— Да, моя королева, — усмехнулся я. — Финальный выход на сцену, а потом отдыхать.

— Точно! — Наташа гордо вздернула подбородок. — Я просплю, наверное, три дня! Нет, четыре!

Она протянула мне руку, и мы торжественным шагом, прямо сквозь покрытый перьями ринг, поднимая тучи пуха, направились к сцене.

— Дорогие гости, огромное и нечеловеческое вам спасибо за сегодняшний вечер, — сказал я и отвесил шутовской поклон. — Считаем, что наша «Фазенда» торжественно открылась и ждем вас на других наших вечеринках.

— И я не буду больше отбирать у Велиала микрофон, потому что на самом деле у нас их несколько, — сказала Наташа, обвив всеми частями тела соседнюю стойку с микрофоном. — Если кто-то забыл где выход, можете следить за моей рукой, вам вон туда! И еще! Тот парень, который пытался лапать меня за задницу, я тебя запомнила, понял?

Раздались смешки и аплодисменты. И выкрики «спасибо!» и «было весело!»

— Ой, а можно еще я скажу? — на сцену выскочил Жан. — Если что, журнал «Африка» можно будет купить в союзпечати. И я обещаю разобраться с подпиской!

У вешалки предсказуемо возникла толчея. От открытой двери потянуло холодом.

Я с облегчением вздохнул и выключил микрофон.

— И что мы будем с ним делать? — философски спросила Наташа, стоя над храпящим под вешалкой телом. Попытки реанимировать парня не привели ровным счетом ни к чему. Тело вяло что-то пробормотало, помахало рукой в воздухе и попыталось натянуть на себя воображаемое одеяло. — Может, за дверь выкинем?

— Жестоко, — пожал плечами я. — Там сейчас где-то минус двадцать пять, он окочурится. И будет у нас под дверью труп.

— Между прочим, если судить по новостям, это очень даже модный аксессуар по нынешним временам, — Наташа подняла указательный палец и надула губы.

— Не путай трупы расстрелянные и замерзшие, — хмыкнул я.

— Слушайте, может вы уже отключите свой… гм… бредогенератор, — по-мальчишески захихикал Бельфегор. — Если вы не заметили, шоу уже закончилось.

— Шоу, друг мой, никогда не заканчивается! — с пафосом заявил я, обнимая приятеля за плечи и устремляя руку вперед и вверх, как бы в светлое будущее. — Ладно, хрен с ним, пусть валяется пока. Будем уходить, заберем с собой и дотащим до ближайшего теплого подъезда.

— Как он вообще умудрился так напиться? — пробурчал Астарот.

— Н — неопытность, — усмехнулся я. — Молодой еще совсем, пить не умеет и все такое.

В запертой «Фазенде», после того, как мы выпроводили всех гостей, остались только свои. Жан отпустил свою редакцию, Ирина — свою съемочную группу. Но сами при этом остались. Внезапно никуда не разлетелись и мои «ангелочки», включая Астарота.

— А пожрать у нас ничего нет? — раздался со стороны сцены вопрос. Понятно чей, но на сей раз Бегемот спросил в тему, потому что жрать реально хотелось так, что казалось, что желудок уже прилип к позвоночнику.

— Есть, — ответила предусмотрительная Света.

— Есть, — почти одновременно с ней сказал я. — Слушайте, нам нужно завести здесь что-то типа электрического чайника что ли.

— И холодос, ага, — подхватил Бельфегор. — И вообще нужна какая-то запирающаяся каптерка или что-то в этом духе.

Рыжий деловито собирал своей поливокс в здоровенный черный кофр. Каждый раз смотрю, как он таскается с этой штукой, и вспоминаю, на каких клавишах играет музыкант из «Миража». Вот уж кто не напрягается-то! Хотя им, в принципе, вообще можно на сцене использовать макеты из папье-маше.

— Ага, я тоже подумал, что столько всяких разных людей пришло, что… — Жан с Бегемотом принялись двигать тот стол, который был прилавком «Африки» к тому, что возле сцены. — Прикиньте, как легко было обчистить карманы! Мне даже было как-то не по себе, что все пальто и шубы висели вот так, просто. Я когда мог, наблюдал, чтобы рядом с ними никто не терся, но, потом стало не до этого, судьба моей выручки стала как-то важнее…

— Кстати, о выручке, — я повернулся к Бегемоту, потому что Света в этот момент скрылась в туалете. — Где деньги, Лебовски?

