— Здравствуйте, фру Мария, вы, как всегда, очаровательны, — почти без акцента, проговорил маг, на украинском языке. — А ваш муж, герр Квислинг — дома?

— Здравствуйте, Рихард, — улыбнулась женщина, — вы всегда желанный гость. Проходите в дом, Абрахам вас уже ожидает.

Поднявшись на второй этаж, немецкий маг аккуратно постучал в дверь кабинета.

— Здравствуйте, герр Шульц, — широко улыбнулся толстощёкий мужчина с редкими русыми волосами. — Как поживает герр Гриндевальд?

— Спасибо, с ним всё в порядке. Мой дорого́й Абрахам. Фюрер решил, что вам следует возглавить Норвегию. Мы, со своей стороны, готовы оказать помощь и поддержку вашей партии.

Глаза Квислинга предвкушающе заблестели. В этот момент дверь кабинета открылась, и Мария Васильевна занесла чай.

— Угощайтесь бутербродами господа. Ты совсем забываешь про еду со своей работой, — ласково укорила она мужа, пододвигая к нему бутерброды с сёмгой. — Не буду вам мешать.

Поцеловав в щёку Квислинга, она танцующей походкой вышла из кабинета, заставив немца мысленно присвистнуть.

Мария Пасечникова была чистокровной ведьмой из Харькова и в сорок лет выглядела не старше двадцати. Через Марию в своё время Гриндевальд познакомился и завербовал её мужа. Сейчас наступил момент, когда Квислингу требовалось свергнуть законное правительство и захватить власть в стране. На фоне немецкого вторжения, подобные действия позволят разрушить любое сопротивление норвежцев. Магические кланы северян получили гарантию неприкосновенности, а также возможность поучаствовать в победном шествии немецкой армии по миру. Конечно, были ещё англичане, но здесь норвежцы пообещали, что разорвут все договоры с их Министерством магии.

На следующий день, выйдя из дома под холодное апрельское солнышко, Квислинг поцеловал жену на прощанье, а к обеду уже объявил о государственном перевороте и потребовал от всех, сложить оружие. К этому моменту немецкие самолёты уже садились на аэродромах Норвегии, и вскоре Осло был полностью захвачен.

— Поздравляю вас, фру Мария, — поприветствовал женщину Рихард Шульц, вновь появившись в доме Квислинга, только уже под дезиллюминационными чарами. — Вы теперь супруга фёрера Норвегии.

— Ах, Рихард, — томно прошептала ему в самое ухо женщина. — Абрахам целыми днями сидит в штабе, а мне так одиноко.

Глаза волшебника сверкнули предвкушением, и он подхватил на руки весело ойкнувшую Марию.

— Я готов вас утешить, моя милая, — охрипшим голосом прошептал немец по дороге в спальню.

***

На берегу Офотфьорда расположился небольшой городок Нарвик. Здесь уже три месяца жил Корлеоне, осваивая древние скандинавские руны. Магия северян увлекла Вито, и он изучал всё, до чего мог добраться, не обращая особого внимания на проблемы простецов.

Получив от Альбуса сову, что Том отлично закончил второй курс, Корлеоне засобирался домой, когда в окно постучался второй почтальон. Письмо было от министра магии. В нём Спенсер-Мун просил прикрыть один из британских конвоев, вынужденных возвращаться на родину. Конечно, английские моряки здорово потрепали немецкий флот, но сейчас к июню сложилась тяжёлая ситуация. В Нарвике англичанам удалось задержаться всего на месяц, и сейчас экспедиционный корпус спешно грузился на корабли.

Артефакты, магические ресурсы северян и всё, что удалось отобрать или обменять на золото у местных, грузилось в трюмы северного конвоя. Вито подошёл к капитану головного корабля, представился и предъявил полномочия.

— Сам Уинстон Черчилль, назначил вас командующим операцией, мистер Дамблдор? — уважительно хмыкнул капитан, возвращая бумаги.

— Я не буду лезть в управление конвоем мистер Джонсон, — покачал головой Вито. — Я только укажу вам лучший маршрут.

— Мы планировали двинуться так, — провёл черту по карте капитан, обозначая движение флота.

— Неплохо, — оценил Корлеоне. — Но я предлагаю взять сто миль ещё севернее. Там нас точно не заметят немецкие разведчики. Как вы знаете, груз вашего конвоя, важен для победы Великобритании.

Джонсон тут же вытянулся, принимая строевую стойку.

— Я понял сэр! Разрешите выполнять?

— Действуйте, капитан, — улыбнулся краем губ Вито. — Я буду в каюте, в случае чего, ищите меня там.

Уже в Англии Джонсон выяснил, что конвой, ушедший первоначальным маршрутом, нарвался на немецкие крейсера и был потоплен.

