Тем не менее к 1838 г. более 70 тыс. индейцев были насильно перемещены на запад. В авангарде депортации должны были встать «пять цивилизованных племен». Первыми в 1831 г. в изгнание отправились чокто, в 1834 г. пришла очередь криков, а в 1837–1838 гг. — чикасо и чероки.
Путь, который пришлось проделать этим племенам под конвоем подразделений американской армии, остался в истории индейского народа как «дорога слез». Вместо того чтобы должным образом организовать переселение, власти решили устроить нечто похожее на перегон скота. Лишь в нескольких случаях индейцам оказали содействие военные моряки, перевезшие по морю отдельные группы. В остальном это был путь лишений и смерти. Сегодня уже не представляется возможным установить общее количество жертв, однако имеющиеся данные позволяют говорить, что смертность в дороге составляла около 25–30 %.
Уже известный нам Алексис де Токвиль наблюдал в городе Мемфис (штат Теннеси) одну из групп индейцев и так описал увиденное: «Никогда это мрачное зрелище не увянет в памяти моей. Ни плача, ни рыданий не было слышно в этой скученной толпе — все молчали. Бедствия их были стародавнего времени, и они знали, что эти бедствия неотвратимы». Проницательный француз отметил, что не верит, будто столь жестокое изгнание коренных американцев способно решить их проблемы, как утверждали власти. Токвиль отмечал, что наибольшую угрозу для индейцев представляет не голод или непогода, а риск утраты ими культурного и духовного единства, распад социальных связей, разрушение политического и экономического уклада коренных жителей континента: «У них уже нет страны, а скоро не станет и народа»[153].
Нужно отметить, что руководившие операциями против индейцев генералы и офицеры нередко выражали неприятие того, что армию заставляют фактически обрекать тысячи мирных людей на смерть. Один из таких офицеров, молодой Уильям Текумсе Шерман (его второе имя было дано именно в честь мятежного вождя), будущий герой Гражданской войны, писал: «Если когда-либо на народ или часть его падет проклятие за явное и неприкрытое злодейство, совершенное в отношении тварей Божьих, то именно мы заслужили его за то, что не защитили чероки, до последнего времени живших и охотившихся в мире и довольстве в долинах западной Джорджии».
Сопротивление индейских племен иногда все же приводило к победе. Замечательный пример демонстрирует история племени семинолов — последнего из «цивилизованной пятерки», проживавшего во Флориде. Многочисленные и сильные в военном отношении семинолы, с которыми испанским колонистам удавалось жить в мире, сразу после присоединения земли к США стали преследоваться американскими властями. Президент Джексон, чьи войска в свое время захватили Флориду, относился к этому племени ненамного лучше, чем к крикам. Семинолы должны были последовать под дулами мушкетов по «дороге слез» вслед другими племенами. Зная об этом, коренные жители Флориды предпочли взяться за оружие. В 1835 г. началась Вторая семи-нольская война (первой считается конфликт 1816–1819 гг., приведший к захвату испанских земель). Будучи искусными воинами и имея во главе выдающегося лидера Оцеолу, семинолы не стали вступать в открытые схватки, отступив в непроходимые болота Эверглейдс, откуда наносили чувствительные удары по американским войскам. В свою очередь, американцам приходилось предпринимать опасные экспедиции в самое сердце болот.
Длившаяся до августа 1842 г. война стала самой продолжительной и дорогостоящей за всю историю конфликтов с коренными жителями американского континента: для борьбы с индейцами было привлечено 10 тыс. солдат регулярной армии и 30 тыс. ополченцев, что сопоставимо с силами, задействованными в войне с Мексикой. Боевые действия не принесли желаемого результата. Хотя часть семинолов все же была выдворена на запад, многие из них остались в родных местах и, вопреки американской практике, эта индейская война не закончилась подписанием договоров, в которых коренные жители «добровольно» уступали свои земли. Еще перед началом войны, когда переговорщики положили перед Оцеолой текст одного из таких договоров, вождь выхватил нож и пронзил им бумаги, продемонстрировав свое отношение к сомнительным предложениям американского правительства. Сам вождь не дожил до окончания войны. В сентябре 1837 г. под предлогом мирных переговоров он был предательски захвачен в плен и вскоре умер в тюрьме.
