Но как быть с остальными?

«Гейбрил, почему ты так далеко, когда ты нужен?»

Киан молча подобрал сброшенный на пол мундир — оглядел его и брезгливо отшвырнул: засохшая слизь и кровь Шоллока пропитали темно-зеленую ткань, превратив форму в мерзкую половую тряпку из худшего дома призрения Нижнего квартала столицы. На лацкане княжич заметил розоватые сгустки и тут же вспомнил, как колошматил Ганса пистолетом в висок, и как во все стороны летели кусочки мертвого мозга и костей. Тошнотный комок прокатился по пищеводу — Киан еле сдержался.

Отыскав в шкафу сменный мундир, Киан оделся и без лишних слов вышел на палубу. На фрегате зажгли все лампы — дежурные взволнованно бродили по кораблю, но постов все же не оставили. Хороший знак.

Княжич поднял ворот мундира, чтобы скрыть отпечатки шоллоковых рук. Ни к чему ими светить.

Из кубрика лился свет и доносился гул рассерженных голосов. Мысленно посчитав до десяти, Киан направился к лестнице, словно собираясь ухнуть в бездну с головой. Получится или нет? Впрочем... Если и получится, мрачно решил он, вряд ли они так долго продержатся. В этом дэвовом тумане абсолютно все пыталось их убить. И рано или поздно это случится. Так стоит ли оттягивать неизбежное?

Стоит. Он опять подумал о Гейбриле — тот бы бился до последнего. А чем он хуже? Ну, всем, если разобраться, но хотя бы на одно он точно способен. Пытаться. Выйдет или нет, но он попытается.

Оружейная палуба напоминала растревоженный пчелиный улей. Экипаж перебрался сюда из кубрика видимо потому, что здесь было попросторнее, потому что тесные коридоры жилой палубы не вместили бы разом такую толпу.

Воняло потом и немытыми телами, от духоты дышалось с трудом.

Джея он увидел сразу. Лейтенант, видимо, забрался на ящик, так что теперь возвышался над людской волной как маяк на одиноком островке. Моряки и гвардейцы голосили, перекрикивая друг друга — Моррис пытался отвечать, но его слова тонули в бестолковом гомоне. Джей плотно сжал губы, отчего они превратились в тонкую напряженную полоску.

«Пора заканчивать этот балаган».

Так, встать уверенно, выпрямить спину, чтобы казаться выше.

Вдохнув поглубже, Киан зычно рявкнул:

— Отставить! Слушать сюда!

Голоса резко стихли. Десятки ошарашенных лиц повернулись к ниму в унисон. Киан нервно сглотнул. Он никогда не умел командовать. Он хреновый командир и прекрасно это знал, не испытывая иллюзий. Но хоть бы сейчас у него вышло что-нибудь путное! Хоть бы раз в его дэвовой жизни!

— Слушайте меня, — повторил он спокойнее, хотя внутри трясся как осиновый лист. — Что вы тут устролили? Вы — гвардейцы великого князя! И орете на командира как базарные бабки.

«Ох, не с того я начал, не с того».

— А где ты видишь князя? — крикнул кто-то из толпы — Киан не успел заметить, кто это был. — А? Мы непонятно где!

«В толпе они все смелые. Будут кричать, что захотят, а остальные поддакивать. Опасно. Так не пойдет. Надо выделять кого-то, но кого?»

— И кто это сказал? — строго поинтересовался он. — Раз такой смелый — выйди ко мне. Ну?

Княжич демонстративно прошелся взглядом по рядам гвардейцев и матросов, сложив руки на груди.

Никто не ответил.

— Ну давай, я жду, — с нажимом повторил Киан. — Мы же разговариваем. Ты меня видишь, я тебя — нет. Неправильно как-то, не думаешь?

По толпе прошла рябь — кто-то проталкивался к княжичу из заднего строя. Людское сборище взволновалось и наконец выплюнуло грузного мужичка сурового вида, густая борода которого доставала ему почти до пояса. Ни мундира, ни рубахи на нем не было — от формы остались только брюки и сапоги.

— Ну вот он я, княжич, — пробасил мужик. — О чем говорить будем?

«Прекрасно. Попался. Так уже проще».

— Как тебя звать?

— Михал.

— Ну вот, Михал. Чем ты недоволен?

Мужик отрывисто хохотнул — точно ворона каркнула.

— Чем я недоволен? — ехидно переспросил он. — Может тем, что мы попали в шриалову жопу и подыхаем здесь? А вот этот, — Михал ткнул мясистым пальцем в сторону хмурого Морриса, — нам сказки рассказывает!

