— А о чём? — Он вдруг всплеснул руками. — Ну конечно! Я вам очень благодарен, что вы спасли мою племянницу из червоточины. Это действительно благородный поступок. Вы бросились за ней, хоть и рисковали. Но моя племянница не слишком любит быть спасённой, поэтому вряд ли окажет вам знаки внимания…

— Нет, и не об этом, — повторил я. — Вы сказали, что знали моих родителей. Они были вашими друзьями?

Профессор покосился на уборщика, затем на приоткрытую дверь лаборатории, после чего оттеснил меня подальше к стене и тихо заговорил:

— Твои родители хотели со мной проконсультироваться по исследованию насчёт червоточин, но потом передумали. Сказали, что нашли другого профессора, который им помог.

У меня даже сердце пропустило удар.

Исследование о червоточинах…

— А вы знаете, что за профессор им помог? — так же тихо спросил я.

Воронин опять покосился на приоткрытую дверь лаборатории, после чего выпроводил меня в коридор.

— Не портите несчастному человеку жизнь. Если кто-то узнает, что он помогал Бринерам, сами знаете, что может приключиться. К тому же, он всё ещё работает здесь, несмотря на возраст. Прекрасный учёный. Лучший из нас.

Профессор так и не назвал имя, но мне было достаточно и этой информации.

— Спасибо, профессор, — поблагодарил я. — А можно всё же задать ещё один вопрос?

Тот вздохнул.

— Вы невыносимы, господин Бринер. Хотя… — он усмехнулся, — как сказал гробовщик, нет невыносимых людей. Хах. Задавайте.

Я кивнул.

— Если Лич заклинает жизнь своего слуги мёртвой кровью, то можно ли предотвратить его смерть?

У профессора чуть глаза на лоб не полезли.

— Откуда вы берёте эти вопросы? Это всё незаконно! Существование подобного Лича — уже незаконно. Не то, что заклятие жизни мёртвой кровью. Уймитесь, господин Бринер! И больше о таком меня не спрашивайте! Лучше учитесь защите, молодой человек, а не привлекайте к себе смерть!

Он нервно потарабанил пальцами по черепу Юлиана и отправился в лабораторию.

Когда дверь открылась, я заметил внутри Эраста.

Тот как раз стоял у порога, будто только что подслушивал у замочной скважины.

Я посмотрел на свой эхос. Зачем-то проверил состояние здоровья.

Идеальное.

И только потом проверил расписание. На сегодня значилась ещё одна тренировка у голема Лавра, но только через час.

Это время я решил использовать, чтобы отыскать того учёного, который помогал родителям Алекса Бринера с исследованиями по червоточинам. Интуиция подсказывала, что тут можно отыскать что-то важное, узнать, с чего всё началось, что откопали Бринеры, как они открыли червоточины и по какой причине.

Мне нужен был список старейших профессоров Академии по направлению Пути Эреба. Тех, кому хотя бы за семьдесят и кто ещё работает.

Узнать это оказалось нетрудно.

В огромном приёмном зале главного корпуса висели портреты всех профессоров Академии, начиная с основания. Портретов было очень много — все стены увешаны.

Вместе со мной в зал явились и телохранители. Они ходили за мной тенью, но я всё время держал их в поле зрения.

— Эй, ты чего тут забыл? — услышал я знакомый голос за спиной.

Это был Павел Гауз.

Он как раз вышел из портала неподалёку и было видно, что после сложной тренировки.

— У меня свободный час, — ответил я. — Решил посмотреть портреты.

— Сдались тебе эти портреты, — поморщился Павел. — Лучше ещё раз послушай, что Дуо-То мне не даётся. Лавр меня сейчас так раскатал по Зелёной арене, что я еле стою. К тому же, я опять опоздал. Дурацкая привычка.

Я посмотрел на него ещё раз.

Волосы мокрые после душа, вид, как обычно, взъерошенный, на лице красные пятна.

— У тебя что, аллергия обострилась? Пятна проступили.

Он замер в ужасе.

— Не может быть! Как же я не заметил! Неужели где-то шерсть или пыль⁈ Или мёд? Или арахис? Ох ты, мать вашу! — Он обхватил лицо ладонями и понёсся через зал в сторону другого портала. — Расступи-и-и-ись! Мне надо в госпиталь!!! У меня катастрофа!

