— Он точно знал, что делает. — Том достал папку и открыл ее. — Человек по имени Юджин Томас. Он был камердинером, участвовавшим в предполагаемом несчастном случае, как ты, я уверен, знаешь.

— Предполагаемом? — Фэр закрыла глаза. — Он даже не знал ни папу, ни Веру. Его нога застряла на педали газа.

Том пролистал страницы и выдернул листок.

— Я нашел телефон, который Вера купила за два месяца до инцидента. — Он протянул бумагу, чтобы мы могли разобрать крошечный шрифт. — Вот записи, которые я извлек из него.

Фэр перестала вышагивать.

— Что в них говорится?

— Вера сняла 200 тысяч с секретного сберегательного счета. Она также провела несколько коротких бесед с номером, который указывает на жену Томаса.

Фэрроу сжала переносицу.

— Какое отношение к этому имеет его жена?

— Никакого. У нее была четвертая стадия рака. Нужен был дорогостоящий экспериментальный препарат. — Он отложил газету. — Джин сделал это ради быстрых денег.

— Он рассчитывал, что его обвинят в непреднамеренном убийстве. — Фэрроу положила кулаки на стол, собирая воедино все остальное. — Он знал, что они дадут ему легкий срок в тюрьме строгого режима. А почему бы и нет? У него ребенок и жена, больная раком. Это был "несчастный случай".

— Именно так. — Лицо Дэна порозовело. — Согласно записям, миссис Томас полностью выздоровела после лечения. Пока ее муж сидит в тюрьме, различные благотворительные организации помогают ей оплачивать счета, покупать продукты и ухаживать за детьми. У нее даже есть новый дом.

Том присвистнул.

— Пять лет — небольшая цена за все это.

Брайан поправил камеру, наконец-то показав нам свое лицо.

— У нас есть все доказательства. Квитанции. Письменные сообщения. Вера думала, что использование стационарного телефона и VPN заметает следы. Оказалось, она все равно пропустила несколько шагов.

Мы вшестером погрузились в информацию.

Фэр нарушила тишину шепотом.

— Но… почему?

— Деньги на страховку. — Том помахал своей папкой. — Я просмотрел совместные налоговые декларации Веры и твоего отца, а также их финансовые отчеты. Они тратили больше, чем зарабатывали. — Он сделал паузу. — Вера любила покупать красивые вещи.

Фэрроу опустилась на сиденье напротив меня и уставилась в потолок, не отрываясь.

— И до сих пор любит.

— Может, это и так, но сейчас она может позволить себе их только в Walmart. — Динн достала еще один документ. — Вера потратила деньги по страховке, как только они поступили на ее банковский счет.

— Юджин Томас. — Фэрроу потерла лоб. — Вы можете рассказать мне немного о его биографии? О его семье?

Том перелистывал страницы.

— Конечно.

Пока мы ждали, что он найдет то, что искал, самолет начал снижаться.

Сверху на экран Натали быстрой чередой посыпался шквал сообщений.

Джилли Бин:

Твой босс все еще играет в недотрогу?

Или он слишком усердствует…

[Ухмыляющийся эмодзи].

Ты должна выяснить, что сделала домработница, чтобы он ее трахнул.

Это твой путь внутрь.

Забеременеешь, и мы станем золотыми.

Мы наконец-то сможем открыть компанию.

Пока Том отвечал Осьми, я сделал мысленную пометку уволить Натали и не пить ничего из того, что она мне передаст.

— Юджин Томас. Двадцать восемь. Родители никогда не были женаты. Мама зарегистрировала его под своей фамилией. Он рос без отца, так как тот путешествовал по миру по работе. Они воссоединились во время его судебного процесса. Оба родителя навещают его в тюрьме раз в неделю.

Она подалась вперед, жаждая продолжения.

— Как их зовут?

У нее была своя точка зрения.

У Фэрроу всегда была своя точка зрения.

Мне больше всего нравилась эта ее сторона. Это напомнило мне о нашей первой официальной встрече.

Она — чертовски сексуальная в нижнем белье, раскладывающая кусочки Го, как диковинка.

И я — наслаждающийся видом, пока ее язык скользил по губам.

