Солнечный террариум смотрел на меня сверху вниз, освещенный из конца в конец ослепительными прожекторами, осмеливаясь нарушить границы. Даже на расстоянии нескольких сотен футов он отбрасывал угрожающую тень на подстриженную лужайку.

Я на цыпочках прокралась по освещенной столбиками дорожке к главному дому и притаилась между рядами роскошных автомобилей, когда мимо пронесся парковщик на Lotus Evija.

Регина убьет меня, когда увидит, в каком состоянии ее платье. От холодного пота атлас прилип к моей плоти. Сидя на корточках в багажнике, я увеличила прорезь на несколько дюймов.

Еще одна вещь, которую я обнаружила во время своего исследования: эта вечеринка ознаменовала официальное начало охоты Закари Сана за невестой.

В буквальном смысле.

Я не сомневалась, что присутствующие потенциальные невесты собирались играть в "Голодные игры" друг с другом, пока не останется один победитель.

Если верить слухам из DMV, Закари Сан, чтобы успокоить свою сытую, отчаянно нуждающуюся во внуках мать, должен был к полуночи нехотя выбрать единственную кандидатку на свидание.

Все они были по-разному прекрасны. Высокие и невысокие. Пышные и стройные. В шелковых платьях и с шелковыми манерами.

Дочери сингапурских миллиардеров и бывших сальвадорских олигархов. Корейских голливудских продюсеров.

Но всех их объединяла одна общая черта…

Они хотели стать следующей миссис Сан.

Я пригнула голову, надеясь слиться с толпой, проходя мимо бальных платьев и смокингов.

У меня отлично получалось быть невидимкой — этот навык я отточила еще в дошкольном возрасте. В основном для того, чтобы избавить себя от оскорблений, которые Вера и Вещи 1 и 2 обрушивали на меня всякий раз, когда у них был плохой день.

Замок возвышался надо мной во властном великолепии: бледный французский известняк, имперские колонны, полированные сады, не уступающие Версалю.

Я сглотнула комок, подкативший к горлу, и вошла внутрь, увлекаемая толпой жаждущих. Фойе украшали изогнутые парадные лестницы.

Мой взгляд скользнул по той, что вела к моей цели.

В кабинет Закари Сана.

Охранники в костюмах заблокировали нижний этаж, руки сцеплены перед собой, наушники заткнуты за уши.

В углу моя приемная семья слишком громко смеялась над тем, что говорили мужчины в дизайнерских костюмах.

Вера прижимала к груди закуски, пытаясь нахмуриться сквозь баррикаду ботокса. Она постарела, как молоко в сауне, и демонстрировала кислый характер в соответствии с этим.

Мне нужно было не попадаться на глаза, но я не слишком беспокоилась.

Здесь меня никто не знал.

Отец был слишком болен, чтобы общаться с этой толпой. Что касается меня, то я всегда избегала любых мероприятий, связанных с подлизыванием к самым глубоким карманам Потомака.

Женитьба казалась мне пустой тратой времени. У тебя должна быть только одна любовь в жизни. Ты. И, возможно, собака.

Я подождала, пока один из сотрудников не бросится вверх по ступенькам, чтобы проследить за ним. Симфония голосов внизу преследовала нас наверху.

Я беззвучно шевелила губами, симулируя разговор, чтобы отвести подозрения охранников. Как только мы завернули за угол, я направилась в библиотеку, где располагался кабинет.

План этажей особняка я выучила наизусть.

Спасибо, Zillow. (прим. Zillow — американская компания, занимающаяся риэлторскими услугами).

Когда Зак приобрел поместье у швейцарских королей, занимавших его до этого, он почти ничего не изменил, разве что переоборудовал подземный гараж в высокотехнологичную художественную галерею.

Изначально я думала, что мне придется каким-то образом проникнуть туда.

Увы, я наткнулась на обложку Wired за прошлый месяц. Статья о последнем враждебном поглощении Зака.

Вот она.

Увековеченная на блестящем двойном развороте журнала, почти незаметная под властью его бездушного взгляда.

Подвеска.

На полке.

