В общем, хуже волка-собственника только ревнивый волк-собственник.

Мой альфа даже работу всю перенёс домой ещё в первый день возвращения, а в офис выезжал только на очень важные переговоры, где обязан был присутствовать, в остальное время он пребывал дома, рядом со мной, чтобы в любой момент приструнить малышек. Вот как сейчас.

Я рассматривала детскую, представляя, как в скором времени украшу её фосфоресцирующими бабочками, которые должны доставить в ближайший час, а то и меньше, если вспомнить, что курьер уже выехал, когда дети решили потянуться, и очередной их удар то ли ножкой, то ли ручкой пришёлся прямо в правое ребро.

— Ох, — схватилась за живот рефлекторно, не сдержав болезненного стона.

Вроде тихого, но Кайл услышал с первого этажа. Тут же оказался рядом.

— Тише, малыш, тише, — стиснул меня в своих крепких объятиях.

По телу пронеслась волна его силы подчинения, враз угомонившая детей. На смену боли от последних пришло чувство вины. Они не хотели вредить, но им становилось слишком тесно в животе. Мне не раз предлагали вызвать преждевременные роды, но я отказывалась. Нет уж, дохожу по максимуму, сколько смогу, а там по обстоятельствам. Тем более, всё ведь относительно хорошо. А синяки это так — ерунда. Пройдут.

Глубоко вдохнув и неспешно выдохнув я медленно распрямилась, прислушиваясь к своему организму. Немного тянуло в районе поясницы, но в последнее время это стало почти привычным делом, поэтому я носила поддерживающий бандаж.

— Всё хорошо, — улыбнулась на беспокойный взгляд по-прежнему обнимающего меня Кайла. — Успокоились. Думаю, в ближайший час ты нам больше не понадобишься, — не удержалась от подколки.

— Звучит так, словно я нужен вам только для того, чтоб вы трое друг с другом всегда ладили без лишних происшествий, — проворчал беззлобно на это оборотень, на что я коротко рассмеялась.

— Неправда. ты нам всегда нужен. Очень-очень нужен. Только ты один, — развернулась в его руках и обняла в ответ.

Мужские руки тут же крепче сжались вокруг моих плеч, а сам Кайл уткнулся носом мне в макушку и глубоко вдохнул.

— Умопомрачительно пахнешь, малыш, — поведал тихим голосом.

Не первый раз так говорил, и это только за сегодняшний день, но меня каждый раз будто в пуховое одеяло заворачивали, так тепло становилось на душе от сказанного им. И никакое “я тебя люблю” не способно так на меня повлиять, как эти три слова. В конце концов, зверь ведь выбирает пару себе по запаху в первую очередь, так что я нисколько не преувеличивала важность значения данного признания.

— Ты тоже, — отозвалась не менее тихо. — Домом.

Не соврала. Его аромат зимнего хвойного леса с нотками апельсина давно и прочно стал ассоциироваться у меня с домом. Ещё после первой встречи в той лаборатории. Может Кайла я и забыла, но его запах навсегда со мной. Успокаивает получше всяких седативных средств, которые я так и не стала принимать.

На сказанное мной, мужские объятия резко усилились, а Кайл явно собрался ответить, но не успел. Хлопнула входная дверь, после чего по дому разнеслось зычное:

— Я пришёл, — голосом отца, который взял в привычку громко сообщать о своём явлении, после того, как однажды застал не самую приличную картину нашего с Кайлом времяпровождения.

Бедный папа… Вот у кого случился настоящий стресс при виде меня, разложенной на обеденном столе. Он к тому времени настолько привык, что оборотни заранее слышат и чуят его приближение, что и не подумал подождать, когда ему откроют дверь. А Кайл… Ну это Кайл. Умеет отбить у любого привычку приходить к нам домой вообще.

— А мог бы прийти и попозже. В следующем году, например, — снова принялся ворчать любимый, с явным сожалением слегка отстраняясь от меня.

Я на это только улыбнулась. Постоянно оба ворчат друг на друга. Иногда даже казалось, что им самим это нравится. Возможно, потому что в итоге один из них непременно уходил.

— Напомни мне, зачем я вообще его сюда привёз? — со страдальческим вздохом продолжил ворчать Кайл.

