— Это еще круче! — Она энергично хлопает в ладоши, в стиле "Элль Вудс встречает Брюса Баннера". Движение изящное, но заставляет двуспальную кровать затрястись. — Он как настоящий Джон Уик, только в миллион раз сексуальнее Киану Ривза.

Я хмурюсь.

— За исключением того, что Киану Ривз на самом деле хороший человек. Действительно хороший человек. А ты видела его в фильме "Дублеры"? — Я обмахиваю лицо руками. — Обморок.

Она вскидывает руки вверх, как будто это она имеет право на то, чтобы расстраиваться из-за меня.

— Ты отвлекаешься! Ашер Блэк явно сексуальнее.

Она невозможна. Она права (Ашер, в конце концов, сексуальнее), но она все равно смешна. Он угрожал мне, ради всего святого. Разве это не опускает его по шкале привлекательности? А Киану Ривз никогда бы не стал мне угрожать…

К тому же, большинство угроз Ашера были подсознательными, что еще хуже. Это значит, что он расчетлив. Хитрый. Ашер — не хулиган со школьного двора, полагающийся на грубую силу, хотя я не сомневаюсь, что она у него есть. Его главная сила, однако, в его тонкости, в том, как он никогда не раскрывает своих рук, если не хочет этого. У меня такое чувство, что он никогда не делает ничего без цели.

— Ты отвлекаешься. — Я сажусь за стол и открываю новую пачку "Звездного десерта". — Дело в том, что я в опасности. Я должна оказать услугу посреднику самой опасной преступной семьи в стране. Моя жизнь кончена. С таким же успехом я могу сменить имя, хирургически изменить лицо и переехать в Таджикистан… где он, вероятно, все равно сможет меня выследить. — Я застонала. — Что мне делать, Эймс? Мы же говорим о мафии.

Лицо Эйми становится серьезным. Когда она открывает рот и говорит:

— Вот что тебе нужно сделать, — я почти ожидаю, что она даст мне реальный совет. Но она этого не делает, конечно. Это было бы слишком много.

Вместо этого она говорит:

— Ты оденешься в свое самое сексуальное платье, то самое, на которое я положила глаз уже месяц назад, подойдешь в «Бродягу» и потребуешь встречи с Ашером. Затем ты раздвинешь ему ноги, он будет трахать тебя до тех пор, пока не станет жить практически в твоей вагине, и вы поженитесь вне брака. Но кого это волнует? Никто не осуждает. Потому что, повторяю, он чертовски горяч. Ты будешь смотреть на эту упругую задницу целыми днями.

Я бросаю ей в лоб "Звездный десерт".

— Да, а потом, после нашей свадьбы, меня пристрелит конкурирующая семья, но не раньше, чем начнет действовать яд, который Ашер ежедневно подсыпает мне в еду. И самое ужасное, что ему это сойдет с рук, потому что яд невозможно отследить. — Я закатываю глаза и хмыкаю. — Будь серьезной, Эйми! Боже, как этот парень еще не в тюрьме?

Но я знаю ответ на этот вопрос еще до того, как задаю его. Он умен, умнее любого копа, агента и преступника, как на его стороне, так и против него. Это делает его неприкасаемым. Я убедилась в этом на собственном опыте: его умные глаза всегда сканируют на предмет угрозы, независимо от того, насколько мы были открыты, и даже когда мы не были открыты. Он всегда был начеку, наготове. К чему, я не знаю, и у меня такое чувство, что я не хочу этого знать.

Ашер не просто уличный умник. Он еще и одаренный эрудит с формальным образованием, о котором большинство людей даже не могут мечтать, не говоря уже о том, чтобы справиться с ним. В сочетании с непревзойденной внешностью он — полный набор. Это делает его смертельно опасным.

— Я серьезно! — Эйми садится на моей кровати. Ее милые черты лица редкостно хмуры. — Я совершенно серьезно, Люси Гуси. — Она закатывает глаза на мою хмурость. Она знает, что я ненавижу это прозвище. — У тебя есть связь с одним из самых привлекательных холостяков в стране. Ты была бы дурой, если бы не воспользовалась этим.

— С самым привлекательным холостяком?! — Я бросаю в нее еще один "Звездный десерт", а когда она ловит его во рту, бросаю в ее сторону всю пачку. Я наблюдаю за тем, как весь "Звездный десерт" вылетает из пачки и попадает ей на лицо. — Я уверена, что то, что он преступник, лишает его права на участие!

