Инквизиция и Грозовой вал. Скорее всего, они возвращались после того, как взяли на абордаж какой-то корабль с еретиками. Инквизиция часто пользовалась их услугами. У меня даже есть предположение, что они могли взять на абордаж как раз корабль кургов, после чего и попали сюда. Зачем? Не знаю. Но у инквизиции всегда был свой взгляд на мир. Хотя я не исключал варианта, что эта группа могла взять на абордаж и самих инквизиторов.

Может звучит странно, но среди них тоже встречали не еретики, но люди, которые переходят все границы ради того, чтобы добиться победы, и такое пытались пресекать, так как от желания постичь новое до ереси один шаг.

Как бы то ни было… И всё равно поверить не могу, что космодесантник живёт с курги. Да он их перебить должен был сразу же.

Ещё меня интересовало, почему он сохранил как свои импланты, так и свои размеры в то время, как моя группа их потеряла. Я чувствовал что-то вроде обиды, если честно.

Когда они ушли, я ещё несколько минут просто сидел и смотрел на дверь. Вряд ли меня собирались убивать, но и безоблачным моё будущее было назвать сложно.

Осторожно встав с кровати, я размял шею, после чего огляделся. Подошёл к окну, выглянул в него…

И лицом к лицу встретился с остроухой, которая в этот момент так же заглядывала в окно.

Мы одновременно дёрнулись назад, одарив друг друга враждебным взглядом.

Я для них будто диковинная зверушка, смотрю.

Мне пришлось сидеть в доме до самого вечера. Я бы мог выйти, однако решил не конфликтовать с теми, кто меня ещё не убил, хотя имели на это все права. Конечно, я бы не сдался им без боя, но остроухие всегда славились своими пси-способностями, и вряд ли бы мне удалось продержаться долго.

На вечер ко мне заглянул сам космодесантник с подносом, на котором была деревянная тарелка с какой-то едой и кружка. Смешно смотрелось, как он вошёл с ним, будто какой-то дворецкий, однако я чувствовал, что со мной хотят поговорить.

— Сядь, — с порога произнёс он. — Не заставляй меня применять силу.

Я бы поспорил с ним в этом утверждении, кто к кому ещё силу может применить, однако спорить и испытывать гостеприимство не стал. Надо знать, когда показывать зубы, а когда проявить терпение. Только дураки будут слепо бросаться в атаку на любого, кто им не нравится.

От кого я это слышу!

Я слегка поморщился. Всё же очнулся наконец?

Ага. Так, а где это мы?

Потом всё узнаешь.

Поставив на стол поднос, космодесантник, взял один из стульев, сев напротив меня на достаточном расстоянии, чтобы я не смог до него дотянуться, даже если брошусь вперёд. На его поясе болтался красноречиво градомёт.

О, твой собрат что ли?

Просто заткнись сейчас.

— Хочешь что-то спросить, солдат? — поинтересовался я твёрдым голосом.

— Да. Как долго ты заражён ересью?

Он и об этом знает? Ты что, уже всем растрепал?

Я проигнорировал Тень.

— Около семи месяцев. Может больше. Твоё имя и звание?

— Здесь я задаю вопросы, — отрезал он.

— Лишь после того, как назовёшь своё имя и звание, солдат, — слегка поднял я голос. — В какой бы дыре мы не оказались, ты служишь имперской армии и подчиняешься её законам и правилам.

— Ты, погрязший в ереси, не имеешь права ставить здесь условия, — понизил он голос.

— Как и ты, измаравший себя в связи с курги. Быть может ты и спишь с ними? Тогда это делает тебя ни капли не лучше меня, — ответил я ему с нажимом.

Ничего не понятно, но очень интересно, продолжайте.

Мы смотрели друг другу в глаза ещё несколько секунд, после чего он спросил:

— Ты служил в отряде «Чёрный кулак», так ты сказал, верно?

— Да, — кивнул я.

— Его больше не существует.

— Да. После операции на Альфа-три во время инцидента выжил лишь я один. Мои прямым начальником был Уйлес Белимос. Его начальником был Лайвинс Ваго, который подчинялся напрямую главе ордена.

