Как нельзя кстати с самого утра установилась великолепная погода: на небе ни облачка, а легонький ветерок гнал рябь по абсолютно спокойному морю.

— Дык вон он, щир… — Папаша Анри подслеповато прищурился и ткнул скрюченным от подагры пальцем в небольшой островок, представляющий собой усеянный каменными глыбами пятак размером с две баскетбольные площадки.

— Какая-нибудь пещера или грот там есть?

— Грот? — Старик озадаченно поскреб лысину и прошепелявил: — Дык нету, щир… Я тута почитай кашдый камень шнаю. Ничего тама нету.

Я подал знак фон Штирлицу, тот — своим дружинникам, и уже через минуту те приволокли из трюма Барези.

— Этот остров?

— Этот, сир… — угрюмо ответил ломбардец. — Там дыра есть посередине, туда и надо спускаться.

— Дыра ешть! — обрадовался папаша Анри. — Ешть, шам видел. Тока шатоплена она в прилив. А как шторм, значится, когда волны, оттуда фонтан бьет. Вышокий! А что там внутри, не шнаю, не лазил. А еще воет оттуда. Ох и штрашно. У наш поговаривают, што тама дьявол моршкой шидит. Гошподи прошти, Гошподи прошти!

Старик несколько раз быстро перекрестился.

— Так и есть, — подтвердил Барези. — Еле успели вылезти, сир. И воет. Аж до костей пробирает. Но я туда больше не полезу, хоть режьте.

— Куда ты денешься s podvodnoi lodki. Капитан, ищи место для стоянки.

Засуетилась команда, с мачт слетели паруса. Гукер стал постепенно замедлять ход и скоро остановился с подветренной стороны острова.

— Братец, ты со мной. Луиджи, Клаус, вы тоже. Штирлиц, возьми с собой еще троих. И этого грузите. И веревки с факелами и фонарями не забудьте. Папаша, сколько еще до прилива?

— Дык часа два, можа, чутка меньше…

— Успеем. Шевелитесь…

Уже через час мы все стояли на верхушке острова. Дыра оказалась узкой расщелиной между двух больших каменных обломков. Узкой, но достаточной для того, чтобы в нее пролез человек с поклажей.

Никакого дьявольского воя из нее не слышалось, только тихо шумел рокот прибоя да воняло гнилыми водорослями.

Я уронил в щель горящий факел. На мгновение осветился узкий лаз, а потом огонь погас.

— Там вода… — уныло сообщил ломбардец. — А бочки стоят по правую руку, на возвышении. Все заваленные водорослями и разным мусором. Одна разбита, а серебро вода растащила по всему гроту.

— Сначала спускайте его… — Я показал на Барези.

— Ваше сиятельство, прошу! — Брякнув цепями, ломбардец упал на колени.

В этот момент из щели раздался дикий пронзительный вой. Да такой, что даже у меня мурашки по спине пробежали. Остальные вообще молнией шарахнулись от дыры и принялись поспешно креститься.

— Нет!!! — Скорчившись на земле, ломбардец закрыл уши руками. — Не полезу!

— Сир… — Мертвенно-бледный Логан шепнул мне: — Может, не надо? Проклятое же место. Сколько смертей на этом золоте.

— Тьфу, и ты туда же… — ругнулся я. — Братец, тут все просто, никакого дьявола. Вода выдавливает воздух из грота, вот он и воет. Ну как в щелях при сильном ветре.

— Ага, сир, конечно, вода… — Шотландец послушно кивнул, но чувствовалось, что я его совсем не убедил.

Я ненадолго задумался, а потом заорал:

— Десять гульденов тому, кто первый полезет!

Предложение было встречено угрюмым молчанием. И вполне ожидаемо. Народ у меня подобрался отчаянный, но одно дело — смотреть смерти в лицо в схватке и совсем другое — столкнуться с потусторонними силами. Средневековье, ничего удивительного.

— Ну и черт с вами, — рявкнул я. — Не думал, что у меня в дружине монашки собрались. Сам полезу…

— Сир! — дружно воскликнули оруженосцы. — Это… это…

— Пасти закрыли. Снимайте с меня колет…

Быстро раздевшись до одних бре, я сам обвязал веревку вокруг пояса, взял в левую руку зажженный факел и шагнул к щели.

Вот признаюсь, самому было не по себе, но… черт побери… В общем, даже не знаю, что сказать.

