Однако поддержка со стороны Сталина отнюдь не ограничивалась благими пожеланиями. Москва была заинтересована в том, чтобы Франция восстановила свои позиции и выступила в качестве противовеса США и Великобритании. То же самое, в целом, нужно было и де Голлю. Англосаксов французский генерал не просто недолюбливал, но справедливо видел в них геополитических противников Парижа. Уже в ходе визита де Голля в Москву в 1944 году был заключен договор о дружбе и взаимопомощи. Для Франции это был мощный символический шаг, означавший, что СССР как ведущий участник антигитлеровской коалиции признает ее на равных с США, Англией и другими державами.

В итоге, как и в 1815 году, Франция смогла не просто пережить военный разгром, но и сохранить свое место в клубе великих держав. Более того, французы даже смогли получить место постоянного члена Совета Безопасности ООН. Все это произошло во многом благодаря активной поддержке Советского Союза.

Если по итогам событий 1914–1918 годов США вошли в уже сформировавшийся клуб великих западных держав, то после 1945 г. они сами стали признанным лидером этого клуба. Большую роль здесь сыграло то, что боевые действия не затронули американскую территорию, в то время как основные промышленные регионы СССР были полностью опустошены. Это давало американцам огромную фору в укреплении своей военной и экономической мощи. Тем не менее геополитические амбиции Вашингтона, стремление закрепить свое присутствие во всех регионах мира значительно распылили ресурсы США. Соответственно рос государственный долг, достигший к концу войны астрономических размеров. В этих условиях гонки вооружений эскалация напряженности и разжигание вооруженных конфликтов в различных уголках земного шара стали рутинным инструментом решения внутренних экономических проблем американского государства.

Атака на Перл-Харбор.

Газетный заголовок о вступлении США во Вторую мировую войну.

Пример антияпонской пропаганды.

Сдавшиеся американские войска на Филиппинах.

Грузовое судно типа «Либерти».

Лагерь для интернированных японцев.

К. Ле Мэй за штурвалом боевого самолета.

Руины Дрездена после бомбардировки.

Руины Гамбурга после операции «Гоморра».

Стратегические бомбардировки Японии, включая их апофеоз — атомные удары по Хиросиме и Нагасаки, — стали еще более явным воплощением ошибок и заблуждений воздушной доктрины, а вместе с ней и признаком того, что американская геополитическая стратегия вышла на принципиально новый уровень, на котором жизни десятков и сотен тысяч людей могут быть принесены в жертву интересам Вашингтона.

В отличие от европейского театра военных действий, на Тихом океане американцы не смогли начать воздушные атаки на противника, как только было накоплено нужное количество бомбардировщиков, поскольку в их распоряжении не было такой удобной и относительно близкой базы, как Британские острова. Хорошим плацдармом представлялся Китай, с аэродромов которого начали совершаться первые вылеты на бомбардировки Японии, однако китайские позиции были слишком подвержены возможным атакам противника, чтобы на них могли базироваться целые воздушные армии. Так, в ходе японского наступления в 1944 г. на территории Китая были потеряны 10 крупных американских военно-воздушных баз и 36 аэродромов. Поэтому полноценные стратегические бомбардировки Японии начались в 1944 г., когда американцы захватили достаточное количество островов в непосредственной близости от метрополии (прежде всего это касалось Марианских островов — Гуама, Сайпана, Тиниана).

Стратегическое положение Японии на Тихом океане имело свои особенности, которые делали ее значительно более уязвимой, чем Германию. Японцы практически полностью зависели от привозного сырья. Большую часть нефти в военное время метрополия получала из Индонезии, рис и другое продовольствие шло преимущественно из Китая и Кореи, олово и каучук — с Филиппин, химическое сырье — с островов Тихого океана (например, фосфаты из Науру). Заводы на территории самой Японии только перерабатывали это сырье.

Исходя из этого, наиболее рациональной стратегией должно было стать осуществление атак сухопутных, воздушных и морских сил против источников ресурсов и путей снабжения метрополии. Бомбардировщики должны были наносить удары, к примеру, по нефтяным месторождениям, флот — высаживать десанты для их захвата, авиации совместно с подводными лодками надлежало развернуть борьбу против японского судоходства. Что касается самой метрополии, то основной целью воздушных ударов должны были стать крупные транспортные узлы, по которым перевозились ресурсы и готовые продукты внутри страны. В этих условиях японские города вообще не должны были представлять никакого интереса для стратегических бомбардировок.

В реальности эта стратегия осуществлялась непоследовательно. С одной стороны, американские субмарины развернули эффективную охоту на коммерческое судоходство, к концу войны практически уничтожив его. Из 10-миллионого тоннажа, который японцы имели на начало войны или приобрели в течение боевых действий, было потоплено почти 9 миллионов тонн. Венцом этой кампании стала операция «Голодовка», осуществленная в 1945 году. В ее рамках флот и авиация установили в водах вокруг Японского архипелага более 25 тысяч мин, которые практически полностью парализовали всякое транспортное сообщение. Масштабы минных постановок были таковы, что на ликвидацию угрозы судоходству в прибрежных водах после войны ушли годы. Нехватка продовольствия и других ресурсов в этих условиях не оставляли Японии иного шанса, кроме капитуляции. К этой идее японское военно-политическое руководство, прекрасно осведомленное о ходе установления блокады метрополии, начало склоняться уже к концу 1944 года[304].

Впрочем, было бы ошибкой утверждать, что японская верхушка не видела возможностей для продолжения борьбы. Ведь даже в 1945 году у Токио в запасе был ряд важных козырей, важнейшим из которых стали земли Манчьжу-рии, по-прежнему уверенно контролируемые японскими силами. К моменту капитуляции гитлеровской Германии, 9 мая 1945 года, Япония все еще располагала ресурсами для продолжения масштабных боевых действий. Конечно, японцы рассчитывали не на победу, а на нанесение посредством упорной обороны неприемлемого ущерба США и их союзникам, что позволило бы добиться почетного мира. Для этого Токио готовился вести боевые действия непосредственно на своей земле, мобилизовав все боеспособное население (в том числе подготовив миллионы камикадзе) и эвакуировав при необходимости императора Хирохито и правительство в Маньчжурию. Японское командование планировало применение в том числе химического и биологического оружия. После создания ситуации стратегического тупика японцы рассчитывали воспользоваться назревавшими противоречиями в рядах «Большой тройки» и обратиться к СССР за посреднической помощью в переговорах с США в обмен на территориальные уступки советской стороне.

В этих условиях американское командование приняло решение «подтолкнуть» его к капитуляции другим способом — посредством уничтожения крупных городов. На Тихом океане в распоряжении ВВС США оказалось еще более совершенное оружие — бомбардировщики В-29 «Суперкрепость», которые по своим характеристикам значительно превосходили В-17. Задачу упрощало то, что японцы не имели столь развитой противовоздушной обороны, как немцы. У них фактически отсутствовали ночные и высотные истребители, а зенитные батареи вокруг городов располагались лишь в небольших количествах. Если в Европе английским и американским пилотам требовалось соблюдать определенные меры предосторожности, то в небе над Японией можно было без лишнего риска снижаться до высоты в 2 тысячи метров и производить бомбометание.