На этот раз снадобье не жгло — приятный холодок успокаивал порезы.
— Как он меня нашел? Он говорил?
— Дай закончить!
Флина съедали любопытство и тревога, но со знахаркой он решил не спорить — очень уж серьезной и собранной она выглядела. Лора промыла рану на груди, потом на боку, затем занялась правой рукой, оставив левую напоследок. Когда она стянула бинт и с нее, вместо раны показался широкий ровный шов. Девушка придирчиво его осмотрела и, судя по улыбке, ее все устроило.
— Ну-ка пошевели пальцами, — скомандовала она.
Флин подчинился — пальцы двигались неохотно, точно заледенелые, и он плохо их чувствовал, но все же они шевелились.
— Прекрасно. Как я замучалась все там сращивать, ты бы знал! Если б тебя к Сайласу притащили — ушел бы ты от него без доброй половины руки.
— Все так плохо было?
— Ужасно. Но тебе повезло, что старшина у нас сообразительный.
Убрав тряпки и склянки на поднос, Лора почему-то уселась к нему на кровать, забыв про стул. Пристальный взгляд больших карих глаз оценивающе пробежался по дознавателю. У Флина по хребту прошла мелкая дрожь.
— Как тебя угораздило? — спросила знахарка, поправив прядь волос. — Какой медведь тебя подрал?
— Надеюсь, тому медведю досталось похлеще моего.
— Хм-м-м...
— Слушай, — Флин уселся поудобнее, чтобы не нагружать больную руку. — Что тебе Мердок-то сказал?
— Пф, — Лора возвела очи горе. — Он и сам ничего не понял. Говорит, что ты ночью поперся кого-то ловить, а он страдал, страдал, не вынес одиночества и пошел тебя выручать.
«Твою ма-а-ать! Как много он видел? Как бы узнать?»
Сердце забилось быстрее. Стоп. Надо успокоиться. Если бы он что-то заподозрил, то убил бы к дэвам на месте, а не потащил лечиться. Наверное, так. Но убедиться не мешало бы.
— Ты чего? — поинтересовалась Лора, склонив симпатичную головку к плечу. — Хуже стало?
— Нет. Где он меня нашел?
— Где-то у тракта, я не знаю. Сказал, что ты валялся без сознания в луже крови.
«Так, уже хорошо. Значит, самого боя он не видел. Только вот...»
Флин машинально коснулся раны на груди. Вряд ли Грейсон в темноте заметил бы осколки от бутылочки, но вдруг... Да нет, это уже перебор. Незачем сходить с ума.
— Ясно. А почему к тебе, а не к Сайласу?
Лора насмешливо скривила губы.
— А ты бы к нему хотел, а? Могу устроить.
— Я серьезно.
— Я тоже. Но вообще он голосил что-то про продажных докторов, так что, думаю, Сайласу он не доверяет.
Ага, можно было и сразу сообразить. Сам же ему выложил все догадки: про Себастьяна, про Сайласа. Еще бы Мердок его понес к лекарю, который, похоже, сам замешан в темной истории по самые... гланды. Да и к Лоре старшина, похоже, вполне расположен. Ну, тем лучше.
— Ты его нашел?
Вопрос знахарки застал его врасплох. Стоит ли ей открываться? Скоро о Сэме узнает весь Глухой лог, но... Лучше пока без деталей.
— Почти. Он нашел меня раньше.
— Вот как? Ну тогда понятно, что это был за медведь. И где он?
— Понятия не имею. Надеюсь, что валяется в той же канаве, откуда меня достал Мердок. Я, видишь ли, попал только к началу представления, а кульминацию немного пропустил. Не по своей вине.
— Он отмеченный?
Ну вот, опять это слово! Отмеченные, помеченные... Флин засомневался, признаваться или нет, но потом сказал:
— Если ты про то, что он кровяной маг, то да. По мне незаметно?
— Ну мало ли, — Лора хмыкнула, впрочем ее лицо тут же приняло серьезный и немного печальный вид. — А... кто он?
«Самое время притвориться табуреткой».
— Не знаю. Он меня ослепил, и я стрелял во все стороны, как идиот-новобранец.
— Но ты же к кому-то шел.
«А х ты ж... Давай, надо выкручиваться».
Флин состроил невинную гримасу, поглядывая в потолок. Некрашеные доски над головой местами щерились горбылем.
— Мердок насел на Себастьяна. Я хотел проверить, но немного не дошел.
Лора сузила глаза, но ничего не сказала. Не поверила. Да и пусть, больно это важно.
— Я же тебе говорила, что он не такой. Не послушал — и вот, к чему это привело.
«Интересно, а почему я тебе должен доверять? Чем ты лучше того же Себастьяна?»
— Мне надо было убедиться, — пробурчал Флин неохотно. — Я дознаватель или как?
