— Доставил, принимайте. — Фёдор подошел к столу, за которым сидел перекачанный мужик. Настоящий бандит. Видно, что бывший зэк. Руки покрыты татуировками соответствующей тематики.

— Годно. Держи. — Качок протянул Фёдору конверт. — Бывай. -

Фёдор вышел из кабинета.

— Паспорта, телефоны сдаем! — гаркнул один из охранников, угрожающе постукивая дубинкой по ладони.

— Зачем это всё? — чуть заикаясь, спросил мужчина в очках, который в автобусе всю дорогу читал.

— Оформлять вас будем, договор составлять! — с издевкой произнес Качок за столом. Остальные дружно поддержали хохотом. Мужик, что сказал сдавать паспорта и телефоны, со всей силы ударил одного из прибывших дубинкой.

Больше вопросов ни у кого не возникло. Все сдали паспорта и телефоны. Пятеро бандитов обшарили вещи будущих работников. Осмотрели с ног до головы, обыскали. Приказали встать у стены. То же проделали с оставшимися мужчинами, которые вошли в кабинет после. А кто пытался возмущаться или качать права, получал дубинкой.

Как только всех досмотрели и отобрали паспорта с телефонами, заговорил главный:

— Добро пожаловать в работный дом. Называется он «Койка». Мы выделяем каждому койка-место и жратву три раза в день. Вы за это работаете на нас. О побеге не думайте. Дурь из вас живо выбьют в специальном подвале. Идите в комнаты. Завтра в шесть утра подъем на работу. Вопросы есть? Нет. И не надо, лучше не рисковать. — Все бандиты снова заржали.

— А зарплата-то сколько? — спросил один из мужчин.

— Нисколько! Ты мудак? Ты в рабстве, считай в тюрьме!

Пятеро бандитов повели новых рабов на второй этаж. Всех распределили по разным комнатам. Евдокима определили в комнату, где уже находилось двое мужчин.

Комнатка напоминала купе поезда. По боковым стенам располагалось по одной двухъярусной кровати. Нижние места оказались заняты. Евдокиму пришлось расположиться сверху на одной из кроватей. По духоте и жаре комнатка напоминала автобус, в котором их привезли сюда. Небольшое окно открыто. На нем решетка. Сбежать таким способом не удастся. Возле окна небольшая тумба, заменяющая столик. Два стула. Вот и вся обстановка.

На кроватях лежали двое измученных мужчин. Они выглядели, как отжатые тряпки. Тощие, все в синяках и ссадинах. Они равнодушно наблюдали за Евдокимом.

— Мужики, за что с вами так? — соседи по комнате вызывали жалость своим внешним видом.

— Тут лупят постоянно. Не так сделал, не то сказал, не так посмотрел. А за более грубые нарушения — карцер, — ответил рыжеволосый мужчина неопределенного возраста.

— Подвал тут у них есть, что-то вроде пыточной. За любые косяки туда. Избивают. Некоторые не выживают. Мы почти отошли от побоев. Пока силы полностью не вернулись, на кухне помогаем, да уборкой здесь занимаемся. Остальные с основной работы пока не вернулись. — Рассказал седой мужчина, возраст которого тоже невозможно определить. — Я Толя, а там Колян.

— Я Ев… эээ Сергей Васильев. — Евдоким чуть не прокололся. — Что тут за работа, где работать буду?

— Да всякая. Узнаешь постепенно. И строим, и фермерские дела… — ответил Коля.

В комнату заглянул один из надзирателей. Это пришел Макарыч. Тот самый, что на днях передавал тело Захара Быкова Алексею для захоронения. А тот подбросил труп во двор убитого.

— Отдохнули? Подъем! На кухне помощь нужна. Нинка там не справляется. — Мужики с трудом поднялись. — Новенький? Тебя как звать?

— Серёга.

— Меня Макарычем можешь называть. Запомни, здесь ничего нельзя! Только строгое подчинение приказам. И всё будет в порядке.

— Тюрьма? — не удержался от вопроса Евдоким-Сергей.

— Типа того, — ухмыльнулся Макарыч. — Тебя тоже касается! Подъём, и на кухню, не в санаторий приехал. — Надзиратель недобро глянул на Евдокима.

Все трое покинули жалкую комнатенку. Двинулись за Макарычем.

