В подвал вошел Макарыч, он привел с собой незнакомца. По сравнению с местными бандитами, вновь прибывший выглядел интеллигентно, взгляд холодных глаз проникал в душу. Чувствовалось, что человек умён, в отличие от местных бывших зэков. Это из Рязани приехал Дамир. Связной следователя Щукина, правая рука одного из организаторов преступной организации.

— Каток, здесь к тебе от Главного, по поводу этого кекса, — Макарыч махнул рукой в строну Евдокима.

Евдоким лежал, безразлично уставившись в грязный потолок, его не интересовало, что происходит вокруг. Болела каждая клеточка тела. Появилось желание уснуть навечно. Сознание цеплялось за единственную мысль. Дина. Он её втянул в опасное дело, тем самым подставив. Эти нелюди быстро раскусили его. Доберутся и до неё, сомнений нет.

— А, Дамир, здорово, — Тарас протянул руку для приветствия.

— Приветствую. Вы должны отдать мне Акулова. Приказ свыше.

— Мне звонили, но базара не было, чтоб тебе этого передать. Шеф сказал, чтобы сами порешали, что с ним делать. Я его хотел снова на охоту отправить, браткам он понравился. В субботу намечается. Там его и прикончат, желающие есть. Мертвые не разговаривают, — хохотнул Тарас. Садист и Макарыч поддержали его смехом. Дамир остался холоден.

— Нет, его закроют, как убийцу Быкова и его жены. Дело не должно остаться нераскрытым. Иначе со временем найдутся альтруисты, начнут заново копать, пытаться раскрыть. Выйдут на нашу организацию, — спокойно сказал Дамир.

— Думаешь, он в тюрьме молчать будет? Или когда освободится, никому ничего не скажет? — угрожающе спросил Тарас, играя мышцами.

— Он там и недели не проживет, поверьте, — жестко и уверенно отреагировал Дамир. — Это ваш косяк. Мы его пытаемся исправить. А ты палки в колеса вставляешь.

— Какие палки? — в недоумении поморщился Каток и деловито добавил: — Короче, на нём можно в субботу большие бабки срубить. Он останется пока здесь. В субботу вечером за ним приезжай. Живой будет, обещаю.

Дамир пристально, без эмоций, посмотрел на Тараса, но всё же согласился. Обвел взглядом подвал и вышел. Садист подошел к Алексею и врезал ему дубинкой со всей силы:

— Из-за тебя бардак начался!

— Не трогай его, Садист. В субботу тоже дичью будет. Не в тему будет браткам за ним охотиться, если сляжет или окочурится до начала охоты. Пусть оклемается за неделю. Этого тоже оставь, — кивнул Каток в сторону Евдокима.

— Мужики, — окликнул бандитов Евдоким. — Алексею плохо, у него жар, дайте ему таблетки.

Бандиты в ответ громко и злобно расхохотались.

— У нас тут не лечебница, — просмеявшись, ответил Каток.

— Ему после охоты карцер санаторием кажется! — вторил боссу Садист.

— Тогда он и до завтра не протянет, не то что до субботы. На кого тогда ваши «друзья» охотиться будут?

— Может вам ещё одеяла с подушками сюда принести? — решил снова поиздеваться Садист.

Изверги снова заржали и направились к выходу.

— Шакалы, — сквозь зубы процедил Евдоким.

Находившийся ближе всех к Евдокиму, Садист, услышал оскорбление в их адрес. Он, не раздумывая, бросился на Евдокима.

— Ты кого шакалами назвал! — Садист стал со всей звериной силой избивать Евдокима, безобразно кроя его матом.

Тут же подбежали Макарыч и Каток. Они с трудом оттащили Садиста.

— Пустите! Эта гнида нас шакалами назвал, убью! — Садист пытался вырваться из рук бандитов.

— Сам бы удавил, если бы не пообещал, что живым передам его Шефу, — зло сплюнул Каток на пол.

Бандиты ушли. Евдоким глянул в сторону Алексея, лежащего без движения. У Акулова самого не осталось сил, но он, превозмогая боль и тяжело дыша, подошел к Ковальскому. Пульс есть.

Евдоким подумал: «С чего начал, к тому и вернулся. Хотел отмазаться от убийства и тюрьмы, в итоге всё равно окажусь там. Всё зря. Одно радует, бить в ближайшие дни не будут. Сомнительно, правда, но шанс есть. Можно будет попытаться сбежать на охоте в субботу. Сдаваться нельзя».

