— Я попробую, если вы так её хвалите.

Подхожу к пруду, встаю на колени и так же, как и принц недавно, делаю несколько глотков приятной ледяной жидкости с лёгким цветочным ароматом.

— Что ж… признаю, у воды божественный вкус.

— Иначе и быть не может в Святилище Солнцеликой. Испивший этой воды получает благословение Светлой супруги Аная и ему сопутствует удача во всех благих начинаниях и переговорах.

Угу, плюс два к удаче и один к харизме. Круто, чо. Жаль только телосложение не плюсует, от того высшая раса и отгребает в каждой битве.

— В таком случае, не будем откладывать? — повернулся я эльфу, с интересом рассматривающему мою броню изнутри. — Желаете примерить?

— Что? А можно? — ага, все мальчишки любят большие игрушки. Я тоже был в восторге от экзоскелетов, когда мне было пятнадцать.

— Почему нет? Прошу внутрь. Только слушаться он всё равно будет меня. И действовать только как я ему разрешу. А так, пройдётесь туда-сюда, почувствуете, как оно изнутри. — ну а чего бы нет? По телосложению и росту мы примерно одинаковы. — ВИК, прокати гостя.

— Да, командир, — отозвался костюм, чем немало удивил дёрнувшегося от неожиданности эльфа и закрылся. Уже спустя мгновение мой доспех вытянул руки и склонил голову набок, рассматривая всё под новым для себя углом.

Спустя долгую минуту из внешних динамиков донёсся слегка троящийся голос его величества.

— Довольно удобно. Странно, но, думаю, смог бы к этому привыкнуть. Подвижность… — скафандр подвигал руками, лопатками, согнулся почти на девяносто градусов, а затем распрямился и сделал перекат с одной ноги на другую и обратно. Затем походил туда-сюда и продолжил: — Немного сковывает, но ощущение силы и защищённости потрясающее. Доспех Рассветной Стражи отличается очень сильно. Он как бы… ничего не весит, и не стесняет, когда его носишь, но твой… я чувствую не тяжесть, но мощь. Можно мне наружу?

Доспехи сами без команды выпустили эльфийского принца, а ВИК сообщил, что ничего постороннего внутри не осталось. Хороший знак, наверное.

— Так о чём вы хотели со мной поговорить, ваше величество?

— Хотел понять, для чего вы вооружаете тёмных своими артефактами. Мои генералы склонны считать, что, получив большую силу, такие союзники вновь станут врагами. — перешёл к делу светлый.

— Возможно. Но они союзники и я заинтересован в том, чтобы они выжили на поле боя и принесли пользу.

— Тёмные в любом случае плохие союзники. Мы сто пятьдесят лет жили почти в мире и уже поверили в то, что они могут стать нам братьями, как раньше. За это сейчас в Алефе тысячи ни в чём не повинных светлых сейчас расплачиваются своими жизнями.

— Так это они плохие союзники, а я-то хороший, — смешок не сдержался и вырвался с моих губ. — а посему сделаю всё, что и должно хорошему союзнику. Даже хотел обеспечить их продовольствием, но, как оказалось, это уже сделано.

— И как хороший союзник вы дали им дорогие артефакты, отличные стрелы, луки и озаботились ремонтом снаряжения? — скептически уточнил эльф-принц.

— Ну да.

Кажется, я повредил картину мира ещё одного эльфа. Ну или он сейчас считает меня совсем уж конченным идиотом.

Принц подошёл к скамейке с краденной снарягой, а какой ещё она может быть, если светлым я её не давал, но вот она, лежит. Взял оттуда блочный лук, три стрелы и одну за одной выпустил их куда-то в сторону.

— Скажи, — повернулся он ко мне, — ты ведь даже не представляешь, сколько стоит такой лук? Он не дальнобойный, не магический, не из корней золотого древа и не из рогов морского чудовища. Этот лук из лёгкой стали, тетиву которого в натянутом положении можно удерживать часами! Безо всяких зачарований! Я уже не говорю про точность и скорострельность!

— Для меня — по цене затраченных на него ресурсов.

— А артефакт связи? Слышать в бою голос командира, который в тот же момент получает приказы от сотника! Это же бесценно! А этот… в…

— Визор. — помог я выговорить непривычное слово, аналогов которому в эльфийском, судя по всему, не было. — Защищает глаза от пыли, вспышек и осколков.

