Псеглавец напружинил лапы, готовясь швырнуть меня на растерзание, как вдруг лай и рычание перекрыл гром выстрела. Монстр повалился на спину, я вырвался из ослабевшей хватки. Короткая радость, что Себастьян меня прикрывает, уступила болезненной вспышке осознания: он не сменил позицию! По плану охотник должен быть уже далеко, иначе не успеет сбежать… Он не пожалеет о своем поступке! Используя подаренный шанс, я побежал к пещере.

Я прыгнул на мерцающие камни грудью и лицом, даже не выставляя перед собой руки. Завеса коснулась меня, словно шелк, я влетел внутрь пещеры и распластался на полу.

Тут же оглянулся.

Каменная кладка была изнутри прозрачной, и напоминала голубой тюль. Четверо псеглавцев с грохотом врезались в нее, раздался писк и скулеж. На каменной кладке остались кляксы из крови, слюней и соплей, медленно стекающие вниз. Псеглавцы бесновались и скребли камень, ломая когти, но без результата. Переведя дух, я поднялся.

Все пространство крохотной пещеры наполняло белое сияние. Оно струилось от меча, скромно лежащего на обычном плоском камне.

– Я ж говорила, – сказала Розет с гордостью.

– В такие моменты лучше говори: "Я в тебе не сомневалась", – посоветовал я. – А то как бабка сварливая.

В первую очередь я посмотрел характеристики меча. И обомлел. В графе наносимого урона не было цифр! Там красовалось только слово "maximum". Это какая-то шутка? Пасхалка, которую нельзя использовать как оружие? Но предмет "Меч Вечного хранителя Дерека" оказался самым что ни на есть оружием – полутораручным мечом с неоднозначным назначением уничтожать врагов. Я медленно вынул меч из простых кожаных ножен. Прямой и ровный клинок был прост как истина, но при всей простоте являл абсолютный идеал воплощения: на нем не было ни малейшей шероховатости или щербинки – даже пылинки облетали его стороной. Я был готов к тому, что рукоять легендарного меча обожжет мне ладони или молнии обрушатся на мою голову, пробив скалу насквозь. Но ничего такого не произошло. Более того, в списке требований для использования меча я прочитал: "Быть Аркадием Караханом". С ума сойти.

На камне я обнаружил еще кое-что. Продолговатый стеклянный флакончик с толстыми стенками. Внутри переливалась жидкость ультрамаринового цвета. Когда я поднял его, зелье чуть не выскользнуло у меня из пальцев, тяжелое, как гантеля. Необычный холод исходил от него, словно флакон был изо льда. Описание к предмету отсутствовало, как будто это был какой-то баг или же предмет не предназначался для пользователей. Я повертел флакон в руках и заметил, что на прицепленной к пробке бумажке что-то написано. С трудом я различил надпись: "Аркадий, выпей, это для…" Дальше было неразборчиво. Я хмыкнул и сказал:

– Что думаешь?

– Я не думаю, – ответила Розет.

– Ну, вряд ли вместе с мечом лежало бы что-то плохое. Да и зелья на меня почти не действуют, так что…

Я сковырнул печать на горлышке и залпом выпил зелье. Горькое.

Кристина заглянула в комнату и вздохнула. Даже дома Кирилл продолжает возиться с кодом. И зачем покупал такое навороченное компьютерное кресло, если сидит на краешке сгорбившись, лицом прилипнув к монитору? Стекла очков отражают строчки кода, брови хмурятся, губы беззвучно шевелятся, словно копируя какие-то идеи в буфер обмена и вставляя из мозга в компьютер или наоборот. Она подошла, шаркая тапочками по ламинату, но психолог все равно вздрогнул, когда она поставила перед ним чашку кофе.

– О, спасибо! – сказал он. – Прям читаешь мои мысли.

– Ты сам потребовал кофе пять минут назад.

– Да? – произнес он под клацанье клавиатуры, – ну…

Через минуту он хлестко нажал на энтер и откинулся на спинку кресла. "О!" – сказал он, увидев чашку. Пальцы жадно сгребли с блюдца печеньку и бросили в рот, за ней хлынул кофе.

– Как успехи? – спросила Кристина.

– Продвигаюсь. Знаешь, Дедалов здорово мне помог. И вообще помог понять, что же такое Психикон.