Знахарка только вздохнула, посмотрела на него так, словно на маленького непослушного ребенка.
— Я думала, ты мне поможешь, — с ноткой разочарования произнесла она. — А в итоге это я тебе помогаю. Хотя если бы ты меня послушал, то не тратил бы даром время.
— Не надо учить меня работать.
— Да господи! — Лора опять закатила глаза. — Больно надо.
Оба угрюмо замолчали. Флин зачем-то уставился на шкаф, избегая смотреть на знахарку, а Лора мяла в руках тряпку с подноса. Тишина затянулась. Дознаватель подумал, что знает эту девчонку второй день, да и видел-то два раза за это время, но такое ощущение, будто такие вот маленькие ссоры сопровождали их всю жизнь. Лора на удивление хорошо умела с ходу вторгаться в личное пространство и делать вид, точно всегда там была.
— Слушай, — сказал он, устав от напряженного молчания. — Наплевать на Себастьяна. Пусть это не он. Надо думать, кто на меня напал.
«Хотя это я и так уже знаю».
— Да я же вижу, что ты и без меня все понял.
«Да елки-палки, она что, на самом деле мысли читает?»
— Но, — продолжила Лора, бросив, наконец, изрядно потрепанную тряпку на поднос. — Если не хочешь говорить — не надо. Скажешь потом. Знай только одно — жив твой медведь. И он все еще в селе.
— С чего ты взяла?
— Да с того же, Флин! — девушка пихнула его ногу кулачком. — Я его чувствую! Он рядом, но я так и не могу понять — где.
Злостные дэвы, если она права — новости плохие. Эта тварь пережила пламенный веер — мощно. Очень мощно. Есть шанс, что раны ее доканают, но почему-то в это верилось с трудом. Если сразу не сдохла, значит выкарабкается. Вот только куда Сэм полезет зализывать раны? Неужели обратно к Себастьяну или к Доуэллу? Как ни крути — с ними надо разбираться в первую очередь. Но для этого сначала необходимо встать с кровати.
Флин пошевелил ногами. Мышцы болели, порез зудел, но это мелочи. Главная проблема будет не в этом, а в дэвовом отходняке от колдовства. Лежа на кровати особо ничего и не чувствуешь, но Флин понимал — если он попробует встать, то мир завертится вокруг него со страшной силой. Это не считая дикой слабости во всем теле. В таком состоянии доковылять даже до Мердока будет настоящим подвигом. Чего уж говорить про остальное...
Ну... Есть одно средство, которое резво поставит на ноги, но о нем лучше не думать. Если сжечь еще часть бутылочки — силы вернутся, да вот только потом будет в два раза хреновей. Да и тратить столько запасов за неполный день — расточительство космических масштабов.
Стоп. Бутылочки. Клятые дэвы, они же до сих пор в трактире! А если кто найдет, пока он тут валяется?
Лора, похоже, заметила, как Флин побелел лицом от неприятной мысли. Ее губ коснулась хитрая улыбка.
— Ты чего-то вспомнил? — игриво спросила она.
— Мне... Надо вернуться в трактир. Можешь мне дать чего-нибудь, чтоб я не хлопнулся у тебя на пороге?
— Нет. Никуда ты не пойдешь. Пока ты у меня дома, ты будешь слушаться и подчиняться, — Лора сурово насупила брови, но карие глаза ее смеялись. — Лежи и отдыхай. Хотя бы до завтра.
— Ты не понимаешь...
— Да все я понимаю! Лечись, говорю.
Знахарка воинственно посмотрела на него, всем видом показывая, что споров не потерпит. Но потом добавила помягче:
— Да не волнуйся. Когда старшина тебя принес, я сразу все поняла. Как раны обработала, так в трактир и сбегала, принесла все твои вещички.
Флин в изумлении открыл рот. А если бы...
— Ну и чего ты уставился? Боже, Флин, я и так все про тебя знаю, ну чего ты боишься? Здесь они, сокровища твои, под кроватью. Как будет тебе легче — сам проверишь.
Флин не знал, что отвечать. С одной стороны, у него гора свалилась с плеч, когда он все это услышал. С другой — один лишь факт, что к его бутылкам прикасался посторонний, непроизвольно вызывал панику. За все тридцать лет своей жизни он никому, НИКОМУ не открывал свой секрет. Даже маме. Даже Самуэлю. О нем знали только ребята из компашки Вентера, и Флин, стыдно признать, до сих пор опасался встретить кого-нибудь из них, если они вообще живы. А если узнают и донесут? Но теперь добавилась еще и она. Девушка, которую он считай что не знал. Девушка, обладающая похожей силой, но, если верить ей, немного иной. И она, коли захочет, могла бы на него донести и все доказать, но вот он с ней ничего сделать не сможет. Одних слов против нее, пусть и из уст столичного дознавателя, будет маловато. И что остается?
