Поморщившись от боли, я сжал лезвие лежащей в сумке бритвы. Затем липкой от крови ладонью обхватил глиняную баночку и не шевеля губами прошептал открывающее заклятье. Быстрым как бросок змеи движением я швырнул эфирную петлю на каменные плиты пола.
Пространство вокруг магистра будто скомкалось, я даже ощутил ветер от немыслимой быстроты его движений. Магистр переместился вперед и поймал эфирную петлю на лету. Небрежно сковырнул пальцем серебряную печать и высыпал содержимое горшочка на пол. Все это время его взгляд не отрывался от моего лица.
Внутри у меня похолодело. Я ощутил себя беспомощным ребенком, на которого надвигается садист, злонамеренный великан. Пытаться фехтовать с этим чудовищем нечего и пытаться!
Я развернулся и побежал к выходу. Толкнул створки, но они не поддались, даже не шевельнулись, словно передо мной была сплошная стена, лишь внешне напоминающая дверь. Все это до боли напоминало старые игровые механики, где сражение с боссом происходит в закрытой локации, но вместе с тем снова происходила какая-то аномалия, немыслимая для игры.
Удар магистра швырнул меня на пол, отнимая три четверти запаса здоровья. Это было уже слишком. Я поспешно активировал Тень чернокнижника и сразу повторил. На багровом фоне закатных лучей солнца от меня протянулось две тени, намного более темных, чем обычная тень. Обретя каплю уверенности, я отбежал от магистра подальше. Тот не торопился и как будто смаковал процесс боя. Сделав несколько виртуозных взмахов мечом, он лениво пошел ко мне.
У меня осталась одна эфирная петля с рапинаем, мой единственный и последний шанс переломить ход дуэли. Я отошел еще дальше и бросил ее так, чтобы магистр не вмешался. С чувством радостного предвкушения я услышал знакомый треск разбитого горшочка.
Обернувшись к магистру, я увидел, как от него расходится тень – эффект способности Тень чернокнижника, однако неимоверно мощный. От его ног ползла не одна тень и не две, как у меня. Сплошная тьма расходилась от магистра во все стороны, заполнила пол, поползла на стены, начала карабкаться на потолок. Такой силы я не видел ни у одного чернокнижника, не представлял, что такое вообще возможно! Щупальца тени соединились и слились в высшей точке сводчатого потолка, весь зал окрасился черным.
Рапинай появился не сразу, как будто с трудом пробивая ткань пространства. Огромная голова появилась из ниоткуда и распахнула клыкастую пасть. В зале посветлело от раскаленного эфира в жерле глотки. Я направил хищного духа на единственную цель.
Магистр пошатнулся, когда дух набросился на него, но устоял. Невозможно! Тень на потолке стала подрагивать и слегка отступать. Однако через соединяющую меня и рапиная нить я чувствовал, что духу приходится несладко. На большинство атак магистр отвечал ударом меча, и я с изумлением увидел, как от духа отслаиваются целые куски эфирной плоти. Рапинай выл от злобы и боли.
Очередным взмахом клинка магистр просто-напросто разрубил голову хищного духа пополам. Впервые я увидел настоящую гибель духа. Как правило, в критический момент рапинай просто обрывает контакт и возвращается в свои миры. Но не в этот раз. Половинки разрубленной головы вывернулись наизнанку, сгорая в эфирном пламени, меч магистра раскалился до бела, но рукоять тот не выпустил. Лицо выражало ожесточенную сосредоточенность, но ни капли боли.
Я бросил на пол созданную сегодня подкову. Сначала из невидимых пространств донесся быстрый цокот копыт и ржание, а затем из ближайшей стены вынырнул огромный статный конь. Черная шкура лоснилась, роскошные грива и хвост развевались алым знаменем. Я вскочил в седло и отыскал взглядом Магистра.
Как раз вовремя, потому что он уже был в шаге от меня и поднял меч для удара. Я пришпорил возничего духа и поскакал вдоль зала. Все-таки магистр не мог тягаться в скорости с конем, тем более таким. Надо найти револьвер, подумал я, шаря взглядом по черному, покрытому тенью полу. Хотя что могут сделать пули, если даже рапинай не нанес ощутимого урона?
