Уилл вытащил из погреба склянку со спиртом и бинты — полил княжичу на руки (тот аж зашипел от боли), а потом все тщательно перевязал. Киан почувствовал себя инвалидом — все ломило, болело и саднило.

Шоллок и еще один гвардеец тем временем ковырялись у входа. Капрал подсунул под дверь ломик и приподнял полотно, а гвардеец выбивал засов обухом топора. И кажется у них все получалось.

Снаружи, судя по звукам, все еще бушевала буря: ветер выл одиноким волком, пушечные разряды грома отдавались гулким эхом.

— Что это было, Джонс? — спросил Киан. — Какого Шриала так трясло?

— А я-то почем знаю?

— Ты тут двести лет уже торчишь, кому еще знать, как не тебе!

— Так это... — Джонс стыдливо потупился. — Не бывало еще такого, командир. Бури — это да. Волны хлестали, как-то раз сарай почти снесло. Но чтоб трясти — этого не помню.

— Понятно.

Киан задумался. И что теперь делать? Лучше, конечно, бежать на корабль — и наплевать на бурю, доползут как-нибудь. Потому что этот маяк второй такой тряски может не выдержать, и их всех попросту похоронит заживо. Да он и без тряски может рухнуть — кто знает, на чем он сейчас держится? Только вот что потом? Если забирать отсюда Джонса, то маяк опять останется без смотрителя, а это опасно. Но не рисковать же стариком! Хотя... Не будет гореть маяк — могут погибнуть шартехские корабли. И что важнее — жизнь старика или сотни жизней моряков, пусть даже и из другой страны?

— Джонс, — позвал Киан, поднимаясь на ноги. — Ты ведь заправил фонарь?

Майло быстро закивал — из-под тряпки на лбу показалась струйка крови.

— Так сразу, как приплыли.

— И сколько он будет светить, пока масло не кончится?

— Ну, — Джонс поскреб в затылке. — Ежели не гасить, то дня два. Не больше.

Два дня... Можно успеть вернуться в Кейл, собрать строителей, материалы, вернуться обратно и укрепить маяк, если это вообще реально. Ну, вот и план. Лишь бы только буря прошла, но не может же она свирепствовать вечно?

Шоллок и гвардеец распахнули дверь — внутрь мигом ворвалась ветряная плеть, забегала вдоль стен. Ливень фонтаном прошелся по этажу, заливая всех до единого. Шоллок быстренько прикрыл створку на место.

— Так, слушайте сюда, — объявил Киан погромче. — Открываем дверь и со всех ног бежим к кораблю. Шоллок — бери Джонса. Если надо — тащи хоть за руку, но не потеряй. Идете первыми, остальные следом. Все понятно?

Джонс хотел что-то возразить, но Шоллок пихнул его в бок и ответил за всех разом:

— Все понятно, капитан.

— Тогда вперед.

«Не улететь бы в море на таких-то мокрых камнях. А еще эти дэвовы молнии...»

Киан никому бы в таком не признался, но он с детства побаивался грозы. Когда ему было лет пять, он случайно услышал разговор служанок — они вдохновенно рассказывали друг дружке, как кучера Михала на днях убило молнией. Только горелый след на мостовой остался. Это настолько перепугало Киана, что он долго еще галопом мчался домой, лишь только с неба начинали падать мелкие капли. А в грозу забирался в бельевой шкаф и сидел: скрючившись в три погибели и крепко зажав ладонями уши.

Тот жуткий страх давно прошел, но отголоски остались. И теперь всплыли, цепляя нутро острыми коготками.

Шоллок рывком открыл дверь, вытолкал наружу недовольного Джонса и сам припустил за ним. Следом отправился гвардеец, чьего имени княжич не знал. Уилл же колебался — видимо, не хотел уходить раньше капитана.

— Давай-давай, я сразу за тобой! — прикрикнул Киан.

Уилл выбежал за дверь и княжич, глубоко вдохнув и проклянув про себя и маяк, и Кейл и Гейбрила заодно, рванул со всех ног.

В лицо ударили потоки ливня, ветер перехватывал дыхание, но Киан упрямо ломился вперед, не глядя под ноги. Вспышки молний освещали крохотный островок, выхватывая из мрака спины бегущих перед ним людей. Сапоги проскальзывали на камнях дорожки, но княжичу удавалось сохранять равновесие.