Однако его борьба не была бессмысленной. В 1855–1858 гг. американцы в третий раз попытались решить «семинольский вопрос», однако снова потерпели неудачу. После трех лет борьбы власти поняли, что настало время оставить семинолов в покое. Во многом этому способствовала сама география: семинолы так и остались хозяевами болот, куда решались отправиться лишь немногие отчаянные солдаты. Со временем семинолы успешно интегрировались в американское общество. Сегодня многие представители племени владеют процветающим бизнесом во Флориде, что сильно контрастирует с судьбой менее удачливых племен, загнанных в резервации и постепенно деградировавших там. История семинольского народа — один из редких примеров поражения Соединенных Штатов в борьбе с коренными американцами.
К сожалению, несмотря на упорную борьбу многих других племен, почти никто из них не смог достичь такого же успеха, тем более что ближе к середине XIX столетия основные события индейских войн переместились в другой регион, где географические условия предоставляли американцам намного больше шансов на успех.
В первой четверти XIX века массы переселенцев с востока двинулись на запад в поисках плодородной земли и новых ресурсов через Великие Равнины — обширные пространства прерий, которые тянутся более чем на 3600 километров от южной части Канады почти до берегов Мексиканского залива. На этой огромной территории обитали более двадцати многочисленных и весьма развитых индейских племен, многие из которых были воинственными и имели огромный боевой опыт. Сиу, шайены, команчи, черноногие и кайовы считались лучшими воинами среди индейцев Великих Равнин. Большинство вело кочевой или оседло-кочевой образ жизни, добывая пропитание охотой или несложным сельским хозяйством. Одним из основных источников существования равнинных племен была охота на бизонов, занимавших важнейшее место в жизни индейцев, в том числе в религиозном пантеоне. Каждого добытого бизона они разделывали с большой тщательностью, получая не только мясо, но и одежду, оружие, инструменты, предметы быта, амуницию для лошадей и многое другое. Благодаря этому к моменту появления на равнинах американцев по ним бродили стада общей численностью более 60 млн голов.
Присутствие на равнинах коренных жителей, которые оберегали не только огромное поголовье чрезвычайно ценных животных, но и представляли собой препятствие для использования плодородных почв региона, казалось переселенцам исторической несправедливостью. Вознамерившись исправить ее силой оружия, они быстро убедились в том, что истребление жителей Великих Равнин вряд ли по силам отрядам вооруженных любителей.
На помощь пришла американская армия, однако и ей пришлось изрядно потрудиться. Военное искусство индейцев определялось их уникальной общественной организацией и психологией. Многие из коренных американцев были прирожденными воинами, война для них была смыслом жизни. Так, в некоторых племенах считалось большим позором дожить до старости, избежав смерти в схватке. Большое значение придавалось личному мужеству, которое воспитывалось не только в бою, но и на чрезвычайно опасной охоте на бизонов и медведей. Вместе с тем индейским воинам была чужда показная храбрость и бравада перед лицом опасности. Жизнь каждого члена племени ценилась необычайно высоко, а потому индейские вожди старались использовать любую возможность, чтобы минимизировать риск в сражении. Коренные американцы считали глупостью атаки превосходящих сил противника в поле в укреплениях. Индейские вожди, которые наблюдали за маневрами американской армии, не могли понять, зачем полки отрабатывают атаки на открытой местности или штурмовые действия, так как с точки зрения индейского военного искусства наиболее разумным были бы действия из засады или ночью. Красочные рассказы о том, как полчища индейцев с луками и томагавками бросаются на штурм фортов и крепостей, являются в большей степени вымыслом историков. В случае если намечался неблагоприятный исход боя, индейцы легко отрывались от преследования, сохраняя силы для новых столкновений. Гибель полутора-двух десятков воинов в бою считалась тяжелыми потерями для племени. Понятия победы любой ценой у коренных американцев просто не существовало: жизнь воина была главным приоритетом, поскольку человеческие ресурсы в индейских племенах восстанавливались медленно, а на обученного воина они привыкли смотреть как на своего рода произведение искусства. Напротив, солдат американской армии XIX века был, как правило, откровенно асоциальным элементом или выходцем из низов общества, которому некуда было податься, так как слишком большие возможности предоставляла та Америка, чтобы военная служба пользовалась популярностью.
