— Тут Пропащие земли в двух шагах, — хмуро заметил Шоллок. — Сюда Раал не смотрит.

Офицерский совет надолго не затянулся — обсуждать было нечего. Все понимали — пока буря не утихнет, строить планы бесполезно. Киан распустил капралов и лейтенанта, а сам улегся на кровати, изредка посматривая в окно. Зеленоватые отсветы у острова сливались с бликами от фонаря на маяке, и порой казалось, что вода у корабля горит.

Интересно, думал Киан, а что бы сделал Гейб на его месте? Наверняка не стал бы ждать и нашел выход. Хотя какой? Что ты сделаешь с этой бурей? Со стихией воевать смысла нет. Но Гейбрил все равно попытался бы — это в его духе.

Отбросив мысли о полковнике, Киан попытался вздремнуть, но сон не шел. В голову лезла всякая дурь. А что, если все это не просто так? Слишком уж много странного в последнее время. И эти воры в порту, и Дженингс с маяком, и это зарево... Интересно, а в Мильтоне такого свечения никто не видел? Да если и видел — теперь не узнаешь.

Замучавшись крутиться в постели с боку на бок, княжич поднялся и открыл ящик стола — извлек оттуда пузатую фляжку, отделанную черненой кожей и украшенной серебряным филином из герба Форастинов. Отвинтив крышку, он плеснул в нее немного виски и осушил залпом. Терпкость дубовой бочки мягким следом осталась на языке.

Подумав немного, Киан все-таки закрыл фляжку и убрал ее подальше в ящик. Глоток тут, глоток там — так и сорваться недолго. Вот будет веселуха, если на них к утру водные дэвы нападут, а командир в стельку пьяный под кроватью валяется. Смешно, но... Порой Киану казалось, что он близок к этой границе. Еще чуть-чуть — и шутка станет явью. Но то было раньше. Тогда он бы точно не ограничился одним глоточком, а выдул бы полфляжки залпом. Но на этот раз он дал себе слово и нарушать его не намерен. Ну, во всяком случае, не сегодня.

Спустя пару часов громовые раскаты начали отдаляться, а ветер уже не так сурово выл и ревел под самым ухом. Дождь все еще стоял стеной, но море как будто успокаивалось, и это вселяло робкую надежду.

Ближе к утру Киану наконец-то удалось заснуть, а когда Моррис разбудил его стуком в дверь, шторм наконец-то угомонился.

— Все нормально? Плыть можем? — спросил Киан тут же, как голова Джея просунулась внутрь.

И сразу понял, что лейтенант принес не только хорошие новости — лицо Морриса было сосредоточенно и выражало как минимум легкую тревогу.

— Плыть можем, — ответил Моррис, закрывая за собой дверь в каюту. — Вопрос лишь — куда.

Живот у Киана стянуло холодком. Моррис шутить бы не стал, а значит, они опять во что-то вляпались.

— Что стряслось?

— Для нас — ничего страшного, слава Раалу, — Джей воздел руки к потолку. — Иначе я бы уже свихнулся. Но кое-что стряслось, это верно, и вам лучше увидеть все самому.

Наспех одевшись, Киан нацепил пояс с саблей и пистолетом, подтянул пряжку. Джей поджидал его у выхода, постукивая носком сапога по доскам пола. Это нервировало.

Яркий солнечный свет неприятно слепил, но Киан прикрыл глаза ладонью и побрел вслед за лейтенантом.

Над морем висела мутная дымка — остатки недавнего ненастья. Видимость плохая, но все же лучше, чем вчера. Море спокойно плескалось в борта «Вильяма первого», волны разбивались об острые выступы скалистого острова.

На носу корабля собралась куча народу, и только опасение перевернуть судно удерживало остальных от того, чтобы присоединиться к толпе. Княжич заметил, куда направлены взоры матросов и гвардейцев — экипаж «Вильяма Первого» тщательно рассматривал что-то в той стороне, где накануне ночью расцветало зеленоватое зарево. Киан вздохнул. Этого следовало ожидать. Что такие чудеса просто так не появляются.

Моррис сунул ему в руку подзорную трубу — Киан разогнал матросов и встал поудобнее, приложив прибор к глазу.

То, что сначала выглядело как темнеющий в дымке бесформенный силуэт, вблизи оказалось...

— Там корабль, — сказал Киан, не убирая трубы. — Шартехский, насколько я понимаю?

Моррис кивнул:

— Он самый. Их шхуна.