Огни «Вильяма Первого» маячили уже совсем недалеко, когда остров опять начало трясти. Но не так мощно, как в первый раз — Киан сбавил темп, чтобы не свалиться, но все-таки смог устоять и даже продвигаться дальше. Он увидел, как Шоллок поднимает с камней обмякшего Джонса — к ним поспевает гвардеец, и вместе они тащат смотрителя к кораблю. Уилл пошатывается, но прет так уверенно, как будто почти не замечает ожившей под подошвами земли.

У «Вильяма Первого» их ждали — сходни сброшены, светлячки ламп мерцали у фальшборта. Шоллок и гвардеец втянули Джонса на палубу, Уилл запрыгнул следом. Киан прибавил шагу — в боку закололо от натуги — и влетел на палубу, но неудачно. Нога проехала по мокрым доскам, и княжич растянулся во весь рост, подставив лицо (да и всего себя целиком) хлестким струям дождя.

Когда Уилл в очередной раз помог ему встать, Киан услышал вскрики и удивленные возгласы. Команда высыпала на палубу, несмотря на дождь, и всматривалась куда-то за маяк, тыча пальцами и стараясь перекричать ветер.

«Ну что там еще?!»

— Гляньте, капитан. Это... что?

Киан поднял голову, рукавом согнал воду с лица — не шибко помогло, ресницы склеивались от влаги, но все-таки он увидел то, что всех так переполошило.

Такое попросту невозможно не заметить.

Справа от острова, вдалеке, светилось зарево, бросая блики на встревоженное море и иссиня-черные тучи. Рассеянное свечение, цвета зеленой яшмы, еле заметно пульсировало, разливаясь все ярче и отчетливее.

— Это... Что же... Может так гореть? — орал на ухо Уилл, отплевываясь от воды.

— Понятия не имею, — сказал Киан, но слишком тихо — гвардеец его не услышал.

А в воздухе тем временем растекался мощный гул, словно где-то поблизости буря растревожила гигантский пчелиный рой. Даже громовые раскаты меркли на фоне этого гула и стонов земли, и уже не казались такими громкими и пугающими.

Джей Моррис сновал по палубе и загонял всех в кубрик. Киан не мог оторвать взгляда от зарева за островом, но холод и ноющие синяки его перебороли. Княжич махнул Уиллу рукой и отправился к себе в каюту.

В теплом помещении Киан первым делом скинул всю одежду — из нее, пожалуй, можно было выжать еще одно море, если постараться — и наскоро переоделся в сухое. Вскоре в каюту заскочил Моррис, прихватив с собой обоих капралов — Шоллок держался молодцом, а вот Тойрил чутка побледнел и бросал испуганные взгляды за окно. Отсюда зеленое зарево не просматривалось, но по отсветам на воде было понятно — оно никуда не делось.

— Так, сначала вот что, — сказал Киан, усевшись прямо на письменный стол. — Шоллок, как там Джонс, живой хоть?

— Живой, но прилетело ему не хило, — капрал сочувственно вздохнул. — Я уж думал, его с камней соскребать придется.

Шоллок привалился боком к стенке у входа, сложив руки на груди. Моррис уселся на диванчик у стола, а Тойрил метался по каюте взад и вперед, как загнанный зверь.

— Да плевать на старика! — взвыл он. — Делать-то нам что?! Что за хрень там, снаружи?

— Да кто бы знал, — ответил Морриc. — Я такое впервые вижу.

У Киана промелькнула невеселая мысль. А что, если...

— Джей, а не в той ли стороне Граница? Тут кругом вода, я уже запутался, что и где.

Моррис задумался, прикидывая.

— Нет, Граница севернее. Это что-то у нас.

— Шартехцы бузят, что ли? — предположил Шоллок.

— Было бы чем. Там тонну пороха взорвать надо, чтоб так светило. И то — не зеленым же!

Корабль здорово качало, со стола съехала папка с картами и шлепнулась на пол. Киан поймал рукой лампу, которая весело катилась к самому краю. Ладони саднило, отчего-то нестерпимо тянуло их почесать, но княжич держался.

— А землетрясения тут бывают? — отстраненно спросил он.

— Матросы говорят, что ни разу не встречали, — ответил Моррис. — А у меня тут бывалые ребята, многое повидали.

— Корабль-то не снесет? — вклинился Тойрил. — Шатает как моего папашу по синему делу!

— Не снесет. Пока мы здесь. Но когда эта буря кончится — одному Раалу известно.