— Что ты делаешь? — пропищала я от удовольствия, чувствуя расслабление в ногах.

— Многие не ценят и не видят женский труд. Вы подолгу ходите и стоите на каблуках, когда мужчины носят комфортную обувь и одежду, — спокойно ответил он, поднимая вторую мою ногу и разминая её. Я в удовольствии откинулась на спинку, замычав.

— Ты-ты поражаешь меня, — выдавила я, заставив его улыбнуться.

— Ты права, я умею удивлять.

И он был совершенно прав, когда вышел из соседней комнаты с белой большой футболкой и шортами для меня.

— Хозяйка не успела найти одежду для тебя, поэтому довольствуйся моей, — он протянул одежду мне.

— Хозяйка? Чей это дом? — спросила я, подняв на него глаза.

— Это мой домик, но я позволил Марии жить здесь при условии, если она будет держать его в чистоте, — беспечно ответил Харрис.

— Мария?

— Одна из рабынь, которую я спас, — так же легко продолжал говорить Харрис, и я ахнула. Передо мной стоял настоящий падший ангел.

— Сколько же людей ты спас, Харрис? — он поморщился от моего вопроса, либо же от того, как я произнесла его имя. Я буквально промурлыкала его.

— Очевидно, недостаточно. Больше людей я совратил, а не спас, — увильнул от ответа мужчина и скрылся в комнате, чтобы я могла снять платье. Харрис Райт самый странный человек, которого я когда-либо знала. Он не эмпатичен и в целом не обладает чувствами, но его желание помогать и спасать людей поражает. Как будто он уже очень давно делает это автоматически, не задумываясь.

Я осталась в красном белье, потому что без него чувствовала себя некомфортно. Шорты спадали с моих бёдер, поэтому мне пришлось завязать их на узел.

— Ты голодна? — спросил он, находясь на кухне и переодевшись в чёрную футболку с шортами. Вид его широкой спины за кухонной столешницей заставил меня закусить губу. Я села на барный стул.

— Да.

— Я не удивлён, — он шумно улыбнулся. Я очень много ела, находясь в доме Харриса, по большей части из-за того, что он постоянно менял рацион моего питания. Готовила Альба, которая изо дня в день придумывала новые блюда, а я желала попробовать что-нибудь новое и интересное. Наверное, я даже набрала достаточно веса, так как весь месяц бесцельно пролежала. Только недавние тренировки с Эйвоном помогали мне держать себя в тонусе. Харрис поставил передо мной блюдо, от которого я нахмурилась.

— Крем-суп из мидий с френч-тостами и жареные кальмары с айоли, — прокомментировал он, заставив мои ресницы затрепетать. Следующим он поставил салат с креветками, авокадо и грейпфрутом.

— Ты странный человек, — я покачала головой и принялась есть.

— Почему?

— Ты не задерживаешься на типичном рационе еды и пробуешь что-то новое каждый день, — я попробовала суп и с восхищением улыбнулась. Харрис покачал головой, прожевав салат. Его фигура не садилась, а облокотившись о столешницу, он ел.

— Жизнь слишком коротка, чтобы каждый день есть фаст-фуд и типичную еду, как ты выразилась. В мире существует множество традиционных блюд, о которых мы не задумываемся. Я желаю попробовать все, — осведомил он и я закинула ногу на стул, подперев к своей груди. Это был плохой тон, но перед Харрисом я не пыталась выглядеть идеальной. Моя женственность в его присутствии превращалась в горбатого верблюда.

— Конечно, когда у тебя есть деньги, — ответила я и он кивнул.

— Какие у тебя ещё странности, кроме страстной любви к острой пище и разнообразном рационе? — спросила я, склоняя голову и попробовала его салат, от которого недовольно поморщилась. Я не любила авокадо, а в сочетании с чем-то, это было ещё хуже. Раньше я не ела в таком количестве, но с каждым днём мой желудок требует обновленного ресторанного меню Альбы.

— Страсть к новым ощущениям в сексе и к новым ощущениям в еде идут рука об руку, — бесстрастно сказал он и я в кашле подавилась, побагровев от щёк до ушей. Я в упор на него посмотрела, заставив его засмеяться. Его смех был такой редкостью и это автоматически заставило меня улыбнуться в ответ. Заразительный и глубокий.

— Ты по-детски краснеешь, когда говорят что-то неприличное, — с улыбкой ответил он и я покачала головой.