«Так, только бы не ляпнуть лишнего. Что сказал бы Гейб?»

— Мы все в жопе. Не ты один. Но я что-то я не собираю толпу и не кидаюсь на командира.

— У тебя-то какой командир? Ты ж сынок княжеский.

— А где ты видишь князя? — спросил Киан с напускным удивлением. — Разве не ты это говорил?

Михал скривился, обнажил желтые зубы в угрожающей усмешке.

— Мы вместе сюда попали, вместе и выберемся, — продолжил Киан. — А сейчас вы только глупую возню устраиваете. Нам она ничем не поможет.

— Вместе, говоришь? — Михал хмыкнул. — А что же вы нас в трюм не пускаете и молчите, как рыбы, если мы вместе? А я и верить должен?

«Интересно, чего им Моррис наговорил? Неплохо бы узнать, но как?»

— Должен, потому что ты — гвардеец, — парировал Киан. — Ты давал присягу. Или это для тебя пустые слова?

— Пустые не пустые, да только мы и не в Ал’Терре, — ответил Михал, но уже не так уверенно.

— С чего ты взял? А если мы утром в Кейл приплывем, то чего ты тогда скажешь? Наши гвардейцы, — такие же как ты, кстати — в Соляную войну бились с врагом в шартехских степях. И победили. И в Таргоне воевали, и на Райлене, и у дикого народа. Там тоже не Ал’Терра, но никто не бежал и не бунтовал. Чем же ты хуже? — Киан обвел рукой всех собравшихся. — Я не вижу здесь предателей. Только княжеских гвардейцев. Разве это не так?

Михал помолчал. Киан видел по его лицу, как в мятежном гвардейце боролся целый букет чувств и сомнений. Княжич сумел сбить его пыл — это уже почти победа.

Остальные тоже притихли и не рвались в бой.

— Так-то оно так, — все-таки проговорил Михал. — Но и вы нас поймите — вы сами появляетесь ночью весь побитый и потрепанный, кричите во всю глотку, а потом нам говорят — все нормально, расходитесь. И трюм запирают. И что нам думать?

«Ага, перешел на "вы". Ну все, дружок, ты попыл. Но отвечать-то надо. Чего бы им наплести, чтобы угомонились? Отмалчиваться — не вариант, все усилия насмарку пойдут. Правду говорить — тоже пока не стоит. Врать... Ну это смотря как».

Выбирая между правдой и ложью, Киан остановился посередине. Можно же рассказать почти все, но... немного изменить и приукрасить. Главное — выглядеть при этом поубедительнее.

— Ты прав, — согласился княжич. — Лейтенант зря вам не рассказал. Но не злитесь на него — он сам во всем не разобрался, а я был немного... не в форме. Но теперь я тут и темнить не стану.

Он выдержал эффектную паузу. Лица неудавшихся бунтовщиков замерли во внимании.

— Мне не спалось, и я решил пройтись по кораблю, — начал княжич, выкинув часть про закончившийся виски. — В кубрике услышал какие-то звуки. Из трюма. Я спустился. Слышу — шуршит в карцере. Не буду врать — испугался. И так на взводе, как и вы. Открыл дверь, а там глаза сверкают. Тут и на меня что-то бросилось. Я упал, лампу потерял. Пока соображал, что да как — меня за ногу тяпнули. Я за пистолет — и палю в темноту. И бегом оттуда. А дальше вы сами видели. Лейтенант Моррис пошел проверять — а там крысы. Я даже подстрелил парочку — не знаю, как и попал-то. Вот и вся история.

В толпе послышались редкие смешки. Но Михал недоверчиво сощурился.

— А зачем скрывать-то было? Что мы, крыс, что ли, не видели?

Киан вздохнул. Эта часть — самая неприятная, но говорить надо.

— Крыс-то вы видели. Но вам лучше не видеть, что они сделали с нашими погибшими.

По рядам прошелся ропот, раздались охи и ругательства.

— Лейтенант хотел вас оградить. Ситуация и так сложная, поводов для радости не много, а тут еще такое. Вот и все, — закончил Киан.

Он боялся смотреть на гвардейцев, но глаз не опускал. Сейчас все решится — поверят или нет. История не самая правдоподобная, к тому же он еще и себя идиотом выставил — крыс испугался и палилил без разбору, мог и корпус пробить. Хотя его и раньше вряд ли всерьез воспринимали, хуже репутация не станет. Появится новый повод травить байки в трактире и смеяться над нерадивым командиром. Ему уже без разницы. Все лучше, чем паника и мятеж.