- Сегодня. Сто кругов до заката.
— Это невозможно! Ты требуешь от меня невозможного!
Священник пожал плечами, отворачиваясь.
- Если ты не можешь выполнить условие, ты недостойна быть витязем.
- Недостойна? Да я…
- Ты слишком слаба! – громким окриком оборвал её оправдания Прохор. – Если ты не можешь пробежать жалкие сто кругов, то как ты можешь отомстить за свою семью? Неужели убийство жуткого некроманта будет проще, чем это маленькое условие?
Каждое слово жалило раскалённым железом. Звуки голоса наставника хлестали по девочке, оставляя кровоточащие раны на душе. Священник был неправ! Он ошибался насчёт неё! Она сильная и…
«Он специально поставил это условие! Он знает, что я не смогу! И тогда может послать меня подальше! Это просто повод, чтобы не учить меня!»
Алёна шумно задышала, чувствуя горький гнев, смешанный с обидой, которые разрастались в ней. Она уже была готова выплеснуть на наставника свои обвиняющие речи, но тот уже ушёл далеко, скрывшись в доме. Дверь хлопнула, оставляя её наедине с обидой. Всё, что она могла сделать – это показать язык скрывшемуся старику. После чего повернула голову и посмотрела на вытоптанную площадку.
Пробежки были частью её ежедневных тренировок. И, пожалуй, после ночного отдыха она смогла бы пробежать эти самые сто кругов. Но сейчас, измученная, не способная даже просто встать…
«Он издевается надо мной! Он это специально!»
Слёзы обиды вскипели на глазах. Алёна отвернулась от дома, чтобы старик не видел их. Солёные капли текли по щекам, обжигая кожу, будто были разъедающей всё и вся кислотой. Они текли и текли, никак не желая останавливаться. Алёна посмотрела на солнце. Сияющий горячий шар уже начал клониться к горизонту. Пожалуй, времени оставалось действительно чуть больше часа. Вроде как приличный промежуток, но вот отдохнуть и пробежать нужное количество кругов она никак не успеет.
«Значит, сдашься? – пропищал внутри головы тоненький голосок. – Старик сказал правду – ты просто слабачка? Будешь сидеть здесь и реветь? А потом встанешь и вернёшься на материк? Чтобы шить тряпки, копаться в огороде, а потом, повзрослев, выйти замуж, как другие девчонки? Неужели это – твоя судьба?»
Злость на наставника прошла, сменяясь злостью на себя. Ведь Прохор сделал именно то, чего Алёна опасалась с того самого момента, как увидела первого ожившего мертвеца. Он показал ей, насколько она в действительности слаба.
«Посиди пару минут, - продолжал противный голосок. – А потом, когда слегка отдохнёшь, вставай и иди в дом. Старик сказал правду, тебе никогда не быть витязем. Пусть ты и убила несколько мертвецов, пусть справилась с бандитами, но это было лишь везением, случайностью. Твоей заслуги в этом нет никакой. Ты просто сопливая девчонка, не больше и не меньше. Сиди и отдыхай!»
Стиснув зубы, Алёна поднялась на ноги. Мышцы дрожали, с трудом удерживая её в вертикальном положении. Она стояла, покачиваясь, будто вокруг бушевала буря. Хотя на самом деле не было даже самого слабого ветерка. Воздух был жарким, наполненным истомой, от которой хотелось лечь на землю и ничего не делать.
«Не надо! Ты всё равно не успеешь. Пробежишь, нет, проползёшь кругов десять. В лучшем случае. А потом старик просто скажет тебе, что время вышло и пошлёт в деревню, за курями присматривать в деревню! Не пытайся произвести на него впечатление! Ему просто нужно заставить тебя проиграть. Это его условие просто не выполнимо!»
Алёна сделала шаг, затем ещё один. Она вышла на круглую дорожку, по которой бегала каждое утро. Её границы были выложены маленькими камушками. Помедлив, девочка повернулась и поплелась по вытоптанной земле, начиная первый круг. Назвать это передвижение бегом было невозможно даже при очень богатом воображении. Хотя для измученной крохи даже такое было настоящим подвигом.