— Аттий рассказывал, что ты победил мою сестру вспышкой света невероятной яркости. Но тёмным ты даёшь защиту от столь опасной магии!

— Потому и даю, что здесь от неё не защищаются.

— Но зачем? Почему им?

— Потому что они будут воевать бок о бок со мной.

— Именно! — кажется, до него начинает доходить, что я самую малость над ним издеваюсь.

Ладно. Хорош издеваться над царём-пока-ещё-не-батюшкой.

— Ваше величество, это называется подкуп. Откровенный, наглый и неприкрытый.

— Что?

— И если это поможет склонить чашу весов в головах этих эльфов в сторону от предательства, то это меньшее, что я могу сделать. Мы с Яо поговорили на эту тему и мне кажется я примерно понял, как эта подковёрная возня у них работает. Что же касается секретности и могучести этих самых артефактов, то здесь у меня нет никаких иллюзий. Некоторые образцы наверняка уже на пути к нашим врагам, ровно так же, как и оказались у вас. Поэтому говорю вам: они для меня ничего не стоят. Самое ценное в них — это концепция. Идея, которую ваши ремесленники и артефакторы смогут спокойно повторить и развить во что-то несомненно большее.

— И что, даже никаких секретных способов контроля? — подивился эльф.

— Я, кажется, сказал, хороший союзник, а не совсем уже идиот.

— И в чём это выражается? — полюбопытствовал принц, цепляя на глаза двадцать грамм довольно мощной пластиковой взрывчатки, распределённой по оправе визора и не подозревая об этом.

— Ваше величество, это скрытые меры противодействия. Вот пусть они и остаются скрытыми. И пусть они остаются там, где о ни есть, у тех, кому они предназначались.

— Что ж… — эльф в очках помял себе пальцами подбородок. — Пусть так. Жаль у нас нет подобных артефактов в достаточных количествах.

Ага, жаль. Двадцать раз мне вас жаль.

— Кстати, раз уж речь зашла о кражах. Расскажите мне пожалуйста, что такое «Лембас»? Очень, знаете ли, я удивился, увидев, как его едят сопротивленцы. Не, ванны я увидел сразу, но когда мне рассказали о новом изобретении светлых эльфов, призванном в случае войны быстро создать запас еды… Для меня это утверждение было, мягко выражаясь, оскорбительным. Не то, чтобы я питал ещё по вам какие-то иллюзии, но уж думал, что гордость остановит вас от откровенного воровства. Или вы думали, я свою водоросль не узнаю?

Думаю, для меня именно этот факт стал соломинкой, сломавшей хребет верблюду. Всё дело в том, что водоросль я передал Аттию и его друидам безо всяких условий. И выёживаться по поводу распространения столь полезного и доступного продукта права не имел, но кое-кто пошёл дальше и внаглую присвоил себе идею создания водоросли, а это было уже что-то, что действительно имело возможность меня оскорбить. Они не «приняли дар», не «улучшили то, что было у других». Нет! Они «создали». И с этого момента у меня реально пригорело. Очень, знаете ли, хотелось пожать шею «создателю».

— Прошу тебя унять свой гнев, человек. — раздался за моей спиной тихий, но властный голос. — у моих принца Амоса и его тётушки, придворной чародейки Альяны было немного вариантов.

— Солнцеликая! — воскликнул принц, чьё имя я услышал впервые, потому что даже у сестры его спросить не удосужился, и тут же припал на одно колено.

Резкий разворот и передо мной в каких-то двух шагах оказывается эльфийка. Высокая эльфийка, выше меня аж на полторы головы. Одета она в лёгкий кожаный доспех по местной моде, но весьма закрытый: Кожаная жилетка без ворота, кожаная юбка, разделённая на четыре части, высокие сапожки, браслеты. Ни наколенников ни налокотников. Длинные ничем не скованные волосы, пронзительный взгляд больших слегка раскосых глаз… И да, она светится. Прямо изнутри. Сказал бы, что сквозь кожу, но нет. Свет не красный, просвечивающий, а ровный, не отталкивающий и не болезненный. Не сказать, что я подобное видел, но разок уже ощущал.