Не привёз, а позволил приехать, но я не стала цепляться к словам. Да и жил папа в отдельном от нас доме. И это хорошо, а то бы они точно если бы не поубивали друг друга, то точно были бы близки к этому моменту. Мне же оставалось только вздыхать и втайне надеяться, что два моих самых важных человека всё-таки притрутся и подружатся, хотя бы немного, и нам не придётся снова надолго расставаться. Лучше, конечно, чтобы вовсе не пришлось. Всё же пусть и частые звонки никогда не заменят живого общения.

К тому же, в Америку папе всё равно нельзя, так как, пока мы отдыхали в лесах Шотландии, он не сидел сложа руки. Именно благодаря ему началось судебное разбирательство по запрещённой деятельности “Sunrise Biotech”, а это значило, что ему обязательно будут мстить. Собственно, поэтому Кайл и терпел его присутствие. Всё ради меня и моего спокойствия, благополучия и прочее, прочее, прочее…

— Потому что ты меня любишь, и потому что слишком много сладкого вредно для здоровья? — отозвалась я со смешком, озвучив последнюю мысль.

— Если только поэтому, — с очередным вздохом согласился со мной Кайл. — Очень сильно, малыш, — прижался губами к моей щеке.

Задержался в таком положении, подозреваю, намеренно. Даже когда папа дошёл до нас, и то не стал особо спешить с тем, чтобы выпрямиться.

В общем, опять бодался с ним за моё внимание.

— Ты её ещё привяжи к себе, чтобы наверняка, — донеслось ворчливое от отца, когда он добрался до комнаты.

Застыл на пороге, с сомнением разглядывая нашу композицию.

Началось…

Нет, они точно намеренно испытывают нервы друг друга на прочность.

Послала пришедшему укоряющий взгляд, но когда это помогало?

Хорошо, Кайл в этот раз не повёлся, даже наоборот:

— Так я уже, — нахально заулыбался.

И снова оставил лёгкий поцелуй. На этот раз в районе своей метки на мне.

Вот же… провокатор!

Знает ведь, как я каждый раз реагирую на такое проявление его чувств, совершенно не получается скрывать эмоции от прикосновения к следу его укуса. Вот и сейчас всё тело тут же прошило дрожью возбуждения от макушки до пят, едва удалось сдержать стон удовольствия. Хотя папа и без того прекрасно понял.

Стыд и срам, в общем.

А с виду оба вроде бы взрослые люди. Особенно, папа. Но вёл себя порой хуже подростка.

Слава богу, продолжать и разнимать их не пришлось. У Кайла завибрировал телефон. Что странно. Ведь на сегодня никаких дел у любимого не было, а значит случилось что-то и впрямь важное. Не зря он помрачнел, как только прочёл сообщение.

— Нужно кое-что уладить, скоро вернусь, — улыбнулся мне вопреки всему предыдущему с теплом.

Оставил ещё один поцелуй на моей щеке, прежде чем убрать гаджет в карман брюк.

— Не шалите тут без меня, — наставительным тоном добавил для близняшек, приложив ладонь к моему животу.

Ответом ему стала волна любви и нужды, из-за которых я едва смогла разжать собственные пальцы, чтобы отпустить его восвояси.

И кто сказал, что дар эмпатии — это круто? Вообще ни разу, как по мне. Как и наша связь через метку. Потому что каждый раз, когда Кайл уходил, на душе становилось заметно пусто.

— Ой, да вернётся он, никуда не денется, — проворчал папа, подходя ближе, как только мы остались наедине. — К сожалению, — вздохнул наигранно грустно.

— Папа, — укорила я его.

— Ну а что? Кто тебе ещё правду скажет, как не родной отец? — возмутился он тут же. — И вообще я тебе тут твою посылку, между прочим, принёс. Таможенный контроль прошла, безопасна, так что можешь забирать, — протянул мне пакет, который я до этого не замечала, поглощённая их с Кайлом очередной стычкой.

— Спасибо, папочка, — с радостью переключилась на обозначенное, приподнимаясь на цыпочки и целуя его в гладко выбритую щёку.

Заодно так проще было не думать о том, что он сказал.

Родной отец…