эффекта, когда устраиваюсь в подушках. — Я наконец-то приняла решение, — все они слегка наклоняются, словно готовясь к большому объявлению. Я практически вижу, как они затаили дыхание: — насчет фильма.

Последовавший за этим коллективный вздох выглядит почти комично. Я не могу не хихикать над их реакцией.

— Да ладно! — Иван смеется, качая головой. — Ты и впрямь на секунду завладела нашим вниманием.

— Да, София, ты мастер драматической паузы, — добавляет Максим с игривой ухмылкой на лице.

Я закатываю глаза и пожимаю плечами, пытаясь скрыть тот факт, что я вполне довольна собой.

— Ну, я должна была как-то сделать это интересным.

— Справедливо, — бормочет Виктор, его внимание, кажется, приковано к экрану.

Я наклоняюсь вперед, чтобы взять пульт, и мои пальцы случайно сталкиваются с пальцами Виктора. Он не вздрагивает, но на мгновение бросает взгляд, молчаливое признание. Я нажимаю play, и фильм начинается.

Я выбрала "Дневник памяти". Классический роман, да еще какой. Когда на экране появляется название фильма, ребята дружно стонут.

— Да ладно, ты действительно выбрала романтический фильм? Да еще и такой занудный? — жалуется Иван, вскидывая руки в насмешливом отчаянии.

— А что плохого в небольшой романтике? — Поддразниваю я в ответ, втайне гадая, понравится ли им это на самом деле.

Максим фыркает.

— Ничего, если она будет сочетаться с боевиком или триллером, может быть.

Виктор только качает головой, на его губах играет полуулыбка.

— Давайте просто посмотрим этот чертов фильм.

Пока идет фильм, я украдкой поглядываю на мужчин, их выражения варьируются от забавных до слегка заинтересованных. Это сюрреалистично — смотреть "Дневник памяти" с тремя самыми страшными людьми в преступном мире. Ирония не покидает меня.

Через несколько минут Иван неловко переминается с ноги на ногу.

— Так вот что вам, женщинам, нравится, да? Парни строящие дома для своих девушек?

Я хихикаю.

— Не всем, но да, некоторые находят это романтичным.

Максим, который молча наблюдал за фильмом, вклинивается.

— Строить дома, писать письма, грести на лодках по озерам, наполненным лебедями. Это тот стандарт, которому мы не соответствуем?

Виктор, всегда спокойный, сухо добавляет:

— Как по мне, мы скорее "защищаем и выживаем". Строить дома — это немного не по нашей части.

Я смеюсь, наслаждаясь их шуточками.

— Ну, может, после всего этого вы могли бы подумать о смене профессии. Из Братвы в строители?

Иван фыркает.

— Представляешь? "Путь Братвы. От пушек к молоткам". Это было бы хитовое реалити-шоу.

Мы продолжаем смотреть, и когда фильм доходит до более эмоциональных сцен, я замечаю, что они пытаются скрыть свою реакцию. Максим сжимает челюсть на особенно грустном моменте, Иван начинает быстро постукивать ногой, и даже глаза Виктора кажутся немного более блестящими, чем обычно.

— Не знала, что вы, ребята, такие мягкотелые, — поддразниваю я, подталкивая Максима локтем.

Он бросает на меня взгляд, который наполовину раздражен, наполовину забавен.

— Мы не мягкие. Просто ценим искусство.

— Да, искусство заставлять взрослых мужчин чувствовать себя неловко, — добавляет Иван, но я успеваю заметить, как он быстро вытирает глаз.

По ходу фильма их комментарии становятся все реже, их внимание все больше приковано к экрану. К концу, когда идут титры, воцаряется тяжелая тишина.

— Ну что ж, — наконец говорит Виктор, — это было… нечто.

Иван потягивается, пытаясь изобразить бесстрастность.

— Да, что-то, как двухчасовой урок о том, чего делать не надо.

Максим качает головой.

— Мне нужно выпить.

Я не могу удержаться от желания поддразнить их еще немного.

— Да ладно, признайтесь, все было не так уж плохо.

Максим делает паузу, уголок его рта подергивается ухмылкой.

— Это было не самое худшее, что я когда-либо смотрел, — признает он, — но не ждите, что я начну цитировать это в ближайшее время.

Иван, который спокойно убирал пустую миску из-под попкорна, подхватывает.

— Да, и если я начну писать тебе любовные письма каждый день в течение года, просто пристрели меня.

Виктор, стоящий у двери, добавляет:

— Или начнем строить дом голыми руками. Это тоже запрещено.