Спускаясь на первый этаж, мужчины услышали глухие удары. Снизу доносились хрипы, булькающие звуки, стоны. В коридоре первого этажа один из бандитов с остервенением пинал мужика, двое других добавляли дубинками, куда придется.

Евдоким не выдержал жуткого зрелища. Он взбесился от растерзанного вида знакомого по автобусу. Избиваемый — очкарик из автобуса, сейчас он лежал на полу, захлебываясь кровью. Евдоким набросился с кулаками на бандита, который пинал лежащего. Он успел ему вмазать в морду, прежде чем получил по голове с двух сторон дубинками. В глазах потемнело, Евдокиму показалось, что треснул череп. Он упал на колени, схватившись за голову.

— Садист, тебе сколько раз говорить, не избивать новеньких! — Макарыч в ярости уставился на бандита. — Больных добивай, которые конкретно работать не смогут! Новеньких не трогай!

— Он сбежать хотел, падла! — Осклабился Садист, обнажая почти полностью сгнившие зубы. — С. а, убью! — плюнул он на Евдокима, который до сих пор не мог встать.

— Последний раз повторяю всем: новичков не трогать! — С угрозой в голосе процедил Макарыч. — Серёга, в комнату возвращайся, толку от тебя сейчас ноль, — сказал Макарыч Евдокиму. — Этого тоже пока в комнату отведите, может оклемается. — А вы двое за мной, — посмотрел он на Колю и Толю.

Евдоким с трудом, опираясь на стены, добрался до комнаты. Голова нещадно гудела и раскалывалась. Именно в эту минуту пришло понимание, что надо вести себя тише, спокойнее, не выделяться из общей массы людей. Иначе безжалостно убьют. Одного врага он здесь себе нажил в первый же день: злобного, мерзкого и явно психически больного.

Поздно вечером Евдокима позвали в столовую. Кормили без изысков, но сытно. В столовой Евдоким насчитал ориентировочно двести рабов. По другому и не скажешь. Кто бы мог подумать, двадцать первый век, а в стране процветает рабство. Теперь стало понятно, куда пропал дядя Захар. За что его здесь так жестоко убили? То, что убили здесь, Евдоким не сомневался. Теперь необходимо собрать как можно больше информации о «Койке» и думать, как выбираться.

Алексей Ковальский пришел в себя на сыром вонючем полу подвала. У него не хватало сил, чтобы подняться и переместиться на деревянные нары. Тело болело, будто по нему проехался гусеничный трактор. В голову отрывистыми кусками стали возвращаться мысли и воспоминания последних дней:

«Вечер. Алексей возвращался домой из рейса, возил криминальный груз в другой город. Купил сюрприз дочке и продукты. Возле дома его поджидали знакомые: Макарыч и Садист. Алексей догадался, для чего бандиты его лично подловили возле дома и повезли в Москву. Даже не дали зайти в квартиру, попрощаться с женой и дочкой.

Приехав в ад под названием «Койка», Алексея повели к начальнику рабского дома — Тарасу Каткову. Алексей был твердо уверен, что организатором притона является Тарас. На Катка было страшно смотреть, он напоминал носорога с горой мышц. Свирепым взглядом он смотрел на Алексея, как на букашку.

— Ты Быка подкинул во двор его дома? — Тарас так смотрел на Лёху, что поневоле хотелось во всем сознаться. Но Алексей вспомнил про жену и дочь. Если он сейчас признается, закопают не только его, но и родных. Он отрицательно помотал головой. Произнести слова вслух не смог, боялся себя выдать неправдоподобным враньем.

Каток подошел к Лёхе и со всей силы двинул ему в живот огромным кулаком. Когда Алексей смог дышать и встать с пола, Тарасу больше не нужно было повторять вопрос. Алексей рассказал правду…»

Они его не убили. Они заставили Алексея убить невинного человека. Изверги похитили жену и дочь Ковальского. Бандиты не отпускали родных, пока Алексей не выполнил дело. Он убил жену Захара Быкова. Зачем понадобилось её убивать, Алексею не объяснили.

Зато дали повидаться с женой и дочерью, обнять их в последний раз. Его снова привезли в московскую «Койку». Над ним долго издевался Садист. Избивал дубинкой и ногами. Странно, что Лёха ещё жив. Алексею так и сказали: «Выживешь — будешь работать в «Койке» бесплатно, пока не сдохнешь». Теперь Алексей здесь. Судя по всему жив, раз чувствует боль физическую и душевную».