— Твои товарищи по оружию больны ересью?

— Нет. Только я подцепил эту заразу. Они знают об этом. У них есть приказ устранить меня, если я покажу хоть единый признак отступничества, как и положено инструкциями.

Он долго смотрел мне в глаза, после чего наконец ответил:

— Я старший сержант, Тагер Региони, абордажная группа «Крюк возмездия».

Я кивнул.

— Почему у тебя остались импланты? — решил сразу спросить я.

— Почему они должны были не остаться?

— Ни у кого из моей группы не осталось. Когда мы пересекли границы этого мира, наши тела… стали моложе, будто вернулись к тому моменту, когда мы окончательно стали космодесантниками. Мы позже нашли их на нашем упавшем корабле, будто наши тела в одночасье исчезли, и те просто упали на сидения.

— У нас такого не было. Но после того, как мы здесь оказались, часть большая экипажа исчезла, — ответил он после раздумий.

— Экипажа Анима Торменторис? — сразу уточнил я.

— Не только их, но и нас. Чтобы внести ясность — мы взяли линкор Анима Торменторис по приказу высшего командования. Они были обвинены в ереси, и корабль должен был захвачен и отконвоирован на военную базу нашего ордена в системе Центавр. Однако всё пошло не по плану. Их двигатели не были уничтожены перед тем, как мы высадились, и они успели сделать варп-прыжок до того, как мы добрались до капитанского мостика.

— Значит вы всё же были не частью экипажа… — пробормотал я. — Тварь, которая бегает по острову оттуда?

— Да. Значит ты встречался с ней? Как она выглядела?

— Я не знаю. Для меня она была пятном, и я бы описал её, как нечто иное.

— Курги называют её Иной.

— Она была, когда вы брали корабль?

— Возможно. Они что-то перевозили. Что-то для своих опытов, но нам было не до этого. Она появилась сразу после прыжка. Нам пришлось отступить, после чего кто успел — десантировался на спасательных капсулах и попал сюда.

— Есть другие космодесантники?

— Теперь уже нет. Я единственный, — ответил он.

— Их убила тварь?

— Нет, их убили курги.

И кто теперь на кого должен смотреть с подозрением, мне интересно?

— Твоих братьев убили курги?

— Да.

— Эти курги? — прищурился я.

Он слегка помедлил, прежде чем кивнуть.

Теперь был мой черёд показывать зубы.

Из моих рук выскочили демонические клинки, мягко переливаясь в темноте. Он схватился за градомёт на поясе.

Мы вновь сверлили друг друга взглядом, будто готовые вцепиться в глотки друг другу, и здесь под вопросом, кто кого одолеет. На его стороне физическая сила и реакция, на моей демонически силы.

— Значит ты живёшь в мире и согласии с теми, кто убил твоих братьев? ­— негромко переспросил я.

— У меня не было выбора, — ответил он холодно.

— Выбор есть всегда.

— Но лишь до того момента, пока его не остаётся.

— Ты должен был убить их, — напомнил я.

— Выстрелить в спину бывшим союзникам, с которыми дрался плечом к плечу? Которые стали доверять тебе? Это называется честью и благородством⁈

— С теми, кто убил твоих братьев! — поднял я голос. — Значит теперь у нас честь закрыть глаза на случившееся и делать вид, будто ничего не произошло.

— И это обвиняет меня тот, кто гуляет с ересью в душе и пользуется демоническими силами⁈

— Это обвиняет тот, кто не делал вид, живя с убийцами своих братьев, будто ничего не произошло! — процедил я.

Атмосфера заметно накалилась между нами.

Встретились как-то два космодесантника-еретика…

Нет, дело не в том, что это попахивает ересью.

А в чём же?

В том, что лучшая защита — это нападение. Я не настолько узко мыслю, чтобы не понимать, к чему могло привести нахождение космодесанта и курги на одном острове, которые взаимно друг друга ненавидят, пока не появится более сильный враг, который станет угрозой для обоих. Такое случалось на нашей истории и не раз, пусть эта ситуация и выглядела странной. Но этот мир сам по себе странный.