— Ну так что насчёт эфира? — спросил я, глядя девушке в глаза.

Та хмыкнула и повторила свою любимую фразу:

— Какой ты быстрый, Алексей Петрович.

Что ж. Нахрапом взять не вышло. Ладно.

Пришлось зайти с другой стороны.

— Ясно. Значит, его у вас нет. Если бы у вас действительно был источник чистого эфира, то ты бы мне его показала, и мы бы нашли, о чём поговорить дальше. А так, пока не о чём.

Я сделал пару шагов к двери, но некромантка опять перегородила мне путь.

— Чистый эфир у меня. Он прямо здесь.

Внутренне я усмехнулся: опять сработало. Это ж насколько они верят в сказание про Мёртвого Князя!

— Источник принадлежит именно мне, поэтому мне и пришлось с тобой встречаться, — сообщила девушка, очень нехотя, как будто клещами вытягивала из себя слова. — Я могу тебе его отдать. Но только один раз.

Она расстегнула верхнюю пуговицу на платье и показала мне амулет — чёрный камешек на цепочке. Даже не обработанный, похожий на осколок.

— Это запечатанный могильный камень, который мне достался в наследство от моей пра-прабабки. Но вряд ли ты слышал о Ведьме-с-Вороньим-Крылом. Она была великим магом Пути Эреба и запечатала в этом могильном камне много чистого эфира. Его хватит, чтобы насытить резерв не самого слабого мага, а ты вообще лопнешь от такого объёма силы.

Я внимательно посмотрел на неё, анализируя всё, что услышал.

Забавное у судьбы чувство юмора.

А ведь я отлично знал Ведьму-с-Вороньим-Крылом. Ну как отлично. Я с ней сражался и брал в плен. Правда, тогда наши пограничные войска звали её Хибинская Ведьма.

Она действительно умела создавать артефакты-накопители из могильных камней, а значит, в словах Виринеи не было лжи.

Обманула она меня совсем в другом.

Если это могильный камень, то я никак не смогу взять из него чистый эфир, хоть в лепёшку разобьюсь. Этой штуковиной могут пользоваться только маги Пути Эреба, а я к ним не отношусь.

Она сразу поняла, о чём я думаю, и добавила:

— Не веришь? Я бы тоже не поверила, если бы не знала, что в моём роду по женской линии есть способность быть проводником эфира. Такое могла делать Ведьма-с-Вороньим-Крылом, а значит, могу делать и я.

Я скептически хмыкнул. Вот об этом мне было неизвестно.

— И как это работает?

— Я передам эфир через мой амулет, — просто пояснила Виринея. — При этом чистота эфира не поменяется. Он останется таким же первозданным. — Она спрятала амулет за ворот и застегнула пуговицу. — Ну как? Ты заинтересован?

Я сощурился, оглядывая девушку.

— И как происходит передача эфира?

— Есть особый метод, — уклончиво ответила она. — Тебе понравится.

Вот оно как.

Она не сказала ни о чём прямо, но в моей практике было кое-что подобное. У сидархов этим занимались особые жрицы. Они могли передавать энергию чистого эфира из источника, многократно умноженную. И делали это через секс. К таким жрицам относились, как к святыням. Никакой похоти, чистый ритуал. Я сам дважды пользовался помощью жриц для поднятия очередного ранга, так что для меня слова Виринеи не показались уж слишком странными.

Но я всё равно нахмурился, разглядывая фигуру девушки в облегающем платьице официантки. Она, конечно, некромантка и возится с мертвечиной, но всё же хороша, и я охотно бы устроил себе приятный (а главное — полезный) вечер.

Если, конечно, вообще правильно понял, о каком методе она говорит.

Невольно вспомнилось недавнее предсказание Эсфирь про «послезавтра». Правда, тогда я даже не придал этому значения.

Виринея выдержала мой взгляд и снова заговорила:

— Если ты не согласишься помочь за оплату эфиром, то мы заставим тебя это сделать, уже без него. Феофан-сказитель предупреждал, что ты можешь отказаться. Так что есть ещё кое-что. Точнее, кое-кто.

Она повела пальцем по спирали, и у её ног образовался чёрный туман. Из него шагнуло чудовище размером с крупную собаку.

Хотя… это и была собака.