Ничего примечательного во время спуска не случилось, очень скоро я уже стоял по пояс в воде посередине большого грота. Оглянулся по сторонам и удовлетворенно кивнул сам себе. Мокрые, покрытые плесенью стены, куча разного морского мусора у дальней стены — и все. Никаких призраков, даже завалящего скелета в ржавых цепях нет. Не говоря уже о морском дьяволе.

Немного помедлил и, оскальзываясь на мокрых камнях, полез по уступам на возвышение. Разгреб кучу водорослей и почти сразу наткнулся рукой на опрокинутый небольшой бочонок. Почти пустой, с разбросанными рядом серебряными монетами. Рядом с ним стоял второй — целый, а чуть поодаль — два больших сундука. Дерево сильно разбухло от воды, но вся тара все еще оставалась целой.

— Что и требовалось доказать… — удовлетворенно буркнул и тут же выхватил из-за пояса кинжал, потому что позади раздался шорох, а падающий сверху луч света погас.

Но это оказался братец Тук, висевший на веревке и беспрестанно крестившийся свободной рукой. Во второй шотландец держал за клинок кинжал с крестообразной гардой и тыкал им как распятием в разные стороны.

— Что такое, дружище? Стыдно стало?

— Угу, сир… — постукивая зубами, закивал Логан. — Извините, ибо очень уж ст-страшно…

— А чего полез?

— Дык куда вы, туда и я… — Скотт криво улыбнулся. — Хоть в ад, прости господи!

— Молодец, дружище! Но я все-таки надеюсь на райские кущи.

— А как вы думаете, там дамы и вино есть?

— Думаю, есть. Какой же рай без вина и девок?

Вот так и закончилась еще одна призрачная история моего прошлого.

Согласно разным авторам приключенческих романов любая катавасия с сокровищами чревата неизбежными осложнениями. Но ничего такого не случилось. Мы успели вытащить все до прилива, пещера не обрушилась, никто почему-то не взбунтовался, и так далее, и тому подобное. В общем, все прошло очень банально, можно даже сказать — скучно.

Добыча составила около ста тысяч в пересчете на терские ливры. Еще на такую же сумму нашлось разных драгоценностей, посуды и ценных реликвий.

Много. Очень много, по нынешним временам. Но… как бы это странно ни звучало, из всех сокровищ на мою долю приходится только мое личное жалованье за два месяца. Жалованье, как командиру роты лейб-гвардии, которое мне задолжал Карл перед своей смертью. И Логан тоже получит свою невыплаченную зарплату. На этом все.

А все остальное вернется в Бургундию. К Мергерит, вдове Карла Смелого Бургундского. К единственной прямой его наследнице.

Глупость? Пожалуй, так и есть. Но увы, дела чести редко наполнены смыслом. А граф божьей милостью Жан Шестой Арманьяк — человек чести.

Шебека, слегка вздрагивая, словно норовистая кобылка, неслась по морю, с легкостью рассекая внушительные волны. Клацали блоки, скрипели канаты, и оглушительно хлопали паруса. Орали белоснежные буревестники, пролетавшие над водой, покрытой облачками пены. Острый соленый воздух бил прямо в лицо, леденя кожу и наполняя тело невиданной бодростью. Хотелось орать, плясать джигу и взять на абордаж первую попавшуюся посудину. Черт… до чего же хорошо!!!

Стоп, стоп… Вроде я уже этими словами описывал свои впечатления? Похоже, повторяться стал. Хотя тут поневоле повторишься, ибо в море все так и есть, один в один. Но не суть.

Личному составу по поводу клада ничего не пришлось объяснять — им все равно, нашел господин какие-то бочонки и сундуки, значит, так и надо. Тем более что все участвующие в экспедиции на островок получили по целому гульдену на нос.

С Логаном тоже никаких проблем не возникло — мое решение отдать сокровища вдове Карла он принял с пониманием, а выплату своего недополученного жалованья — как само собой разумеющееся.

Ломбардца Барези я решил не предавать смерти, а отдал на перековку своим островитянам. Зачем зря расходовать ресурс? Работы валом, каждые руки наперечет. Руководящий состав на Уэссане — люди суровые, либо перевоспитают, либо уморят. Впрочем, мне совершенно все равно.

С острова мы отчалили рано утром в сопровождении того самого гукера, на котором ходили за кладом Карла. И уже к вечеру вошли в воды Пуату, еще одной вотчины Паука. Где, выбрав подходящую укромную бухту, встали на якорь.