Смерть

Прижимая руку к ноющей груди, я хмуро оглядываю себя сверху вниз и прислоняюсь к стене рядом со студией.

Что за странное чувство?

То, как она прикасалась ко мне всего мгновение назад… я почувствовал, как что-то внутри меня перевернулось.

Не помню, когда в последний раз кто-то осмелился коснуться меня. Каким бы болезненным ни был ее жар, в ее объятиях было нечто особенное, что заставило меня желать большего. Желать, чтобы она обнимала меня снова и снова.

Возможно, это и есть последствия времени, проведенного с живой душой. Говорят, что непосредственное взаимодействие со смертными приводит к ужасному исходу.

До нее мне никогда не приходилось беспокоиться о том, какими могут быть эти последствия. Никогда не приходилось волноваться, какое влияние может оказать на меня обычная смертная.

Видя, как она улыбается, как радуется самым простым вещам, я готов бросить к ее ногам весь мир.

С трудом напоминаю себе, что она здесь лишь временно.

Почти все в этом мире временно, и ее пребывание тут не исключение. Совсем скоро она станет всего лишь далеким воспоминанием. Ее жизнь, само ее присутствие в моем доме быстротечны.

Эти чувства, это тепло не будут длиться вечно.

Совсем скоро мне придется забрать ее душу в ее последнее путешествие.

Оттолкнувшись от стены, я проношусь по дворцу. Темнота комнаты окутывает меня, когда я залетаю внутрь. Заперев дверь, я снимаю маску. Проводя по лицу, краем глаза замечаю свое отражение. Я пересекаю комнату, перегибаюсь через стол и начинаю вглядываться в мужчину в зеркале.

Он смотрит в ответ с необъяснимой жестокостью.

Ударяю кулаком по столу и поворачиваюсь к зеркалу спиной, не в силах больше ни секунды смотреть на свое отражение. Отвращение накатывает волной.

Есть ли надежда, что хоть когда-нибудь она сможет разглядеть в этом монстре другого, настоящего меня?

Какое я имею право надеяться на это?

Я не глупец. Как бы я ни старался все отрицать, я знаю, что значат для меня эти чувства… но ее они приведут лишь к смерти.

Вина давит на меня тяжелым грузом. Я прекрасно знаю, что не стоит желать того, чего никогда не смогу получить… но еще я знаю, что я неистово эгоистичен.

Если не буду осторожен, то призову ее душу раньше времени.

Выпрямившись, я глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю, пытаясь совладать со своими эмоциями. У меня нет другого выбора, кроме как заставить свое сердце перестать замирать. Оно должно противостоять этим чувствам.

Противостоять ей.

Несмотря на то, как трудно игнорировать резкий порыв горькой грусти и сожаления, я напоминаю себе, что так лучше. Я знаю, что не стоит искушать Судьбу. Все уже давно решено за меня.

Для такого монстра, как я, не существует ни тепла, ни счастья, и мне не стоит об этом забывать.

Закрыв глаза, я решаю набраться сил из темноты, позволяя холодной горечи жизни наполнить меня. Наконец, удовлетворенный тем, что заглушил все глупые мысли о тепле и любви, я направляюсь к своему гардеробу.

День только начинается, и предстоит проделать еще много работы. Снимая верхнюю одежду, я замираю, когда рука натыкается на что-то в кармане.

Я достаю это что-то, и на ладони оказывается маленькая книжечка. Я же собирался вернуть ее девушке, но эта мысль совсем вылетела у меня из головы.

Положив ее на стол, я заканчиваю переодеваться. Наряд изящно облегает мою фигуру, а тяжелые цепи на шее демонстрируют силу и властность.

Выбрав новую маску, я вздыхаю, прежде чем надеть ее. Теперь, скрыв лицо, я поворачиваюсь, чтобы рассмотреть в зеркале финальные детали своего одеяния, но то и дело бросаю взгляд на книгу в отражении.

С тихим разочарованным рычанием я заканчиваю натягивать новую пару кожаных перчаток и тянусь за книжкой. Я долго смотрю на эту крошечную вещицу, раздумывая, оставить ее здесь или нет, прежде чем наконец засунуть ее в карман.

Разберусь с ней позже.

А сейчас я должен вернуться в мир смертных.