Бедняга.

Я нахмурился и снова вернулся к портретам.

Каких лиц я тут только не насмотрелся, но всё же смог найти ряд с профессорами некромантами. Был тут и «Воронин Я. С», но сейчас мне нужен был кто-то постарше.

В итоге я всё-таки отыскал его.

Уверенности — процентов на девяносто.

Это был маг Пути Эреба одиннадцатого ранга, старейший работающий профессор отделения некромантии. Он читал лишь лекции и уже год как отошёл от лабораторных исследований и научных трудов. Его кабинет находился в другом корпусе. Не так уж далеко от кабинета Воронина, только этажом ниже.

Пришлось возвращаться обратно.

Охрана, как обычно, отправилась за мной.

Путь занял около десяти минут, в некоторых коридорах была толкучка, и приходилось протискиваться.

Когда я наконец добрался до нужного кабинета с табличкой «Профессор Басов А. А», то попросил охрану остаться у входа, а сам постучал в дверь.

Никто не вышел, и я заглянул внутрь.

— Господин Басов, к вам можно?

Ответа не последовало.

Я позвал ещё раз и шагнул в кабинет. Это, кстати, был не склеп, как у Воронина, а просторный зал с множеством стеллажей и книг. Никаких лабораторий, никаких гробов и скелетов. Обычный человеческий рабочий кабинет. Огромный стол, кресло, камин.

Закрыв дверь, я прошёл дальше. Глазами принялся выискивать хозяина кабинета.

— Профессор Басов, разрешите задать несколько вопросов! Это ненадолго!

Никого.

Я потёр лоб и уже собрался выйти, чтобы подождать в коридоре, но тут заметил, что кресло как-то странно повёрнуто к столу, а под ним — тёмное пятно. Ящики выдвинуты, будто в них что-то искали.

Во мне всё напряглось. Да не может быть!

— Профессор!

Я бросился к креслу.

Повернул его.

Там сидел человек. Мёртвый…

В кресле сидел профессор Басов.

Тот самый, которого я искал. Худой маленький старик.

И умер он не сам. Его убили. Но как именно, было непонятно. Его голова завалилась набок, с уголка губ на седую бороду стекала кровь, глаза были открыты.

На обивке кресла я заметил небольшое серое пятно, будто кто-то случайно задел ткань грязным пальцем. Это была не кровь, а что-то, похожее на грязь, а может… серую краску или раствор?

В памяти тут же всплыло, как я разглядывал младшего лаборанта Эраста Нежина. У него ботинки пестрели еле заметными серыми каплями…

Я быстро проверил пальцами кожу на руке мёртвого профессора — он был ещё тёплый. Убили его за пару минут до того, как я вошёл.

Больше ни к чему не прикоснувшись, а лишь окинув взглядом пустой стол и приоткрытые ящики с перевёрнутыми бумагами, я отошёл назад.

Ничего здесь уже нельзя было изменить.

И без того было понятно, что меня пытаются подставить. Не получилось с Виринеей, так получится с профессором Басовым — уважаемым учёным, которого мне точно не простят.

Не медля больше ни секунды, я выбежал из кабинета с ужасом на лице.

— Он мёртвый! Профессор Басов мёртвый! Я вошёл… а он там… в кресле…

Один из моих телохранителей сразу рванул в кабинет, а второй остался со мной. Он оттеснил меня к стене, будто придерживал, чтобы я никуда не сбежал, после чего связался по рации со службой охраны Академии.

Уже через несколько минут коридор возле кабинета заполонили люди в форме, из учебного корпуса начали выводить всех студентов.

Меня вообще никуда не отпускали.

— Проверь Виринею Воронину в лаборатории, — попросил я своего охранника Якова. — Ты же понимаешь, что меня подставляют?

Он ничего не ответил. По его каменному лицу вообще было непонятно, слышит ли он меня.

Потом из кабинета вышел Ипполит, мой второй телохранитель и главный из этой пары.

— Его убил гладиатор, — сообщил он мне. — Пройдёмте, господин Бринер. Вы задержаны на время выяснения обстоятельств.