***

Эдди сидел на подоконнике родительской квартиры, приложив голову к стеклу, и с любопытством смотрел на Лондон. Конечно, Ист-Энд не мог похвастать историческими зданиями и широкими проспектами, но для человека, живущего девять месяцев в Хогвартсе, здесь всё было интересным. И снующие по дорогам автомобили, и пешеходы на тротуарах. Погода была дождливой, но привыкших к такому климату лондонцев, это никогда не смущало. За этот год Эдди перечитал всё, что смог найти в библиотеке, про Салазара Слизерина, про род Гонт и остальных основателей. Подросток пока так и не решился разбудить хранителя наследия великого предка. Было просто страшно. А вдруг кровь Слизерина в нём настолько незначительна, что хранитель убьёт его за дерзость?

— Сынок. Сходи за свежей выпечкой к ужину, — Роза подошла и ласково погладила его по голове.

— Мам! А где вы покупаете хлеб? — пружинисто соскочил с подоконника Эдди.

— Через два дома в сторону метро в подвале один араб открыл отличную пекарню, — принялась объяснять Роза. — Последний месяц только там и берём.

— Возьми у него эклеров, — крикнул из комнаты Джек. — Твоя мама их очень любит. Деньги на столике в прихожей. Я рассчитываю на тебя сынок!

Взяв фунты и сумку, Эдди мигом сбежал по ступенькам до первого этажа и вышел на улицу. Уже сделав несколько шагов, Эдди вспомнил, что забыл палочку. «Да и чёрт бы с ней», — он уже собирался идти дальше, но неожиданно для себя встал. В школе два года вбивали в голову каждого юного волшебника то, что палочка должна быть всегда при тебе. «Тьфу ты», — выругался Эдди и помчался наверх. Дождавшись, когда мать откроет дверь, он запыхавшийся ввалился в прихожую и с трудом выдохнул:

— Ма, я палочку забыл. Принеси, пожалуйста, она на столе лежит. Разуваться неохота.

Роза только хмыкнула. Через минуту она вернулась, передав сыну палочку, которую он тут же прикрепил на предплечье.

— Иди уже, мой волшебник, — поцеловала его в макушку Роза. — Беги скорей… А то папа своих пирожных никак не дождётся, — хитро подмигнула она Эдди.

— Я всё слышу, — отозвался из комнаты Джек. — Это ты у нас сладкоежка, а не я!

Под весёлую перепалку родителей Эдди снова выскочил в подъезд. Сбежав по ступеням, он весело зашагал в сторону магазина.

Толстый смуглый мужчина с курчавыми волосами, аккуратно завернул хлеб, а в отдельную коробочку сложил эклеры. Принял деньги и отдал Эдварду пакеты.

— Заходи чаще, мальчик. У меня всегда свежий хлеб есть, да! — произнёс он с сильным акцентом. Эдди вежливо кивнул и сделал шаг к выходу...

Эверли пришёл в себя от запаха крови и пыли. Во рту тоже чувствовался солоноватый вкус. «Язык прикусил, что ли?» — заворочалась в голове тяжёлая мысль.

Эдди попробовал встать, но смог только чуть-чуть пошевелить ступнями. Сверху на нём что-то лежало, что-то холодное, липкое и... мёртвое.

Подросток в ужасе попытался вскочить, но тут же ударился головой. Рука, которой он попробовал пощупать лоб, тоже зацепилась обо что-то шершавое, и подросток зашипел от боли. «Да, что тут случилось?» — стала накатывать паника. Эдди начал медленно дышать, стараясь себя успокоить. «У меня же есть палочка», — сообразил он.

Эверли осторожно скользя рукой вдоль тела, протянул её к левому предплечью и со вздохом облегчения нащупал кобуру. Вытащив палочку, он тут же скастовал «Люмос». Тусклый огонёк всё равно ударил по глазам, заставляя зажмуриться. Когда глаза немного привыкли, Эдди начал изучать своё положение. В десяти дюймах над ним, находился кусок кирпичной стены. Сам Эдди лежал сбоку от ступенек, которые вели из подвала. На этих ступеньках и держалась сейчас основная масса упавшей стены. Переместив «Люмос» чуть дальше, он увидел, что мёртвый хозяин пекарни придавил ему ноги. Мужчине не повезло, его сразу убило битым кирпичом. Холод его остывшего тела и крови, почувствовал Эдди, когда очнулся. Отправив светляка в разные стороны, подросток быстро понял, что способа выбраться нет. Вокруг был сплошной битый кирпич. Эдди попробовал вытащить ноги из-под мертвеца, но их тут же прострелила такая боль, что он, не выдержав, заорал и отрубился.