Хейзел

Следующие несколько дней я провожу в мастерской, поглощенная искусством.

Я почти все время нахожусь здесь, лишь изредка выходя, чтобы взять несколько одеял и что-нибудь перекусить из того, что приготовила сама.

Поскольку Смерти снова нигде не видно, я привыкаю сворачиваться калачиком и засыпать в этой комнате, не желая расставаться с драгоценным подарком, который он мне преподнес. Только открыв глаза, я тут же с радостью возвращаюсь к мольберту, перекусывая кусочком торта или хлеба.

И вот наконец я отступаю назад, чтобы полюбоваться произведением искусства, над которым работала не покладая рук все эти несколько дней.

Это шедевр.

На моем лице появляется легкая улыбка. Прибираясь в мастерской, я ловлю себя на мысли, что больше не могу ждать, когда Смерть придет ко мне. Вытерев руки о юбку, я открываю дверь и выхожу на его поиски.

Повернув за угол, я мельком замечаю свое отражение в глянце стен. Я неуверенно делаю шаг вперед, чтобы рассмотреть получше. Все лицо и платье вымазаны в краске, а голова усеяна колтунами.

Что ж, меняем план. Похоже, сначала мне срочно нужно вымыться.

Бросив на себя последний полный ужаса взгляд, я поворачиваюсь и направляюсь в свою спальню, радуясь, что дорожки из специй еще никуда не исчезли. Удивительно, что Смерть даже и не заикнулся об этом.

Спасибо, что по пути в свою комнату я не сталкиваюсь с ним, а то в моем виде даже в глаза собственному отражению стыдно взглянуть. Я открываю дверь в спальню и тут же закрываю ее за собой. Прислонившись к ней, оглядываюсь по сторонам, на мгновение забеспокоившись, что вошла не в ту комнату.

Но дело совсем не в этом.

Учитывая, как выглядят все остальные комнаты во дворце, Смерть ни за что бы не украсил покои таким образом – только в случае крайней необходимости.

Вся мебель переставлена, кровать придвинута настолько близко к камину, насколько возможно, а по бокам ее свисает тяжелый балдахин. Пол теперь устилают пушистые ковры, а постель покрыта толстыми меховыми шкурами.

Кажется, даже огонь горит ярче и от него исходит более сильный жар. Рядом с камином стоит большая медная ванна, уже наполненная водой, а также поднос с мылом, маслами и порошками.

Обернувшись, я обнаруживаю, что шкаф открыт, и мое сердце замирает в груди. Внутри висит множество платьев – я никогда столько не видела.

Подойдя ближе, я провожу по ним рукой, вглядываясь в изысканный бархат, в шерсть и шелка; все платья украшены изящной вышивкой или иным замысловатым узором. Они выглядят великолепно. Многие из них скроены в такой манере, которой мне не доводилось даже видеть, не говоря уже о том, чтобы носить, но все платья в безупречном вкусе Смерти.

Нежное белье аккуратно сложено в стороне, вместе со свежими носками и другими мелкими аксессуарами. Есть даже пара домашних туфель, а еще новые ботинки и меховая накидка.

Волна вины захлестывает меня, когда я понимаю, что понятия не имею, как долго все эти дары здесь лежат. Я должна поблагодарить его за них как можно скорее.

Надо было вернуться в комнату раньше. Он, должно быть, считает меня ужасно неблагодарной.

Как долго эти платья пролежали здесь, ожидая меня?

Я пересекаю комнату, чтобы окунуть руку в воду. Слегка теплая, но уверена, что это только благодаря огню.

Наверное, прошел день, если не больше, с тех пор как он принес эти вещи сюда. Неудивительно, что я его не видела. Что ж, я больше не могу позволить ему думать обо мне плохо. Я должна немедленно все исправить.

Не знаю, почему мысль о том, что он плохо думает обо мне, так сильно меня расстраивает, но я не позволяю себе размышлять над этим. Вместо этого я спешу сбросить с себя одежду и залезть в ванну.

Стараясь не обращать внимания на дрожь, я принимаюсь тщательно мыть волосы и тело, усердно натирая себя мочалкой, чтобы избавиться от краски, грязи и жирности. К тому времени, когда я наконец чувствую себя чистой, моя кожа становится розовой и благоухает цветами.