– Разве это не твоя собственная разработка?

– Куда уж там! Я лишь делаю оболочку, инструменты, чтобы вступить в контакт с… Психикон – это не столько оцифровка бессознательного, сколько мост в него. Хотя и такое сравнение неверно, если мы говорим про оболочку внедрения, когда разум агента дорисовывает окружение. Сет влияет на сеттинг. Или наоборот?

– А что говорит Дедалов?

– Да много чего. Сергей сильно заинтересован происходящим и даже хотел стать инвестором, но я сейчас работаю не… – Кирилл осекся. – Мы с Дедаловым не нашли Аркадия, но сделали все возможное. Новых погружений не планируется. Но я не могу просто сидеть и ждать результатов нашего погружения! Сейчас я работаю в другом направлении. Хочу как-то заглянуть в реальность Аркадия без погружения. Разум агента влияет на оболочку внедрения. Понимаешь? В случае с Дедаловым это позволило выйти на соседнюю волну с эго Аркадия, но что, если пойти от обратного? Не совершенствовать оболочку внедрения, а полностью ее устранить. Написать программу, которая подстроится под реальность Аркадия, проникнет прямо к нему и даст канал обратной связи. Наверное, сложно такое представить…

Кристина фыркнула:

– Очень даже легко. Я пересматриваю его стримы и то, о чем ты говоришь, похоже на онлайн-трансляцию. Нет?

Психолог задумался, пальцы вращали пустую чашку кофе. Кристина шлепнула по бедрам.

– Я ведь пришла показать, что нашла. – В руках ее возник планшет, палец с нечаянно обгрызенным маникюром заскользил по таймлайну. – Это случилось незадолго до того, как он разорвал контракт и стал играть сам по себе… Да где же…

Смартфон на столе издал отрывистый звук. Кристина вздрогнула:

– Сука, как громко! Никогда он так не орал у тебя!

– Потому что на беззвучном, кроме экстренных сообщений, – сказал Кирилл и схватил телефон.

В ту же секунду он вскочил – кресло на колесиках отъехало и врезалось в стену, но психолог и не заметил – дрожащий палец едва попадал по экрану смартфона.

– Да кто тебе там написал?! – спросил Кристина.

– Никто. Сработала камера в палате Аркадия. Смотри.

Он сунул ей в руки телефон и побежал к шкафу. Камера показывала, как Аркадий сидит на кушетке, вертит обритой головой и один за другим срывает с себя датчики.

– Едем, – бросил Кирилл, натягивая брюки.

***

Я открыл глаза и долго моргал, не понимая, где нахожусь. Сначала я подумал, что зелье свалило меня с ног и я лежу в пещере, однако потолок был слишком ровный. В полутьме я увидел очертания окна, закрытого жалюзи, по кромке которых пробивался оранжевый свет уличных фонарей. Ухо уловило пиканье аппаратуры, я обернулся и увидел медицинские мониторы с яркими цветными графиками на черных дисплеях.

Нахлынула холодная волна осознания, но тут же вскипела и испарилась. Поверить в реальность было сложнее, чем в мир, где я провел… сколько месяцев? Словно в ответ мышцы отозвались ноющей болью. Провода щекотали голову, и когда я почесался, то заметил, что побрит налысо и облеплен датчиками.

Я огляделся, взгляд зацепился за монструозное технологичное оборудование у стены. Это не было похоже на обычную больницу, если только я не проспал сто лет и не попал в научно-фантастическое будущее.

Почему не прибежала медсестра? Мне казалось, что к вышедшему из летаргического сна больному должен сбежаться весь персонал. Вспомнилась спящая в гробу Розет, и я вздрогнул. Что вообще со мной происходит? Я с трудом пытался состыковать два блока воспоминаний – современных и тех, что предшествовали моей отключке.

Дико хотелось пить. Я попытался встать и сморщился от неприятных ощущений. Ну, конечно, капельница, катетер. Я откинулся на подушку и покрутил головой в поисках кнопки вызова персонала, но ничего не нашел. Скоро кто-нибудь придет. В крайнем случае утром. Я прикрыл глаза и увидел системную надпись внизу экрана:

Ваш иммунитет нейтрализовал действие зелья