— Это ещё одна твоя странность, — улыбнулась я, ведь ему нравилось заставлять меня краснеть.

— Поблагодари Марию за ужин, пожалуйста, — кивнула я и спрыгнула со стула.

— Можно мне посмотреть на море и порисовать? — спросила неловко я. Харрис кивнул и через минуту вернулся с длинной книгой, листами бумаги и карандашом. Когда я брала с его рук вещи, мы соприкоснулись и посмотрели друг на друга. Я сглотнула, ощущая покалывания по всему возбужденному нервному центру. Развернувшись, босыми ногами я ступила на пляж. Территория бухты была явно частной, и я мимолётно задумалась, не выкупил ли Харрис весь этот пляж? Мне бы хотелось познакомиться с Марией и разузнать у неё подробности. Харрис не любитель раскрываться и разговаривать.

Слушая спокойные море, я чувствовала себя раскованно и безопасно. Спокойствие, которое подарил мне Харрис на одну ночь укрепило меня. Я безостановочно рисовала, запомнив до мельчайшей детали цветы в поместье Гамбино и глаза Харриса в улыбке, что было самым тяжёлым для меня.

Оторвав взгляд от рисунка, я вспомнила свою первую настоящую картину. Девушка у моря изображена со спины, лицо которой скрыто, а значит и её эмоции были тайной. Неизвестно, что она чувствовала в тот момент. Неизвестно, что думала, смотря на море. Каким было её выражение лица? Задумчивым? Злым? Слезливым?

Прочувствовав весь спектр сердечных эмоций, я обернулась на домик Харриса, к которому меня манило, словно магнит. Лунный свет размыто отражался на морской глади, и я откинулась назад. Когда моя жизнь успела так перевернуться? Что я вообще здесь делаю? Моё место в Ирландии и казалось, ещё пару месяцев назад моей единственной проблемой был неспокойный характер Сафира, как теперь на меня свалилось столько всего. Я со спокойным лицом принимала все тяжести жизни, которые устроил моей семье Андреас, но именно в данный момент было такое чувство, что я вот-вот сломаюсь. Внутри меня расколется важная часть, которую я буду не в силах воссоединить.

Мне по-прежнему нужны были ответы, поэтому я сжала книгу и карандаш в руках, направилась к домику Харриса. Он сидел на диване, подняв взгляд на меня, апатично осмотрел с ног до головы.

— Ты замёрзнешь, — учтиво утвердил он и я хмыкнула, кинув книгу и рисунки на стол перед ним. Я стряхнула с ног песок и помялась на месте. Забота? Переживания? Что, чёрт возьми, творилось у него в голове?

— Я должна знать всё, Харрис, иначе неизвестность сломает меня, — сказала я, делая короткие шаги на него. Он встал, возвышаясь над моим маленьким телом. Я еле доставала ему до подбородка, но гордо подняла голову и взглянула в глаза. Меня пугали его размеры, но я была убеждена, что он не причинит мне боли.

— И о чём ты хочешь меня спросить, девочка? — он склонил голову, его тёмные волосы растрепались, локонами спадая на лоб и глаза.

— Что будет дальше? Что мне делать? Мы вернёмся в Ирландию и Андреас захочет убить меня, так не разумнее мне остаться здесь? — моё дыхание сбилось, когда бессовестная рука Харрис коснулась моих растрёпанных волос.

— Никто не тронет тебя. Со мной ты в безопасности, — подтвердил Харрис, но я отрицательно покачала головой.

— Ты лжёшь. В прошлый раз ты позволил Андреасу смотреть, как я танцую. Ты позволил Тренту промыть мой рот с мылом и ударить меня. Ты сам запирал меня в мастерской, — выдавила жалобно я, заметив сменившееся эмоции на его лице. Мои слова разозлили его, и он сжал мои предплечья с двух сторон, наклоняясь к моему лицу.

— Никто, Тереза, больше не притронется к тебе, — прорычал Харрис мне в лицо, я ухмыльнулась, наклонившись вперёд к нему.

— Почему я должна доверять тебе? — с вызовом спросила я и это было взрывным спуском для мужчины. Он с силой поднял меня и усадил на барную стойку, я лишь на секунду ахнула от его резкости. Он властно раздвинул мои ноги и встал между ними, я сглотнула, ощутив настолько твёрдым он был под тканью шорт.