В шартехском судне самом по себе не было ничего удивительного — в основном для них тут маяк и стоял. Если бы оно просто плыло в сторону Кейла, на него не стоило бы обращать внимания, но вся штука в том, что корабль не плыл. Он дрейфовал на месте со спущенными парусами. А на палубе не мелькал ни один матрос.

— Посмотрите на корпус. Прямо вдоль фальшборта, — подсказал Моррис.

Киан пригляделся. От увиденного комок встал поперек горла.

На корпусе шхуны отчетливо выделялись крупные грязно-зеленые сгустки. Точно такие же, которые они вчера с упорством оттирали со всего маяка.

— Бред какой-то.

Княжич свернул трубу, отдал ее Моррису. Час от часа не легче. Откуда эти шартехцы вылезли? В смысле, понятно, откуда, они в Кейл как к себе домой ходят, но почему именно сейчас и вот так? И самое главное — что с этим делать?

— Что будем делать? — спросил Джей, словно услышав его мысли.

— А что нам остается? Курс на корабль — надо проверить, что там у них. Хотя это мне совсем не нравится.

— Мне тоже, — согласился Моррис, но тут же побежал раздавать команды.

Из кубрика появился осоловевший Майло Джонс — голова туго забинтована, бровь над правым глазом густо измазана антисептиком, а солидная ссадина на носу окончательно делала из смотрителя типичного завсегдатая портовых кабаков. Киан поманил его пальцем — Джонс неохотно приблизился.

— Значит так, — объявил княжич. — На маяке мы тебя не оставим, поплывешь с нами обратно. Но фонарь нужно бы дозаправить. Это долго?

Джонс поморщился, стал загибать пальцы на левой ладони, словно подсчитывал что-то в уме. Выглядел он потешно.

— Ну эта... Да минут десять, ежели там не рухнуло все.

— Пойдет. Придется рискнуть, Джонс, но за это я тебе обещаю премию. Вот в Кейл вернемся и...

— Так мне не гвардия платит, — проворчал смотритель. — А эти волкИ из управы за лишний тан удавятся.

— С ними я разберусь. Иди, зализывай раны. Скоро понадобишься.

Матросы тем временем отвязывали фрегат от пристани, разворачивали паруса. Моррис занял место за штурвалом, Киан же решил остаться на носу.

Шартехский корабль застыл не так уж и далеко, просто противная дымка скрывала его очертания, обволакивала белесым туманом. Киан на всякий случай приказал приготовить пушки, а гвардейцам ждать во всей готовности. Маловероятно, что экипаж шартехской шхуны засел в кубрике и ждет удачного момента, но лучше перебдеть, чем недобдеть, как постоянно вдалбливал ему в темечко Гейбрил. И, надо признать, этому совету Киан всегда следовал без пререканий.

Шхуна быстро приближалась — пятна на борту выделялись на корпусе из темного дерева, как лишайник на белоснежной березе. На палубе так никто и не появился. Корабль дрейфовал, уныло покачиваясь на гребнях волн, точно туманный призрак. У Киана морозец пробежал по хребту.

Матросы «Вильяма Первого» тоже притихли и молча разглядывали необычную находку.

Когда фрегат поравнялся с шартехским судном и аккуратно примостился к нему бочком (Киан про себя поражался, как у Морриса выходит так ловко лавировать), княжич скомандовал:

— Заходим! Оружие наизготовку, сломя голову не бросаемся!

«Лучше бы там никого не было. Незачем нам лишние проблемы».

Киан вообще бы плюнул на этот корабль — пусть себе плывет, какое им дело. Но при всем экипаже не смог бы так поступить — в море как-то не принято бросать пострадавших, да и Гейб в итоге все разузнал бы и оторвал ему башку. А если шартехцы прознают — скандала не миновать. Нет уж, проще проверить.

Матросы закрепились крючьями за фальшборт покинутой шхуны, перекинули дощатые мостки. Шоллок и Тойрил повели отряды на шартехский корабль, Киан ступил на борт последним, стараясь не задевать мерзкую слизь.

Неестественная тишина давила на нервы — кроме плеска волн и осторожных шагов гвардейцев княжич ничего не слышал. Шхуна казалась мертвой, скелетом, лишенным команды. По всей палубе растеклись лужи вонючей грязи — ее тут было больше, чем на бортах. Гвардейцы морщили носы и покашливали, а капрал Тойрил начал бледнеть.