— Может перенести всё на корабль?

— На обратном пути только.

Двигаясь по вымершим коридорам, мы так и не встречаем ни единого признака того, что здесь что-то произошло, если не считать абсолютную безлюдность. А ведь людей здесь должно быть очень много, чтобы обслуживать это место. Некоторые живут на таких кораблях всю свою жизнь, больше никогда не ступая на поверхность планет и не видя ни солнца, ни звёзд. Живут своей жизнью, как механизм, подобно шестерням в двигателе. Некоторые заводят знакомства, отношения и даже семьи.

Мы выходим к станции вагонетки. Это большая комната с выходящим из неё туннелем дальше. Я слышу, как по нему гуляет ветер, неся эхо своих завываний, что звучит достаточно жутко. Сюда же выходят и несколько дверей из других коридоров. На стенах висят плакаты, призывающие служить Империи верно, у стен стоят лавки.

И вновь никаких людей.

Зигфрид подходит к компьютеру.

— Ничего не заблокировано. Вагонетка сейчас находится у капитанского мостика. Как-то всё слишком…

— Странно, — подсказывает Грог.

— Да. Случись что, и всё встало бы на блокировку, а здесь просто нет людей.

— Их могло выбросить на планеты точно так же, как и нас. Прыжок через варп, раз, и они уже не здесь. Только пустой корабль.

— Может быть. Хотя по рассказу Тагера всё было иначе, — напоминает он. — Если только он всё нам сказал.

— А где находятся камеры? Какие-нибудь камеры, помещения для заключения врагов Империи или хранения всяких тварей?

— Чуть ли не в самом центре линкора. Будет по пути нашего следования.

Так как у меня сломана рация, мы говорим по внешней связи, и наши голоса эхом впервые за пятьдесят лет разносятся по этим коридорам. Только создаётся ощущение, будто нам кто-то вторит раз от раза.

Я невольно оборачиваюсь, взглядом ища кого-либо, но мне отвечает лишь полумрак мёртвого линкора.

— Что-то не так? — Грог тут как тут.

— Нет, всё так. Просто эхо, оно будто вторится, не замечаете?

Все затихли, даже Зигфрид замирает у компьютера. Чтобы дать эхо, Грог громко произносит:

— Нэвия — лучшая девушка.

Его слова эхом разносятся по округе, но никого повторения нет.

— Возможно, показалось, — пожимаю я плечами. — Значит Нэвия лучшая девочка?

— Девушка, — отвечает он. — Она уже взрослая, ей уже можно.

— А вы это обсуждали с ней? — уточняет Зигфрид.

— Нет. Просто знаю, — буркает он будто смутившись.

— Понятно… — протягиваю я. — А она тебя уже под венец тащит?

— Нет. Но говори, что не против.

— Её отец будет против.

— Она говорит, что не будет против. Но я ничего с ней не делал, — сразу предупреждает он. — И Нэвия ничего не делала, она не такая.

Его голос эхом расходится по округе, и мы слышим, как оно уходит словами «не такая» куда-то вдаль… чтобы вернуться словами «такая же…».

И всё бы ничего, но в эхе неоткуда было взяться «же».

— Вот, сейчас, вы слышали? — уточняю негромко я.

— Что именно?

— Эхо. Грог сказал, «не такая», но эхом пришло «такая же».

— Эхо исказило, — пожимает плечами Зигфрид.

— И добавило что-то от себя? — я внимательно оглядываюсь по сторонам.

Они тоже оглядываются, но вокруг не на что смотреть. Пусто и тихо, как в реальном склепе, в которых я бывал пару раз. И атмосфера там была точно такой же.

По туннелю тем временем раздаётся что-то отдалённо похожее на очень тихий и далёкий рёв, который всего на пару секунд пробрал нас, прежде чем стихнуть. Мы замираем, внимательно вглядываясь в темноту туннеля вагонетки, прежде чем Зигфрид нарушает тишину:

— Вагонетка. Сдвинулась с места после долгого простоя.

— Хорошо, если так, — пробормотал я.

Но к чувству дискомфорта от тишины и белого шума добавилось чувство, будто за нами наблюдают. Неприятное стойкое чувство неодиночества. И пусть визоры не могут найти ни малейшего признака хотя бы какого-то присутствия кого-то кроме нас, я чувствую себя человеком, на которого кто-то пристально смотрит.