Пёс, источающий тёмно-зелёное марево магии, только вместо головы у него белел голый собачий череп.

И опять я вспомнил предсказание Эсфирь. О том, что некромантка отрубит мне руку и скормит её своему псу по кличке Мёртвая Голова. Да уж, отлично.

— Познакомься, это мой питомец, — многообещающе сказала девушка. — Его зовут Мёртвая Голова.

Ну надо же.

Как совпало.

Псина издала утробный рык, в его пустых глазницах вспыхнул зелёный огонь.

— Некроманты полны сюрпризов, — произнёс я, покосившись на собаку. — Не боишься, что я прикончу твоего пса, если ты его на меня натравишь?

— Его невозможно убить, это питомец мага Пути Эреба. Пёс уже умер. Он вечен и привязан ко мне навсегда. А ещё он может вечно преследовать тебя, от него не скрыться. Мёртвая Голова достался мне от Ведьмы-с-Вороньим-Крылом, как и могильный камень.

Она опять повела пальцем, и собака растворилась в чёрном тумане.

Я прислонился плечом к дверному косяку и пристально посмотрел на Виринею. А ведь она даже внешне походила на свою далёкую пра-прабабку, несмотря на то, что волосы у той были чёрные, а у этой — синие.

Зато у них обоих одинаково холодный взгляд и лютая ненависть к моей персоне. Но вспоминая Ведьму-с-Вороньим-Крылом, я не забыл и о том, как она пыталась сначала отравить меня, когда ещё была на свободе, а потом — соблазнить во время допросов, когда нам удалось наконец взять её в плен.

Это была не женщина, а неудержимый некромантский огонь!

Правда, псину свою она никогда не показывала. У нас были не настолько близкие отношения, и я даже не знал, как её зовут на самом деле.

Впервые мы встретились на поле боя у подножия Хибин. Дикие горные некроманты тогда серьёзно угрожали нашим приграничным поселениям вместе со своим предводителем Волотом. Много крови Хибинская Ведьма нам попортила, постоянно насылая заклятья и бесчисленных големов-мертвяков на пограничные войска.

Однако это не помешало той же самой Ведьме предложить мне развлечься, даже после того, как она была поймана. Это прозвучало заманчиво, но я отказался. После такого можно было и не выжить. Лет мне было всего девятнадцать, а ей около сорока.

Потом она ещё долго пробыла у нас в плену, ожидая казни, но однажды ночью умудрилась убить себя одним из своих некромантских ритуалов, даже с Печатью Блокады на теле. Уже потом я узнал, что в горах Хибин у неё остался маленький сын. Зато горные некроманты никогда больше не нападали на наши приграничные поселения.

Кто бы знал, что через много лет я увижу девушку из рода Хибинской Ведьмы прямо у себя перед носом.

Теперь понятно, почему Виринея ненавидит меня так сильно, что еле терпит и начинает психовать от одного моего вида, ведёт себя не совсем логично. Ей приходится уговаривать меня спасти город и при этом знать, что я потомок тех, кто когда-то убил легендарную Хибинскую Ведьму.

Мне даже стало интересно, как потомки горных некромантов вообще оказались в Изборске и стали гражданами Империи, при такой-то родословной. И не угрожают ли они опять?

— Ну так что? — с напором спросила Виринея. — Ты поможешь нам? Или мой пёс тоже на тебя не действует?

— Угрозы на меня никогда не действуют. Но, может, у тебя всё же найдётся что-то дельное, ради чего я бы рассмотрел твою просьбу?

Она не ответила, в её голубых глазах потемнело от разочарования.

— Что ж, раз так, то я пошёл, — бросил я. — Когда от угроз, вранья и пустых обещаний ты перейдёшь к действительно интересному предложению, дай знать.

Я обогнул девушку, собираясь выйти из тесной комнатки.

— Какой же ты мерзкий, Бринер! — бросили мне вслед. — Феофан ошибся, когда сказал, что только я смогу тебя уговорить! И не называй меня «сударыня»! Мы не в прошлом веке!

Больше она ничего не сказала и не стала меня догонять.

— Хорошего дня, господин! Надеюсь, это было патетично! — с улыбкой проводил меня Мефодий, когда я покидал пекарню.

В итоге ни кофе, ни кекса, ни эфира я не получил. Зато много чего узнал.