На то, чтобы проковылять первый круг, ушло минуты три. Каждый шаг Алёна делала, сжимая зубы и преодолевая сопротивление протестующих мышц. Каждый шаг был последним. Но всякий раз оставалась ещё капелька сил, чтобы удержаться на ногах. А значит, можно было сделать ещё один шаг.
Второй круг. Пот уже лился сплошным потоком, а во рту, наоборот, всё пересохло. Девочка уже почти ничего не видела вокруг, всё заслоняли мельтешащие перед глазами разноцветные мушки. Такое снижение видимости сыграло злую шутку – нога зацепилась за камень, отчего Алёна плашмя, даже не успев сообразить ничего, плашмя плюхнулась на землю.
Сил подняться не было. То есть совсем. Она лежала на горячей земле и понимала, что всё кончено. Вот здесь, прямо здесь и прямо сейчас. Она на самом деле слабачка! Она не может отомстить! У неё нет сил для этого! Она просто маленькая девочка, только и могущая, что плакать и пускать сопли!
Самобичевание сработало. Злость на себя дала те самые крохи сил, которых хватило, чтобы встать на ноги. После чего бежать дальше… Следующее падение произошло уже на четвёртом круге…
- Осторожно, лестница, - предупредил Филин, поддерживая Алёну. – Значит, ты бежала очень медленно? Может, перейдёшь сразу к сути? Ты успела пробежать сотню кругов, правда? Ведь старик не бросил учить тебя?
Воительница покачала головой, прежде чем ответить:
- Не торопи меня. Я и так не самый лучший рассказчик. Кроме того, время у меня есть. Ступенек на этой лестнице уж больно много…
Солнце коснулось линии горизонта. Алёна успела заметить это, начиная седьмой круг. Всего лишь седьмой! Отчаяние едва не погубило всё. Сознание заполнила одна простая мысль – она уже проиграла! Даже если случится чудо, то это ничего не изменит. Лучшему бегуну во всём Сарнауте не успеть пробежать оставшиеся девяносто три круга за оставшиеся минуты. Это был конец. Завершение, фиаско, полное крушение всех мечтаний и надежд.
Шаг. Шаг. Ещё шаг. Алёна продолжала двигаться, вопреки всему. Мозг кричал о том, что всё бессмысленно, что никакие мучения не изменят абсолютно ничего, но она шагала. Её упорство снова взяло вверх над доводами рассудка…
- Я всё же считаю, что это упорство – неверное слово. Ты упряма, как баран, только и всего.
- Хватит уже. Осталось всего десять ступенек, а я ещё не закончила историю. Ты рискуешь вообще не узнать финала.
- Хорошо-хорошо! Продолжай.
Это случилось, когда Алёна заканчивала девятый круг. Садящееся солнце окрасилось в розовый цвет, намекая, что времени осталось совсем ничего. Все мыслимые и немыслимые пределы выносливости были ею уже исчерпаны до дна. Только одно упрямство не позволяло отступиться, перестать тащить столь непослушное тело вперёд.
Правая стопа оторвалась от земли, скользя вперёд. Алёна начала заваливаться, смещая центр тяжести. Теперь нужно просто вовремя поставить ногу на землю, чтобы шаг не превратился в падение. Успеть. Успеть…
Больше всего это походило на взрыв. Только эпицентр находился не снаружи, а внутри, прямо в голове. Девочку просто разорвало в клочья, не оставив ни одного кусочка крупнее макового зёрнышка. Долгую секунду Алёна не существовала. Её личность просто стёрло, не оставив совершенно ничего. Полную и абсолютную пустоту.
Свято место пусто не бывает. Банальная и расхожая истина, которая в устах обычных людей как правило ничего особенного не значит. Но только не в следующий миг, когда разорванная на песчинки девочка собралась воедино. Алёна словно родилась заново, полностью очистившись от прошлого, от любых сомнений, слабостей. Разум стал кристально чистым, чувства обострились до предела. Алёне показалась, что она слышит даже крохотных насекомых, копошащихся в траве на другой стороне аллода. Мир переливался сотнями, тысячами оттенков, большинство из которых девочке раньше видеть не приходилось. А запахи? Да ей никогда и в голову не приходило, что вокруг существует такое многообразие ароматов. Даже собственное тело, всегда казавшееся единым целым, пахло по-разному в разных участках. Запахи теснились вокруг, словно птенцы, желающие первыми пробиться к кормушке с зерном.
