Вера провела рукой по щеке. Сухая, как чилийская пустыня.

— Она дралась со мной из-за этого кулона. Устроила мне ад. Но нам нужны были деньги. Ее покойный отец работал с очень маленькой прибылью, а мои девочки должны быть обеспечены, пока не начнут действовать страховые выплаты. — Она говорила так, словно Регина и Табби были детьми, а не дееспособными женщинами в возрасте около двадцати лет. — Мне очень стыдно за поведение Фэрроу.

Мне тоже было стыдно.

Быть связанной с этим горячим беспорядком.

К счастью, не через ДНК.

Зак прервал ее стоны.

— Миссис Баллантайн?

— Да?

— Попробуйте зайти в кладовку и избавьте нас обоих от страданий, которые доставляет этот разговор.

— О. Точно. Хорошая идея.

Ее шаги приближались.

Мои локти уперлись в бедра. Лопатка чуть не выпала из моей цепкой хватки. Крошечные волоски вскочили у меня на затылке.

Я откинулась на пятки и вдохнула, готовясь к худшему.

Пальцы Веры вытянулись.

Я бросила последний взгляд на Зака сквозь щели и пожалела об этом. Он призрачно улыбался, прислонившись спиной к острову и перекинув одну лодыжку через другую.

С жуткой точностью его глаза нашли мои через закрытую дверь.

Я отшатнулась назад, врезавшись головой в банку.

Он догадался.

Он знал.

Этот ублюдок знал.

ФЭРРОУ

Яркие люстры на мгновение ослепили меня.

Я моргнула, чтобы поправить глаза.

Я чувствовала себя голой. Обнаженной и неприкрытой.

Я знала, как выгляжу. В рваной одежде и с забранными назад волосами. Пятна от помидоров по рукам и ногам. В кулаке зажата чертова лопатка.

В обычной ситуации мне было бы все равно. Но я хотела, чтобы Зак воспринимал меня как равную себе.

Вера указала на меня и перевела взгляд на своего гостя.

— Вот она.

Все — от ее голоса до кончиков пальцев — задрожало.

Зак сложил руки на груди, олицетворяя непринужденность. Его присутствие наполняло комнату, словно он был высечен в ней, изваян из мрамора.

Безупречная стрижка подчеркивала густые, блестящие смоляные волосы, ни одной пряди не было не на месте.

В темном кашемировом свитере, надетом поверх нарядной рубашки и бледно-серых брюк, он мог бы продаваться на аукционе за миллиард долларов с мелочью.

Крошечная ухмылка растянула правую сторону его рта. Слишком легкая, чтобы ее можно было разглядеть.

Он смотрел на меня снизу вверх, такой высокий и крупный.

— Миссис Баллантайн?

Даже когда он разговаривал с Верой, его глаза не отрывались от меня. Как будто я смогу сбежать, если он уступит мне хоть дюйм.

Серьезность ситуации обрушилась на меня. Я прижалась спиной к полкам. Загнанный в угол зверь. Совершенно униженная.

Но это не означало, что я должна была смириться с этим.

Я положила лопатку на случайную полку, вздернула подбородок и встретила его взгляд.

Вера метнулась в его сторону.

— Да?

— Нам нужно личное пространство, пожалуйста.

— Фэрроу, ухо…

— Нет, Вера. — Зак выпрямился во весь рост и отошел от острова. — Вы уйдете.

— Но…

— Я не спрашивал вашего мнения. Я попросил вас любезно уйти.

Вот дерьмо.

Он действительно разозлился.

Ну, ты действительно пыталась украсть кое-что из его вещей.

Зачеркните это.

Кое-что из моего.

Мне нужно было это запомнить. Это имело значение.

— Мы с тобой еще не закончили. — Вера повернулась ко мне спиной и ткнула мне в лицо своим наманикюренным пальцем. — Далеко не закончили.

— Не волнуйся, мамочка. — Я подмигнула ей. — Я никуда не уйду, нравится тебе это или нет.

Конечно, я должна была играть по ее правилам, но это не означало, что я должна была быть хорошей спортсменкой.

Ничто в смерти отца не имело смысла.

Это случилось в самом расцвете сил. Внезапно и жестоко.