— Кто? — переспросил Бегемот.

— Неважно, — хохотнул я. — Что насчет первой половины вопроса?

— Ээээ… Сейчас! — Бегемот отпустил свою часть стола-парты, и металлические ножки громко лязгнули об пол. Толстяк спешно утопал за перегородку. Через минуту оттуда раздалось растерянное «Ой…» Потом грохот, как будто что-то упало. Потом звуки еще какой-то возни и свистящий шепот: «Да куда, блин, делась эта сумка⁈»

— Дюша? — осторожно спросил я. В голове стремительно пронеслось несколько мыслей.

Обговаривали ли мы, куда будем складывать выручку с билетов? — Нет.

Мог ли кто-то из гостей быть достаточно ушлым, чтобы сложить два плюс два, осознать, что у тех, кто собирает за вход деньги к финалу этого действия на руках скопиться внушительная сумма? — Запросто.

Трудно ли ему потом было проследить за Светой и Бегемотом? — Да с чего бы?

Следил ли кто-то за тем, как уходили гости? — Хм…

— Я вроде ее сюда положил, — проговорил Бегемот. — Да, я точно помню, что когда мы закончили, я зашел за загородку, и…

— Так, секундочку! — тут же вмешалась в разговор Наташа. — У нас что, деньги кто-то украл⁈

— Да может я просто положил не сюда, а потом забыл… — растерянно залепетал Бегемот, и из-за загородки снова послышался шум. Несложно было догадаться, от чего. Бегемот старательно расшвыривал сложенные там наши вещи и еще всякий хлам с воображаемой биркой «может пригодиться». — Блин-блин-блин…

— Что за шум? — спросил Света. Она вытирала руки носовым платком. — Кстати, там кто-то наблевал в углу, может даже вот этот наш спящий товарищ…

— Деньги пропали! — выпалил Бегемот, выскакивая ей навстречу из-за загородки.

— Да? — Света иронично изогнула бровь. У меня отлегло моментально. Пока Бегемот шерудил шмотки в поисках сумки с деньгами, я уже мысленно прикидывал, как бы нам выкрутиться из такой ситуации, что говорить, чтобы моя команда не упала духом, ну и всякое прочее, «слава богам, что взяли деньгами». Потому что при нашем нынешнем уровне организации и подходу к безопасности, такая фигня, как пропажа денег — это далеко не самое страшное, что могло произойти. Неприятно, но…

— Что с лицом, Дюша? — сладким голосом спросила Света. — Ты же помнишь, как все было да? Я отдала тебе сумку и попросила отнести, так?

— Ну да, — кивнул Бегемот. Лоб его покрылся бисеринками пота.

— И что ты сделал? — Света подошла поближе и заглянула Бегемоту в глаза. Все остальные молча наблюдали за этой сценой.

— Слушай, Вов, — зашептал мне в самое ухо Жан. — Если вдруг такая фигня, и кто-то украл деньги, то у меня нормально, я могу поделиться выручкой. Это было бы справедливо, если бы не эта вечеринка…

— Да погоди ты, — шепотом же одернул я его. — Давай досмотрим драму до финала. Может и не потребуется еще.

— Я отнес, — сказал Бегемот.

— И положил? — Света наивно похлопала ресницами.

— И положил… Кажется, — Бегемот почесал затылок. — Блин… Там начались бои, нужно было выйти, как договаривались, и я… Это…

Бегемот, до этого покрасневший, вдруг побледнел. Видимо, в голове его, наконец-то, перещелкнуло, что речь так-то идет не о школьных каких-то проделках. И не о забытой шапке. А такой сумме денег, которую он, Бегемот, впервые в жизни вообще держал в руках. Губы его задрожали, зрачки расширились.

— Ты бросил сумку просто на пол, — сказала Света. — Я об нее споткнулась, если что.

— И теперь ее кто-то украл? — сдавленно спросил Бегемот.

— Ну… Сейчас проверим… — Света скрылась за загородкой, там что-то металлически лязгнуло. И все мы, не сговариваясь, ломанулись вслед за ней.

Наверное, Свете хотелось сделать какой-то более эффектный жест. Ну, там, одним движением сдвинуть жестяную решетку вентиляции, или хрен знает, для чего она на самом деле эта ржавая фигня прикрывала дыру в стене. Но изящно не получилось, вредная заслонка зацепилась, и сумку Свете пришлось вытаскивать из нее с трудом и ругаясь сквозь зубы.