Голос и внешность дамы совершенно не сочетались друг с другом. Когда я услышал эту иерихонскую трубу, то ожидал увидеть нечто грандиозное, занимающее собой половину вестибюля. Но перед нами стояла хрупкая маленькая пожилая леди в темно-бордовом брючном костюме с пышным бантом на шее и с высокой прической из серебряных волос. Однако при виде этого воздушного создания Наташа испуганно пискнула и попыталась спрятаться за ближайшую кадку.

Обращалась дама не к ней, на нее, меня и замершую как статуя Катю она вообще не обратила никакого внимания. Весь ее праведный гнев был обращен к оторопевшему Эдику.

— Что тут происходит, я вас спрашиваю⁈ — вопрошала дама, уперев в бока острые кулаки. — Или вы считаете, что раз здесь нет охраны, то вы можете безнаказанно пудрить мозги нашим девочкам⁈ Это культурное учреждение!

— Простите, ээээ… — замямлил Эдик. — Но мы не предлагаем ничего непристойного. Ничего же страшного в том, что ваши девушки немного заработают себе на булавки…

— Наши девушки уже выбрали себе профессию! — голос властной дамы перешел на какую-то запредельную громкость, холл института культуры стремительно пустел. Стайка девчонок в спортивных купальниках и пачках умчались вверх по лестнице, группа девушек-тетенек спешно снялась с подоконника и скрылась в прилегающем коридоре, одиночно стоявшие студентки самого разнообразного вида тоже внезапно вспомнили, что у них есть какие-то дела в других местах. Буквально за пару минут во всем просторном и светлом помещении остались только мы трое, не успевшая никуда сбежать Катя и дама, имени которой я пока не знал.

— Но вы же сами были студенткой, — попытался вернуть себе чуточку уверенности Эдик. — Неужели вы никогда не подрабатывали? Всем же хочется купить себе красивую одежду, косметику, наконец…

— Когда я была студенткой, мне на все хватало стипендии! — отрезала дама. — И уж я бы точно никогда не задумалась о работе проституткой!

— Да что вы такое говорите⁈ — возмутился Эдик. — Ни о какой проституции речь не идет!

— Тогда что за работу вы только что предложили Миловидовой? — дама подалась вперед и, несмотря на огромную разницу в росте, казалось, что она грозно нависает над внезапно ставшим маленьким и убогим Эдиком.

— Сожалею, но я не могу вам раскрыть коммерческую тайну… — снова замямлил Эдик.

— Марья Андреевна, я клянусь, что ребята не имеют никакого отношения… — вступилась за съежившегося Эдика Наташа.

— А ты вообще молчи, Морокова! — развернула главный калибр в сторону «самки богомола» грозная дама. — К твоей академической успеваемости у меня масса вопросов, но сейчас разговор не об этом! Если вы немедленно не скажете, что вам здесь нужно, я позову милицию!

— Марья Андреевна, не надо никого звать, — засуетился Эдик. — Я не могу вам рассказать никаких подробностей, но клянусь, что ваших девочек никто и не думал обижать непристойными предложениями. Даю вам честное слово…

— Не-мед-лен-но покиньте помещение института культуры, молодой человек! — отчеканила Марья Андреевна и ее указующий перст выпрямился в сторону входной двери. — Если вы скажете еще хоть слово…

— Мы уже уходим! — сорвавшимся на фальцет голосом проговорил Эдик и принялся бочком пробираться мимо грозной дамы, ухватив меня за рукав.

— Марья Андреевна, а может быть вы дадите нам шанс как-то оправдаться? — сказал я, изобразив на лице самую приветливую из своих улыбок. — Мы снимаем рекламные ролики для разных предприятий, и нам нужны актрисы определенного типажа. Так что в каком-то смысле это очень даже по профилю вашего заведения…

— Я сказал, пойдем отсюда, Володя! — прошипел Эдик, потянув меня за рукав так, что тот чуть не треснул.

— Юноша, а что-то поинтереснее вы придумать не могли? — насмешливо скривилась Марья Андреевна. — Что вы космонавток для полета на Марс отбираете, например?

— Увы, на Марс мы пока что не заработали, но если вы все-таки меня выслушаете, то я… — сказал я.

— Я. Не. Желаю. Ничего. Слушать! — отрезала дама. И снова указала нам в сторону двери. — Немедленно убирайтесь, иначе я сдам вас в милицию, и пусть они разбираются, что вы там такое снимаете, что вам искать актрис приходится, спрятавшись в кустах!