В зале посветлело, но свет был оранжево-красный, не предвещающий ничего хорошего. Спину обожгло, конь заржал и ускорил галоп. Я оглянулся. Магистр застыл в центре зала, раскинув руки в стороны. Из его рта струился поток пламени, похожий на бесконечно длинную змею. Это же одно из заклятий, которое я видел в гримуаре третьей ступени! Пламя настигало меня в любой точке зала, огненный язык убил мою тень за секунды.
Оно мне надо? Не надо.
Я направил коня на витражное окно.
На полном скаку мы врезались в стеклянную стену, копыта смяли тонкую фигурную раму, осколки полетели во все стороны с оглушительным звоном. Верхом на коне я вылетел из окна в прохладную ночь, внизу разверзлась сотня метров пустоты.
Мистический конь изменил ориентацию в пространстве – копыта ударили в стену собора, и он поскакал по отвесной стене вниз. Я вцепился в луку седла и со всей силы сжал коленями бока коня, чтобы не свалиться. От радости и неожиданности я захохотал. Ветер бил в лицо, копыта стучали по кирпичам, высекая искры во тьме опустившейся ночи. Тротуар внизу приближался, и вот мы уже мчимся по аллее, и стволы деревьев мелькают по сторонам.
Прижавшись к алой гриве коня, я бросил взгляд назад – погони не было.
Раздался колокольный бой, наполняющий все пространство паникой. Орден Совершенства и власти Луарции объявили меня вне закона.
Глава 9. Дедалов
Следует кое-что сказать по поводу свойственного нам, западным людям, страха перед другой стороной. Ведь этот страх не вполне оправдан, хотя он реален. Нам хорошо понятен страх ребенка и первобытного человека перед огромным, незнакомым миром. Этот детский страх перед другой стороной есть и у нас там, где мы точно так же соприкасаемся с огромным, незнакомым миром.Но мы переживаем этот страх как аффект, не зная, что он и есть мировой страх, так как мир аффектов невидим. У нас на этот счет имеются либо просто теоретические предубеждения, либо суеверные представления. Даже в присутствии многих образованных людей невозможно вести речь о бессознательном, чтобы тебя не обвинили в мистицизме.Обоснован же этот страх постольку, поскольку то, что выдает другая сторона, колеблет наше рациональное мировоззрение с его научными и моральными гарантиями, в которые столь горячо верят как раз потому, что они сомнительны. Если бы этого можно было избежать, то настоятельный совет древних «не будить спящую собаку» был бы единственной достойной рекомендацией. Карл Густав Юнг, "Отношения между Эго и Бессознательным".
Кирилл раздраженно посмотрел на часы. С каждой минутой ему все больше казалось, что он теряет время на пустую затею.
С самого утра они с Кристиной названивали в Happy Escape и пытались выйти на связь с Сергеем Дедаловым, главным геймдизайнером игры "Сандарум Онлайн". В офисе компании его не оказалось, там он не появлялся уже давно, личный номер телефона, конечно, дать отказались. В социальных сетях дозваться до Дедалова было тем более нереально, сообщения тонули в хоре тысяч подписчиков.
Домофон пропикал очередной цикл гудков и замолк. Кирилл предположил, что после третьего дозвона геймдизайнер вполне мог отключить звук и забыть про незваного гостя. Тем не менее, психолог снова набрал номер квартиры и нажал на звонок.
Из будки лениво поглядывал охранник. Солнце припекало, рубашка липла к спине. Из коробок кондиционеров срывались звонкие капли. Удивительно, как они долетали до земли, не испарившись в этом пекле! В дневное время Кирилл обычно работал в прохладном кабинете и совсем отвык от жары, на которой каждая минута ожидания подобна часу.
Стоило ли ехать на другой конец города и терять драгоценное время? Даже если Дедалов согласится на задуманную авантюру, не факт, что все получится. Кирилл с досадой представил, сколько кода он успел бы написать за потерянную половину дня. Он еще раз набрал номер квартиры. Осточертевшая мелодия дозвона словно хихикала, дверь подъезда оставалась воротами неприступной крепости.