Минут через двадцать Макарыч принес пачку таблеток от температуры и полторашку воды. Евдоким даже прослезился. «Похоже, в этом бандите осталось что-то человеческое. Хотя. Скорее, хотят, чтобы Алексей попал на предстоящую охоту живым».

— Макарыч, зачем ты здесь? Ты же нормальный мужик, не как они! Вон, таблетки принес. Не измываешься над нами, не оскорбляешь. — У Евдокима слова вырвались помимо воли.

Макарыч не ответил, молча направился к двери. Евдоким решил не сдаваться. С отчаянием использовал все шансы, чтобы найти помощника для побега из этого ужаса.

— Помоги мне сбежать. И я тебе в будущем помогу. Будешь нормально жить, как белый человек.

— Нормально, говоришь? — на повышенных тонах спросил сиплым голосом Макарыч. — Ты считаешь, что ты в своем мире нормально живешь, а у нас тут так, отстойник? С чего ты взял, что я хочу жить в вашем «нормальном» мире? Где все друг друга продают, предают и ненавидят? За свои слова не отвечают, ни за что ответственности не несут. Меня здесь всё устраивает! У нас свои законы. Мы живем по понятиям. У нас всё четко, каждый отвечает за свои слова и действия. Продажных нет. И зарабатываю я побольше твоего.

— А как же совесть? Вы ведь убийцы!

По сжавшимся челюстям и кулакам Макарыча, Евдоким понял, что сказанул лишнее, задел за живое.

— Не нарывайся! О побеге и не думай. Союзников среди нас ты здесь тоже не найдешь. И лучше молчи, целее будешь, — в лицо Евдокиму выдохнул фразу Макарыч, резко развернулся и вышел.

На душе Евдокима снова стало гадко и горько.

Акулову удалось привести Алексея в чувство, впихнуть в того пару таблеток от температуры и изрядное количество воды.

Евдоким лёг. Прежде, чем провалиться в тяжелый сон, Акулов вспомнил о Дине. Меньше всего ему хотелось, чтобы Стрельцова узнала, в какой ситуации он сейчас находится. Он сильно сожалел, что когда-то посвятил её в свои планы.

Настало утро. Дина не спала почти всю ночь. Мысли о предстоящем внедрении к недолюдям вызывали приступы страха и головокружения. Она не могла думать ни о чём более. Заставляла себя не бояться, пыталась отвлечься. Не получалось. Евгений тоже не спал всю ночь. Он долго сидел на кухне. Ближе к трем часам ночи улегся там же, на матрасе. Но остаток ночи вертелся и тяжело вздыхал.

Евгений отправил Дину на такси до дома престарелых, пожелав удачи. Он крепко обнял её, даже немного прослезился. За последние сутки Дина стала ему родной.

От дома-интерната для престарелых Дина благополучно добралась до рабского дома «Койка». Там её ждали. Без проблем пропустили на территорию, предварительно обыскав сумку. Снотворное Дина спрятала в надежном месте: в бюстгалтере. Телефон не забрали, лишь уточнили, нет ли на нем видеокамеры.

В самом здании её встретили не особо приветливо. Некий Макар показал комнатушку, в которой новая повариха будет жить. Рассказал о правилах и обязанностях. Отлучаться можно раз в неделю, на несколько часов вечером. Её вахта полгода. Работа без выходных. Рассказывать о том, что Дина здесь услышит и увидит — запрещено. Если зарекомендует себя хорошо, то в следующем году её снова возьмут на эту высокооплачиваемую работу. Зарплата на самом деле за работу без выходных — средняя по Москве. Но Дина изобразила бурный восторг, чтобы не выпасть из образа нелегала без жилья с Украины.

За общим завтраком Дина не увидела Евдокима среди работяг. Непредвиденная ситуация её насторожила. Неужели она рискует зря? Позже она увидела, как её помощник по кухне, Анатолий, куда-то собрался с двумя тарелками каши и чаем.

Этого мужчину она вроде раньше где-то видела.

— Анатолий, куда ты еду потащил?

— Да надо… — Толя не стал вдаваться в подробности и быстренько вышел из кухни.

Дина помрачнела. Помощник ей попался неразговорчивый. Пару раз она осторожно пыталась кое-что выведать у него, лишь имя узнала, да где какая посуда находится, продукты хранятся. Говорил строго по делу, про "Койку" ничего.