Она жалобно вздыхает.

— Люси, Люси, Люси. Когда же ты его получишь? — Она разворачивает "Звездный десерт", попавший ей в рот, и бросает его обратно, разгрызая с грацией гориллы.

Это вишня. Мой любимый вкус. Да пошла она.

— Здесь нечего брать. Он преступник, я вызвала на него полицию, и он собирался меня убить. Конец истории.

Конец.

Ха! Если бы.

С набитым ртом Эйми отвечает:

— Но он же сексуальный преступник. Он же не педофил, не домашний насильник и не сутенер.

Я застонала. Мне стыдно за свой пол.

— Не существует такого понятия, как "горячая" преступность! Преступление есть преступление! — Я делаю мысленную заметку о том, чтобы найти лекарство от синдрома романтического преследователя.

Она фыркает.

— Нет, если ты выглядишь как Ашер Блэк. Серьезно, Люси, я тебе сейчас так завидую. Видела бы ты мое лицо, когда я узнала, что Ашер Блэк встречался с тобой.

— Завидуешь?! Ты сумасшедшая, Эйми. Сумасшедшая! — Я опускаю спину на стол, чтобы не смотреть на нее. — И мы точно не встречались.

— Это точно не выглядело так.

— Не выглядело? Серьезно? Ты увидела меня и не пришла меня спасать? Или хотя бы позвонила в полицию?! Как лучшая подруга ты отстой.

— Хотела бы я быть там, чтобы подольше поглазеть на его прекрасную задницу. — Она делает паузу, и я слышу какое-то движение в ее сторону. — Посмотри сама.

Огромный телефон Эйми приземляется мне на грудь. Я переворачиваю его и смотрю на экран. На нем открытое сообщение от одной из девушек #КомандаЭйми в нашем зале. В приложении — наша с Ашером фотография, идущая через кампус к Спроул.

Крепко сжимая друг другу руки, мы действительно выглядим как пара. Он выглядит потрясающе в своем костюме, а я в своих облегающих черных джинсах, рискованном топе и ботильонах на шпильке выгляжу так, будто достойна его хорошего внешнего вида. Я бы даже сказала, что мы хорошо смотримся вместе.

Даже мои обычно непокорные черные локоны сегодня согласны со мной, аккуратно укладываясь ниже узкого изгиба талии. Мои длинные ресницы накрашены черной тушью, подчеркивающей яркую зелень моих глаз. Хотя я выгляжу изможденной, моя чистая кожа даже имеет естественный румянец на щеках. Это от страха, но, глядя на фотографию, я не могу этого понять.

Мы хорошо смотримся вместе. Действительно хорошо.

Эйми тихо говорит:

— Посмотри на это и скажи мне честно, что вам не было бы хорошо вместе.

Борьба покидает меня. Я знаю, почему Эйми настаивает на своем. После второй учебной недели Эйми в разговоре со мной заявила, что если я лесбиянка, то она все равно хочет со мной дружить.

Когда я спросила ее, к чему она клонит, она ответила:

— Ну, ты даже не смотрела на парней с тех пор, как мы познакомились.

Очевидно, что она приравнивает безразличие к лесбиянству. В ответ я сказала ей, что мужчины будут только отвлекать меня от учебы, но это не настоящая причина. Причина в Ашере. Последний месяц я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме страха перед возмездием. Эйми бросила это занятие, но она не перестала предлагать парней, с которыми с удовольствием свела бы меня.

Сейчас как раз один из таких случаев, только она не знает Ашера и ее не волнует, что он подозреваемый преступник. Она также не понимает, что мы уже встречались… и я так и не получила свой хэппи-энд.

Ладно, я все еще на этом зациклена.

Он не мог подождать еще тридцать секунд?

О, и эээ… очевидно, что угроза моему благополучию — самая сдерживающая часть в отношении Ашера. Я не могу игнорировать тот факт, что он опасен и находится далеко за пределами моей лиги. Эта встреча кажется случайностью, ошибкой в суждениях как с его, так и с моей стороны. С его, потому что он считает меня жалкой. А с моей — потому что я даже рядом с ним не могу находиться без дрожи в коленях.