Я не могу избавиться от этого чувства до тех пор, пока не подъезжает вагонетка, тихо поскрипывая по рельсам. Небольшой вагон с окнами, как для поезда, где была пара дверей и сиденья в ряд.

— Заходим, — скомандовал Зигфрид, и мы поднялись на борт.

Двери с шипением захлопываются, после чего вагон ещё секунду стоит на месте, прежде чем сделать чувствительный рывок и сдвинуться с места, набирая скорость.

На какой-то миг, когда станция уже скрывается, я бросаю взгляд на платформу и… будто замечаю тень человека, которая стоит где-то в глубине коридора, откуда мы вышли. Одинокая, внимательно наблюдающая за нами тень, исчезнувшая, едва мы въезжаем в туннель.

Мне ведь не показалось, да?

Как знать.

Ты видел это?

Я много чего видел.

Эту тень?

Как знать, может что-то и было…

Тень невозмутимо пожал плечами, оставляя меня наедине с собственными домыслами.

— Ты что-то увидел? — Зигфрид точно замечает мой пристальный взгляд назад.

— М-м-м… тень. Человеческую тень в коридоре, откуда мы вышли, — я не видел смысла скрывать то, что видел. Вообще, в таких ситуациях нельзя ничего скрывать, если хочешь вернуться обратно.

— От света? — уточняет он.

— Нет, будто человек стал тенью. Объёмная. Она стояла в глубине, где сгущается мрак.

— Может показалось? — предложил Грог.

— Хочу верить в это, но вы не чувствовали, будто за вами следят?

Они переглянулись и покачали головой.

Что ж, может мне и действительно показалось, как знать. Но от этого места мне неспокойно, будем честны. Оно словно проклято — это единственное, что приходит на ум, едва я задумываюсь над этим.

Мы едем недолго, несколько раз проскакивая станции, в которые я даже не успевал вглядеться, и остановились на той, где, по словам Зифгрида была оружейная. Сейчас нам просто нужно было пополнить боеприпасы. Если это инквизиторы, то здесь должны были быть и космодесантник, которые им помогали. И как следствие, оружие и патроны к их оружию.

Станция была такой же пустой, как и прошлая. Никаких следов людей, разве что признаки того, что они когда-то здесь были, как планшеты для работы, какой-то ящик с инструментами и другая мелочь.

— Просто взяли и исчезли, — оглядывается Грог.

— Или сбежали, — добавляет Зигфрид.

— Или они всё ещё здесь, — вношу и я свою лепту. — Большая часть капсул, как и корабли, на месте. И раз Тагер не видоизменился, переместившись сюда вместе с линкором, то и они должны были.

В этот момент по кораблю пробегается ещё один тихий рёв, очень тихий, не способный напугать своей неожиданностью. Но легче от этого не становится, так как ты просто не понимаешь, откуда он или от кого. Неизвестность пугает ещё больше, чем враг, которого ты можешь убить или хотя бы видеть.

— Это точно не вагонетка, — произношу я, когда он стихает, оставив лишь дыхание корабля.

— Возможно, реактор, — предлагает вариант Зигфрид. — Всё же энергии здесь явно недостаточно. Глохнет или ещё что.

— Не похоже на реактор. Иначе бы была вибрация по судну.

— Другие? Иное? — предположил Грог.

— Хочется верить, что нет. Нам этой твари ещё не хватало. Идёмте.

Вновь пустые коридоры и эхо от наших шагов. Кое-где мигал свет. Иногда по коридорам разносились странные звуки, природу которых определить было невозможно. И мне выяснять это не очень хотелось.

Пару раз я заглядываю в боковые комнаты, но не нахожу там ничего интересного. Чаще всего или инструменты, или кладовки с запчастями, или выход в технические помещения к кабелям и трубам. Ни одна из дверей не заперта.

— Можно выйти к коридорам со спасательными капсулами, — предлагает Грог. — Найти отстыковавшиеся и по следам Тагера и его команды выйти к тому, от чего они уходили.

— Ты сам этого хочешь? — поинтересовался я. — Лучше пока двигаться и не привлекать внимания, хотя мне кажется, что нас уже засекли. Я чувствую, что за нами будто наблюдают.