В один момент он стоял перед входом в ресторан и ждал, когда подъедет парковщик. А в другой — парковщик врезался в него со скоростью света.

Тесты оказались чистыми.

Никакого алкоголя. Никаких наркотиков.

Камердинер заявил, что его нога застряла на педали газа, и получил пятилетний срок. Судья пожалел его. Его больную жену. Их невинного ребенка.

Мне тоже было жаль его.

Но еще хуже мне было за себя.

Это было два года назад, а я все еще зализывала раны, которые не подавали признаков заживления.

С недовольным ворчанием Вера прошествовала в гостиную. Разумеется, все еще достаточно близко, чтобы подслушивать.

Как только она покинула мое личное пространство, я отважилась выйти из кладовки.

— Нет. — Зак подошел ко мне, подняв одну ладонь. — Оставайся там, где ты есть. Крысы отлично вписываются в темные норы.

Я все равно выскользнула.

— Кстати, о темных дырах. Кто-нибудь говорил тебе, что ты мудак?

— Не вслух, но я уверен, что многие разделяют это мнение.

Инстинкт подсказал мне, что я должна добраться до ящика для посуды и открыть его, чтобы вооружиться самым острым предметом, который только могла найти.

Он захлопнул его бедром, прежде чем я успела достать нож для стейка.

Убийственные инстинкты.

Принято к сведению.

Он проворчал.

— На твоем месте я бы не пытался шутить. — Его огромная фигура перекрыла мне все пути к отступлению. Теперь, когда он знал мою личность, это не имело значения. От него не убежать. — Я могу не только перехитрить тебя, но и убить. И сейчас у меня есть большое искушение сделать это, маленький воришка.

Прилив чистой энергии захлестнул мои вены.

— Пошел ты. Ты и твои тупые друзья меня не пугают.

За последние пару дней я ничуть не стала таким параноиком.

Я чувствовала, что за мной кто-то следит, волоски на затылке приветствовали незнакомца каждый раз, когда я входила и выходила из нового дома для уборки.

Возможно, частный детектив, поскольку я сомневалась, что эти дети из трастового фонда когда-нибудь лично занимались ручным трудом.

А если это был не Зак, то наверняка кто-то из его модных друзей.

До меня доходили слухи.

Все трое были толстыми ворами и были склонны к тому, чтобы накинуться на DMV, чтобы получить все, что угодно и кого угодно. Но только не я.

Я проскочила мимо Зака и направилась к двери.

— Иди и приставай к другому ребенку на детской площадке.

Он драматично вздохнул.

И тут я почувствовала это. Металлическая штука поцеловала мою поясницу.

Холодная, острая и безошибочная.

Нож.

Что за психопат разгуливает с чертовым ножом? Да еще среди бела дня?

И тут я вспомнила, что он послал в мою сторону шикарный нож, когда я сбежала от него на вечеринке.

Закари Сан любил свое оружие.

Он был далек от той безупречной и элегантной версии себя, которая появлялась на панелях Bloomberg, чтобы обсудить поднимающиеся стартапы.

Дикарь в дизайнерских костюмах.

И он официально, безоговорочно был моей проблемой.

— Я настоятельно рекомендую тебе не убегать от этого разговора.

Я вздрогнула, скорее от баритона его голоса, чем от ножа, вонзившегося в мою поясницу.

Он не стал бы меня резать. Я просто не знала, как далеко он зайдет.

Я остановилась, но не повернулась к нему лицом.

Зак еще глубже вдавил плоский край в мою плоть.

— Если, конечно, тебе не очень нравится твоя способность ходить.

Он должен беспокоиться о моей способности кастрировать его с помощью шпаги. Потому что это только что официально стало моей новой целью в жизни.

Хотя он не мог этого видеть, я натянула улыбку, игнорируя свой скачущий пульс.

— Я польщена, мистер Сан, что вы считаете мою жалкую жизнь достойной пожизненного заключения для вас.

— Я удивлен, мисс Баллантайн, что вы считаете меня достойным такой участи. Я слишком богат, влиятелен и умен, чтобы отсидеть хотя бы минуту в комнате шесть на восемь, которая не является сауной. К тому же, если вы повернетесь, то заметите кое-что очень интересное в моем ноже.