Настолько неожиданно, что я не успела как-то на него среагировать. А потом стало поздно. Все возражения смело близостью того, на кого пообещала себе не смотреть больше, как на мужчину. А он…

— Если ревнуешь даже к тому, какое расстояние будет между нами, это уже определённо не разочарование, — сбивчиво прошептал, прежде чем одарить новым поцелуем.

И да, он тысячу раз прав. Я действительно ревновала. Пусть и не признаюсь ему в этом никогда в жизни. Сам факт, что он улетал на встречу с Алисой, выворачивал наизнанку, сколько ни прикрывайся всей этой чушью про безразличие. А вдруг встретятся, и их обоих опять переклинит? Да, я сказала себе, что переживу и согласна быть просто матерью его детей, но в глубине души я надеялась… Хотела, чтобы он выбрал меня. Не потому, что я беременна от него. Потому, что я сама ему нужна. И пока Кайл целовал меня, в это было так легко поверить.

— Разве тебе не надо уходить?

— Надо.

Но вместо исполнения сказанного, оторвал меня от пола, приподнимая выше, вынуждая обхватить его обеими ногами за торс. Новый головокружительный поцелуй не оставил возможности ответить. Да и к чёрту! Какая разница, что я ему скажу, если тело всё равно выдаёт все мои потаённые желания? Если именно его прикосновения пробуждают сотню мурашек на коже, вызывая дрожь во всём теле? Да что уж там, само его присутствие туманило разум так, что едва думать получалось адекватно. Я и не думала — действовала.

Кайл донёс до кровати, куда уложил меня спиной, сам оставшись сверху. На мне было не так много одежды, но в считанные секунды и той не стало. А вместе с ней не стало и меня. Я вся стала оголённым нервом, растворилась в множестве поцелуев и ласк. И уже не важно стало, почему он со мной сейчас. Пусть просто то не заканчивается никогда. Пусть он никогда не оставляет меня одну. Пусть живущая во мне эйфория растёт, заполняя каждую клеточку моего истосковавшегося по нему организма, изгоняя из разума последние крохи сомнений. И тогда, возможно, я перестану сдерживать свои чувства, а с моих губ сорвутся заветные два слова:

— Люблю тебя…

Кайл

Самолёт сел в Москве после четырёхчасового перелёта, но я словно до сих пор находился в окрестностях Абердина. Мозг так и не перестроился с момента, в котором прозвучало: «Люблю тебя». Меня тогда будто бетонной плитой приложило. Так и не оклемался. А может, проблема была не только в прозвучавшем признании. Всё то, что Крис рассказала мне прежде… Верил ли я ей? И сам ещё не понял. Сперва должен убедиться и подтвердить. Но существенная часть меня купилась в один момент. Потянулась к услышанному с таким отчаянным рвением, словно то был мой грёбанный спасительный круг. Это вводило в ступор даже больше, нежели вероятность того, что меня снова могли обмануть.

Почему я каждый раз ведусь на неё?

Несмотря ни на что. Вопреки всему здравому. Тогда, когда куда более безопасно просто держать дистанцию и сосредоточиться исключительно на безопасности детей в её утробе. То, что это предполагает заботу и об их матери, как и её благополучие, особенно в свете пробуждающейся эмпатии близняшек — скорее элементарная необходимость. Должна быть ею. Я не должен поддаваться иррациональному желанию чего-то гораздо большего. Особенно теперь, когда знал, чем могли быть вызваны все эти желания. Но при всём при этом снова и снова проигрывал в сей неравной схватке, как последний слабак.

Даже после того, как только спустился с трапа и пересел в машину, чтобы выехать на трассу к посёлку клана серых волков, разошёлся косой ливень, видимость быстро снизилась до минимальных значений — мне и тогда не удалось сосредоточиться исключительно на окружающем. На теле всё ещё чувствовались прикосновения хрупких пальчиков, пока те устраивали новую повязку, прежде чем Крис отпустила меня.