В любое другое время я был бы твердым как камень.

— Мама — Пола Томас. Папа — … подожди, сейчас найду. — Том поцокал языком. — А, вот он. Папу зовут Андраш Хорват.

Фэрроу закрыла глаза.

И увидела только красное.

Андраш.

Все встало на свои места.

Моя температура поднялась до уровня, более подходящего для духовки. Ноздри Фэрроу раздувались. Я подозревал, что в наших головах пронеслась одна и та же мысль.

Как мы будем наказывать Андраша и Веру.

Еще одно, что мне нравилось в Фэрроу, — мы разделяли жажду мести.

— Я знаю, что это нелегко принять. — Динн взяла телефон и поднесла его к лицу. — Но во всем этом есть и положительная сторона.

Фэр откинулась на спинку кресла.

— Наверное, я ее пропустила.

— Справедливость, мисс Баллантайн. Забудьте об иске. Следующим шагом мы должны донести это до властей…

Фэрроу отмахнулась от нее.

— Делайте что хотите, но я встречусь с Верой, как только мы приземлимся.

— Мисс Баллантайн. — Брайан подался вперед. — Это крайне нежелательно. Все, что вы сделаете или скажете, может помешать нам…

— Я справлюсь, — вмешалась Фэр, и тогда я мог бы поцеловать ее. Под глазом. В ее метку красоты. Я уже давно хотел поцеловать ее туда. — Я собираюсь выследить Веру.

— Лучшая месть — это справедливость. — Динн подняла обе руки, словно загоняя дикого зверя. — Поверь мне.

— Ты адвокат. Я бы никогда тебе не доверилась.

На этот раз я поцеловал Фэрроу в метку под глазом, затем в челюсть.

— Но…

— Она приняла решение. — Наконец-то я вмешался. — Любой беспорядок, который она создаст, придется разгребать вам.

Дэн рухнул на свое сиденье.

— Я не Супермен.

— За те деньги, что я тебе плачу, ты, блядь, должен им быть.

Дэнн вздохнул.

— Ты мне нравился больше, когда не был обведен вокруг пальца женщиной.

Да, но сам себе я нравился меньше.

— Посмотрим, как тебе понравится безработица, если ты будешь продолжать ходить с палкой.

Она усмехнулась.

— Это называется выход на пенсию…

Я повесил трубку и бросил телефон на диван, положив подбородок на плечо Фэрроу.

— Ты в порядке?

— Буду. — Она откинула голову назад, положив ее мне на шею. — Я думаю.

От одной только силы, вложенной в ноготь этой женщины, можно было взорвать ядерную бомбу.

— Конечно, ты будешь. Ты самый сильный человек, которого я знаю.

— И я намерена нанести самый жестокий удар. — Ее взгляд поймал мой. — Но сначала мне нужно сломаться.

— Сломаться?

— Ну, знаешь, развалиться на части. Поплакать, как ребенок. Позволить себе сломаться за все те времена, когда я отказывалась.

— Сломаться. — Я прижался поцелуем к ее плечу, щеке, виску. — Я соберу все кусочки воедино.

Даже если это будет последнее, что я сделаю.

ФЭРРОУ

У меня было одностороннее мышление, и оно жаждало крови.

Сначала я позвонила Андрашу — мои руки душили руль моего Prius, который мчался по знакомым улицам.

Он взял трубку на первом же звонке.

— Я вижу, ты пришла в себя.

Да, и все пятеро хотят полакомиться твоей кровью.

— Я отправила тебе адрес. Встретимся там.

— Сейчас десять…

Я повесила трубку, зная, что он придет. Даже перспектива более длительного тюремного заключения для его сына должна была заставить его дрожать.

Так глупо, Фэр.

Ты должна была понять, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой, когда в день твоего возвращения из Сеула появился Андраш Хорват и предложил взять тебя под свое крыло.

Я пустила змею в свой сад. Шпиона.

Раз за разом он убеждал меня сосредоточиться на фехтовании. Случайные тренировки, которые мешали встречам с адвокатами. Разрывы тренировочного снаряжения, на замену которого требовались деньги.

Отвлечение за отвлечением.

Глупо, глупо, глупо.