Отступаю, уклоняюсь, парирую. Два одержимых это чересчур много для меня одного без оружия, уставшего, избитого и обессиленного. Здесь и сейчас я жду, когда хотя бы один из них ошибется, чтобы перейти в атаку. Но они все никак не ошибаются.

В какой-то момент я понимаю, что моя сфера тьмы начинает стремительно уменьшаться. Вернее, мне сознательно приходиться уменьшать ее, дабы продолжать ощущать окружающий мир внутри нее. Голова начинает раскалываться от количества информации, что поступает в нее. Усилием воли пытаюсь отрешиться от боли сконцентрироваться и увеличить сферу обратно, но получаю от второго удар такой силы, что снова, в который уже раз за день, качусь кубарем по земле. Левая рука взрывается болью и повисает плетью – кажется перелом. Сфера тьмы резко сужается до бесполезного полуметра, в результате чего я просто втягиваю ее остатки и открываю глаза.

Вижу перед собой второго одержимого, вернее – служителя церкви Свободных Королевств. Его выдает характерная метка на лбу. Удивляться уже нет сил, просто добавляю этот вопрос в копилку незаданных. Бросаю взгляд на собратьев и понимаю, что чуть было не опоздал.

Становлюсь в стойку и поднимаю вверх правую руку – левая так и висит, а любая попытка пошевелить ей вызывает адскую боль.

Меня спас Гозард, который видимо потерял сознание в самом начале схватки от удара воплощенного, а сейчас очнулся и мгновенно оценив ситуацию атаковал моих противников со спины.

И даже так, шансов на победу практически не прибавилось. С одной рукой я практически не соперник даже Хаулу Печали. Про служителя я вообще молчу. Он на моих глазах играючи отводит мощные удары клевца Гозарда голыми руками, а потом выдает ему такую ответку, что того просто откидывает на два метра вихрем из лезвий.

– Гозард, не лезь! – Кричу, что есть сил, – нам не победить. Сваливай, пока можешь. Я их задержу.

– Не победить? – Рычит Гозард, обходя противников полукругом и подходя ближе ко мне лезет в поясное отделение и достает темный флакон. Еще миг и он, зубами вытянув пробку что-то вливает в себя.

– Что это? – спрашиваю, едва он оказывается рядом.

– Темный берсерк, – отвечает явно нехотя.

– Ты идиот? – шиплю в ответ, – вам «белоручкам» мозги промывают?

– Лучше так, чем сдохнуть тут вдвоем, – он морщится словно от боли.

– Ты лишишься врат и больше не будешь Хаул’дир! Проклятье, ты же умрешь!

– Лучше так, – упрямо повторил Гозард, на лице и могучих руках которого уже вздувались темные вены. Сам он, будто чуть вырос в объеме, его зубы заострились, а клыки так и вовсе увеличились, теперь выглядывая из-под верхней губы. Последними изменились глаза. Белки Гозарда заволокло тьмой, а потом он и вовсе вспыхнул ей – то пыль из норзалита, что входила в состав эликсира, наконец то добралась до его врат.

– Вот теперь повеселимся, – издал он полурык-полурев и ринулся в атаку замахиваясь кулаком.

Мужик с меткой служителя времени не терял, поэтому уже окутался энергией тьмы по самое не балу. Явно усилив себя до предела, он просто и незатейливо выставил свой кулак навстречу Гозарду.

Бам. Хрясь. Это с громким стуком столкнулись их кулаки, а следом послышался хруст костей.

Служитель королевств отпрянул назад, пытаясь перегруппироваться, а его лицо исказила гримаса боли. Но Гозард не стал давать ему ни пол-шанса. Мгновение и собрат взрывается серией мощных ударов, первые из которых, противник просто пропустил. Пошатнувшись от пропущенного апперкота в челюсть, он отпрыгнул назад. В прыжке исторгнул из себя плотные жгуты тьмы, что обвили его тело и пострадавшую руку, зафиксировав ее на манер эластичного бинта. Кажется, до меня вновь донесся хруст, а лицо служителя исказила очередная гримаса боли.