После того, как в меня влили литр какой-то медицинской жижи, проблема с ядом в моей крови себя практически изжила, регенерация начала восстанавливаться, дыра в боку потихоньку затягивалась, поэтому в перевязке, как по мне, не было абсолютно никакого смысла, чистая одежда всё надёжно прикрыла, но у девушки было своё мнение на этот счёт, вот и не стал спорить. Ей и без того тяжело дался мой уход. Это было слишком заметно, чтобы усугублять.

Не сказать, что и сам не жалел, что ушёл…

Хорошо, я привык делать то, что необходимо, а не то, чего хочется, иначе бы давно вернулся, забив на все проблемы мира, лишь бы больше никогда не видеть тоску и отчаяние в серых глазах той, что стала важнее жизни.

Как и предполагал, стая серых волков не отличилась дружелюбием и гостеприимством. На въезде меня чуть не послали в далекие нераспрекрасные дали. Возможно, не понравилось им в том числе и то, что я заявился не только без приглашения, но и не один. Со мной присутствовало две дюжины оборотней моего клана. Лично я их брать с собой не планировал. Бета настоял. Скорее всего для того, чтобы я не учинил развязку межклановой войны. Неприязнь между белыми волками и серыми — давняя. С каждым днём лишь обострялась и обострялась, ещё со времён смерти моего отца, когда предыдущий вожак серого клана подмял под себя обе территории, и которые вновь разделились лишь после свержения Рината Айдарова. Тут мой бета был прав, это реально заставило думать не только о себе, пока мы продвигались между рядами унылых коттеджей по направлению к дому самого главного их здесь живущих. К моменту, как я увидел его воочию, и другие серые волки тоже подтянулись поближе.

— Даже и не знаю, с чего взяться такой охрененной радости, — брезгливо поморщился спустившийся с крыльца своего дома альфа серого клана.

Роман Рязанов был минимум вдвое старше меня, да и здоровее в комплекции. Сдержанностью не отличался. Если ему что-то не нравилось, обычно он просто-напросто избавлялся от этого, не особо отягощённый последствиями. Но и о том, на что я способен, он тоже был в курсе. Подозреваю, только поэтому старательно сдерживался, не послав меня всё в те же дали.

А нет, не особо-то и сдерживался…

— Мне нужна Алиса.

— А не пойти бы тебе на хер?

Воздух в один миг сгустился практически до состояния желе. От того ли, как я «порадовался» незатейливому приглашению, или же от мощи более особо не сдерживаемой силы серого волка… Похрен. Большинство из всеобщего окружения придавило к земле.

— А не пойти бы туда же сперва тебе самому?

— Только после тебя. Это же не я заявился на чужую землю без спроса. Кстати, нахрена? — оскалился оборотень. — Если очень надо поговорить с ней, просто позвони. Разумеется, навряд ли она возьмёт трубку, с учётом, что не в восторге от твоей физиономии, но согласись, это всё лучше, чем то, что будет дальше… — в один прыжок пересёк два десятка метров, оказавшись передо мной в считанных шагах.

Верное решение. В ближнем бою у него гораздо больше шансов против меня, соответственно, у меня — наоборот, куда меньше. Другое дело, что бросать ему вызов и реально подписываться на всё вытекающее отсюда дерьмо, я не собиралась. Не в этой ситуации.

К чёрту право сильнейшего.

У меня другая цель.

И я достигну её любым способом…

Даже если придётся пожертвовать теми, кто находился рядом.

Не моими волками, разумеется. Те аккурат так и не успели подняться с колен, так что не составило никакого труда сдавить незримую хватку вокруг горла каждого, сжав кулак. Я, мать его, в последние дни, практически филигранно освоил искусство удушения и вытаскивания внутренностей на расстоянии, спасибо финальной репетиции с участием пустынного альфы. Если уж с ним совладал, с этими смог бы и подавно. И пусть встречный выброс силы вожака серой стаи в один миг сбил меня с ног. Зашвырнул его своим даром куда дальше. Оборотень отлетел с такой мощью, что проломил собой собственный дом. Хотя отдыхал среди его обломков он недолго. Новый прыжок, и меня снесло с ног уже им самим. Я лишь в последний момент увернулся от кулака в морду во время такого полёта. А вот дерево, в которое мы оба приземлились, увернутся заведомо не смогло. Вековой дуб с треском сломался.