Закреплена стеклом.

Lo siento, sucker. (пер. с испанского Прости, сосунок). Сейчас тебе не хватит одного произведения искусства.

Я пробиралась по коридору, проходя мимо картин, которые, вероятно, стоили больше, чем все состояние Баллантайн.

Особенно сейчас, когда Вера и ее дочери топят папину компанию на глубине, недоступной даже "Титанику".

Я понятия не имела, о чем он думал, разделяя собственность на клининговую компанию на четверых. Трое из нас не работали ни дня в своей жизни.

Дверь библиотеки вырисовывалась передо мной. Я вцепилась в ручку, ожидая, что она не сдвинется с места. Я потратила два месяца на то, чтобы научиться взламывать бесконечные замки с помощью набора, засунутого в лифчик.

Но дверь открылась без труда и без единого звука.

Хрустящий воздух овеял мою кожу, вызвав мурашки. Я пробралась внутрь, закрыла дверь и прижалась спиной к дереву, давая себе возможность хоть на мгновение унять сердцебиение.

Это не первый раз, когда я совершаю что-то, за что меня могут посадить в тюрьму. Но это был мой первый случай кражи у одного из самых могущественных людей в мире.

Я не сразу оценила кабинет Зака Сана, хотя никогда прежде не ступала на порог столь экстравагантного места. Не с кулоном, который маячил мне, как маяк. В той же стеклянной коробке из журнала Wired, рядом с идентичной копией.

Набор "его-ее".

Что ж, кажется, это подходит. Один из них — его, другой — мой.

Путаницы не будет.

У папиного кулона был один недостаток, который делал его уникально нашим. В детстве я сделала кулону "прическу". Нити болтались на дюйм короче, чем нужно.

Я пронеслась мимо стола, не обращая внимания на бумаги, которые с порывом ветра швырнуло на ковер.

Наконец-то — наконец-то — кончики моих пальцев коснулись толстого стекла.

Прямо над папиным кулоном.

— Прости, что так долго, — прошептала я, и слезы навернулись мне на глаза. — Он запер тебя в золотой клетке. Не волнуйся. Я вытащу тебя отсюда.

С тех пор как папа умер, я хранила его любимый кулон в тумбочке, чтобы прижимать к себе, когда просыпалась посреди ночи, скучая по нему.

Пока Вера не продала его, на замысловатых узелках все еще витал его запах. Готова поспорить, что к настоящему моменту этот запах уже испорчен клиническим существованием Зака.

Я все верну, папа.

Обещаю.

Задрав рваный подол бледно-голубого платья, я отцепила портативный стеклорез от пояса нижнего белья.

Лезвие щелкнуло, когда я размахнулась, пронзая угол стекла. В ушах зазвенело от сильных ударов, когда я начала вырезать круг вокруг маленького замка.

И тут я услышала его.

Достаточно громко, чтобы пронзить мое сердце.

— Что, по-твоему, ты делаешь?

Черт.

ФЭРРОУ

Холодный голос не соответствовал своему владельцу.

Я повернулась, нацепив на лицо пустую улыбку в стиле Регины. Такую, которая кричала: У меня нет ничего, кроме пыли и последней коллекции Chanel между ушами.

— О боже, это ты. Зак Сан. Давно хотела с тобой познакомиться.

Я была не против погладить мужское эго, если это означало, что они оставят меня в покое. Обычно они были простыми существами, которых легко отвлечь комплиментами.

К сожалению, мистер Сан выглядел таким же оттаявшим, как айсберг B-15.

— Я задал тебе вопрос. — Он шагнул вперед, его глаза превратились в темный вихрь, такой пустой, что я боялась провалиться в его яму. — Сейчас самое время ответить.

Не помогло и то, что его присутствие отвлекало меня. Он был высок, а его челюсть была так четко очерчена, что я могла бы точить о нее ножи. Его волосы и глаза чернее, чем кончик воронова крыла.

Он был одет в смокинг с фраком, волосы убраны на бок и зачесаны назад.

От него веяло силой, элегантностью и красотой. Харизма капала из него, как из расплавленного золота.