Приземлившись на ноги, он ринулся вперед и взорвался серией ударов. Гозард же явно решил полностью оправдать название выпитого им эликсира. Не заморачиваясь с тем, чтобы ставить блоки на прилетающие удары, собрат по ордену просто начал бить противника в ответ. То же самое делал и служитель. Хаул печали попытался было атаковать Гозарда сбоку, но словил прямой джеб в лицо и упал на землю с проломленным черепом, щедро истекая энергией. А спустя три минуты все закончилось и для служителя королевств. Он попался в выставленную ловушку и Гозард с громким хрустом сломал ему вторую руку. Его крик прервался, как только Гозард ударом кулака пробил его грудную клетку.

Секунду постояв, он обернулся ко мне, впился в меня своим черным, безумным взглядом, а затем наклонился к упавшему одержимому, что продолжал истекать энергией и положил руку ему на лоб. До меня, словно сквозь толщу воды, донесся далекий душераздирающий крик сгорающего демона. Завершив поглощение, Гозард уставился на свои поднятые руки.

Даже когда я доковылял к нему он все так и продолжал стоять, бездумно пялясь на свои окровавленные ладони. Абсолютно не зная, что сказать, я поднял было руку чтобы дотронуться до него, но тут же опустил.

Мое движение привлекло его взгляд, и он повернулся ко мне. Его глаза уже приобрели нормальный цвет, а черные вены на шее постепенно бледнели.

– Что я наделал? Ты это видишь?

– Вижу что? – осторожно спросил я, о побочных эффектах эликсира ходило множество слухов.

– Кровь, на моих руках.

– Это кровь врагов, Гозард, – я покачал головой, – они хотели убить нас. Убили наших собратьев.

– Я не об этом. Неужели за все время службы Хаул’дир ты так ничего и не понял? Мне хватило всего одного раза чтобы понять то, на что вы все это время закрываете глаза.

– О чем ты говоришь? Понять что? – Я растерянно смотрел на Гозарда, ожидая ответа, которого не последовало.

Чернота окончательно покинула его тело забирая с собой и подаренную силу. Глаза воина закатились, и он кулем свалился на землю. Чтож, хотя бы на этот раз все действительно закончилось. Нам, оставшихся в живых в этой бойне, осталось только дождаться подкрепления.

С этими мыслями я опустился на все еще теплую землю прямо там, где и стоял. Глаза закрылись сами собой, последнее, что я ощутил, это то, как с неба сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее, по брусчатке застучали капли дождя, создавая тихий шум и очень быстро превращаясь в настоящий ливень.

В сферу низкого давления приходят облака, успел подумать я перед тем, как провалиться в спасительное забытье.

Магистр Ротар пребывал не в лучшем расположении духа. С лицом, выражающим вселенскую скорбь, он мерно вышагивал по коридору твердыни, одним своим видом распугивая случайно попадающихся на пути младших по рангу собратьев.

Решение, которое на прошлом заседании совета лоббировал действующий глава ордена обернулось сокрушительным провалом и ужасающими потерями. Девятнадцать подмастерьев, тринадцать членов боевых звезд пали. Трое выживших остались инвалидами.

Гозард, сильнейший последователь ордена чистоты и лучший ученик магистра Рувиуса превратился в безмозглый овощ, неспособный самостоятельно даже поесть.

От двухста бойцов Роя, отправленных в Альбу – осталось семеро. И Литис вовсе не был этому рад. Вскоре после их возвращения по столице с огромной скоростью стали расползаться слухи о том, как всего один воплощенный Хаул играючи расправился с орденской элитой, попутно не забыв уничтожить половину города. Слухи, что с большой охотой были подхвачены простым людом вскоре привели к тому, что от репутации несокрушимых охотников на демонов, так тщательно выстраиваемой орденом на протяжении очень долгих лет, остались лишь жалкие ошметки.

Единственным плюсом в сложившейся ситуации был еще более сильный удар, нанесенный сообществу магов, что также как и Хаул’дир оказались бессильны перед угрозой потусторонней угрозой.

Второй советник явно знатно погрел здесь свои руки. Насколько Литис был вкурсе, действующего главу совета магического круга Ланкара уже вызывали на поклон к Рою, впрочем, как вызывали и Рэнбора. И хотя магистр не знает, о чем Рой говорил с архимагом, догадаться было не трудно. Вероятно, выразил свое недовольство сложившимся исходом и поручил особому отделу, во главе которого как раз и стоял ненавистный Литису советник, усилить контроль над магической академией и башней.