— Это бесполезно, пойдем, — прошептала мне на ухо Наташа, уже успевшая одеться.

— Морокова, я тебя не отпускала! — рыкнула дама, но Наташа уже припустила бегом наискосок через холл.

Мы вышли на крыльцо, и холодный ветер тут же швырнул в нас мелкой снежной крошкой. Я принялся торопливо натягивать пальто, которое держал в руках.

— Я же говорил, это идиотская затея! — возмущенно вещал Эдик, натягивая на голову свой «петушок». Но руки подрагивали, он сделал неловкое движение, и подростковая шапчонка спикировала в снег. — Вообще не понимаю, почему Василий с тобой возится! Ежу ведь понятно, что мы встрянем с этой авантюрой…

— Я могу еще попытаться все разрулить, — сказал я, наматывая на шею шарф. — Легенда с рекламным роликом вполне может сработать, тем более, что я могу…

— Ой, да забудь! — скривилась Наташа. — Марья Андреевна если упирается, то ничего ты ей не объяснишь. Особенно после прошлого раза.

— Какого еще прошлого раза? — спросил я.

— Между прочим, я пыталась вам рассказать, но вот этот вот пижон меня перебил! — Наташа ткнула пальцем в сторону Эдика. — Он дурак, не надо тебе с ним работать.

— Тебя не спросили, — буркнул Эдик, похлопывая себя по бокам уже покрасневшими руками.

— Так что случилось-то? — потормошил я Наташу.

— А! — она всплеснула руками. — Да! Значит, на прошлой неделе выяснилось, что одна из студенток работает… Ну… Этой… «Девочкой по вызову». И как-то так странно выяснилось. Вроде как, инфу принес Никита Михайлович, наш препод по сольфеджио. А откуда он узнал — непонятно. Ну, начали разбираться, вызвали Таську на ковер, устроили допрос с пристрастием. Та призналась. Ей стали грозить отчислением, а она тогда возьми и скажи, что, мол, за несправедливость! Девочками по вызову каждая вторая работает, а отчислять только ее задумали! Что там началооооось… Короче, оказалось, что каждую неделю в институт приходят такие упакованные мальчики, чтобы вербовать девчонок на непыльную высокооплачиваемую работу в ночную смену. Ну а что? Наш «кулек» — место непуганное, девчонок много, а стипуха сейчас такая, что смех один. Многие соглашались. От масштаба катастрофы нашему руководству сразу как-то сплохело. Кто-то там ляпнул, что газетчики обязательно прицепятся и превратят эту занимательную историю в хит сезона. Все представили газетные заголовки, приуныли. Ну и решили все замять. Но теперь наш цербер Марья Андреевна, проректор по воспитательной работе, лютует по-страшному. Я почему вас сразу и потащила в наши кусты…

В этот момент дверь приоткрылась, и на крыльцо выскочила Катя. Все в том же купальнике и пачке, но на плечи накинула тощенькое клетчатое пальто.

— Как хорошо, что вы еще здесь, — сказала она. — Я согласна!

— Детка, а на что? — усмехнулся я. — Мы же даже не успели тебе рассказать о сути работы.

— Да на все! — зло буркнула девушка и стала похожа на обиженную мышку. — Даже если мне надо будет стриптиз танцевать. Болтать не буду, правда. Особенно если честно заплатите.

— Я же говорила, Катюха свой парень! — Наташа взмахнула руками и обняла за плечи танцовщицу. — Берите, не пожалеете!

— И где нам теперь искать остальных? — недовольно буркнул Эдик, неуклюже приплясывая.

— Эдик, иди домой, — ухмыльнувшись, сказал я. — Оставь мне фотки, я займусь набором людей, и завтра утром мы устроим репетицию. Какую сцену нам Василий выделил?

— Зал кинотеатра «Россия», — насупившись, проговорил Эдик. — Только с чего бы мне тебе доверять вообще?

— С того, что это была моя идея, вот я и бегаю, — я дружески похлопал Эдика по плечу. — Так что иди грейся, я все сделаю. Завтра утром увидимся. В «России», говоришь? А почему там?

— Так там кино не показывают уже полгода, считай, — Эдик пожал плечами. — Помещение пустое. Но звук подключить можно.