Ограничение доступа собственного населения к информации не всегда принимает форму прямого запрета, гораздо чаще в США можно заметить примеры скрытой цензуры. Например, с началом СВО ряд американских журналистов и новостных агентств прекратили свою работу в России. Официальным предлогом стало принятие закона об ответственности за дискредитацию российских вооруженных сил. «Блумберг Ньюс» приостановило «сбор новостей в России», то есть сбор фактов на месте; «Си-Би-Эс» и «Эй-Би-Си» прекратили вещание из России, то есть также свернули работу на месте. Фактически этим решением оказался перекрыт прямой канал связи между американской и российской общественностью, что сделало невозможным для американцев получение информации, альтернативной распространяемой правительством США.

Более того, в США далеко не в полной мере обеспечивается даже физическая безопасность журналистов. Международные правозащитные организации отмечают существенное ухудшение рабочей среды для СМИ на американской территории. Журналисты периодически подвергаются нападениям, обыскам, арестам, задержаниям на границе, накладываются ограничения на публикацию определенной информации. По сведениям правозащитников, за 2021 г. было зафиксировано 59 случаев ареста и 144 нападения на журналистов (в 2020 г. — 143 и 450, в 2019 г. — 9 и 40 соответственно). Иными словами, в современной Америке попытки журналистов доводить до народа правдивую информацию могут быть смертельно опасны.

Для избрания президентом Т. Джефферсона потребовалось тридцать шесть туров голосования.

Американские суфражистки требуют дать женщинам право голоса.

Коллегия выборщиков в США — символ архаичности американской избирательной системы.

Т. Пендергаст и Г. Трумэн.

Р. Перо, Б. Клинтон и Дж. Буш-ст. на дебатах.

«Колеблющиеся штаты».

Заголовки газет в дни скандального подсчета голосов по итогам выборов 2000 года.

«Штурм Капитолия» сторонниками Д. Трампа.

Сторонник Трампа в футболке CNN Fake News.

Мы убедились в том, что две первые составляющие великой линкольновской формулы — власть народа и власть волей народа — в современной Америке попросту не работают. Осталось выяснить, какое влияние это имеет на жизнь миллионов американцев, то есть разобраться с тем, в какой степени нынешняя власть США существует для народа, а в какой — для других выгодоприобретателей. Вопрос этот отнюдь не так прост, как может показаться. Хотя западные ученые практически единодушно склонны связывать экономическое процветание и развитие демократических институтов, история знает множество примеров, когда люди охотно мирились с тотальным подавлением демократии во имя роста благосостояния.

Многочисленные исследования показывают — в то время, пока политическая и деловая элита США богатеет, уровень жизни основной части населения страны падает, причем это происходит на протяжении десятилетий. Период между 1945 и 1980 годами можно назвать золотым веком американского общества, когда экономика росла беспрецедентными темпами (в среднем 3,7 % в год) и почти каждый американец мог получать возрастающую долю этого «пирога», не прикладывая каких-либо выдающихся усилий. Однако после 1980 года рост доходов основной массы населения фактически остановился. С того момента средний доход примерно 90 % американцев вообще не менялся, уверенно росли лишь доходы наиболее богатого 1 % населения. Сегодня этому одному проценту достается в общей сложности около 20 % совокупного дохода в стране, при этом он сосредотачивает в своих руках порядка 40 % всего накопленного богатства[468].

Хотя американские экономисты успокаивают широкую аудиторию, подчеркивая, что даже в такой ситуации накапливаемое наверху богатство «просачивается» на нижние ступени социальной иерархии, сегодня уже мало кто верит в эту теорию. Если у большинства американцев зарплаты (скорректированные с учетом инфляции) остались на том же уровне, что и 20–40 лет назад, то у беднейшей части населения они вообще не растут уже 60 лет! Создается парадоксальная ситуация: по основным экономическим показателям Америка продолжает богатеть, пускай уже и не семимильными шагами, как ранее, однако это далеко не та самая Америка, о которой говорил Линкольн и которая воспета в хорошо известных преданиях об американской демократии. Экономика США растет лишь для высших слоев населения — того самого 1 % «сливок» американского общества, благодаря которому статистики и выводят положительную динамику.

Кто входит в число избранных американцев? Ясно, что это прежде всего корпоративная верхушка — топ-менеджеры, члены советов директоров корпораций, инвестиционные банкиры и другие финансисты — и политики, связанные с ними деловыми, а нередко и семейными узами. Впрочем, благодаря распространенной в США «политике вращающихся дверей», при которой можно успешно чередовать карьеру в бизнесе и политической сфере, провести грань между ними зачастую весьма трудно.

Быть может, этот пресловутый один процент составляют знаменитые selfmade men — самородки, которые оказались более упорны, энергичны и изобретательны, чем другие сограждане, и потому смогли в полной мере реализовать «американскую мечту»? К сожалению, эпоха людей, которые могли начать с одного доллара в кармане и бизнеса по доставке газет, своим трудом построив бизнес-империю, в США давно осталась в прошлом. Сегодня основным источником влияния и богатства в американском обществе остается наследование. Профессора в университетах США любят с иронией говорить своим студентам, что единственное решение, от которого сегодня зависит жизненный успех в Америке, сводится к тому, в какой семье родиться. Тем самым оказывается подавленной социальная конкуренция, которая в свое время и была одним из локомотивов «американской мечты», позволяя людям достойным, но менее обеспеченным, обходить своих менее изобретательных соперников. В наши дни выходцы из богатейших семей автоматически получают в свои руки не только бразды правления крупнейшими предприятиями Америки, но и наработанные предками политические связи, благодаря которым государство всегда приходит на помощь большому бизнесу, руководствуясь известным правилом «Too big to fail» («Слишком большой, чтобы прогореть»). Так эксперты обычно описывают логику властей, в кризисные моменты спасающих крупные корпорации, исходя из того, что их крах повлечет наиболее тяжелые социально-экономические последствия. Вместе с тем, как ярко показал опыт кризиса 2008 года, объектами спасения является в первую очередь личное благосостояние бизнес-элиты, чья необузданная алчность сама по себе составляет одну из главных причин кризиса. В то же время такая политика не спасает от массовых сокращений десятки тысяч простых американцев, работающих на корпоративных боссов[469].

Однако в американском обществе наследуется не только богатство, но и бедность, за чертой которой сегодня живут около 36 из 331 млн граждан (в бедности растет каждый пятый ребенок). Экономисты называют это ловушкой низкого дохода. Исследования Гарвардского университета показали: если родившиеся в 1940 г. дети примерно с 90 % вероятностью могли рассчитывать на то, что они будут жить богаче своих родителей, то у появившихся на свет на рубеже столетий этот показатель снизился до 50 %[470]. Во многом это связано с уже упоминавшейся проблемой социальных лифтов, прежде всего образования, уровень которого в США катастрофически падает при том, что его цена постоянно повышается. «Страна возможностей» больше не дает своим гражданам реальных шансов на лучшую жизнь. На этом фоне стремительно уходит в прошлое широко распространенная среди граждан США вера в «американскую мечту», равенство возможностей, исключительность своей страны.