— Ладно, приступай, — проскрипел Аджит, и в этот момент челнок вновь тряхнуло с ещё большей силой. Пережив толчок, кое-как успев схватиться за ближайшее подобие ручек, с трудом восстановив доступное для невесомости равновесие, они поняли, что это означало и без всяких слов начали готовиться к побегу.

— Но ладно мы, а ты, Тчи? Ты ведь не Вечный, — не скрывая переживания, тихо спросила Рашми, устраиваясь в контейнере, насколько это было возможно.

— Ой, как мило, — саркастически протянул наёмник, работая с бешеной скоростью и пронырливостью. Наперекор невесомости, он завершал приготовления к отправке своих нанимателей. — Однако не стоит забывать о том, что с вами ненастоящий я. Поэтому, как только я вас отправлю, то сразу же взорву всё здесь к чертям собачим. Ах, да! Ракеш!

— Что такое? — неохотно отозвался Ракеш, приподнимая голову из своего контейнера, в который только что с трудом устроился.

— Лови, друг! — Тчи бросил ему блестящую сферу, которую чуть ранее достал из самого большого поясного кармана. — Без этой штуки Исикава не сможет открыть замок.

— И ты это говоришь нам лишь сейчас? — вспыхнул Аджит, успев залезть в контейнер лишь частично, и поэтому, отчётливо увидел, как Ракеш чудом не уронил шарик.

— Потому что, этот ключ я добыл совсем недавно и с большим, просто гигантским усилием, — ответил Тчи, подлетая к панели управления и приступая к финальным приготовлениям. — Поэтому не придирайся и живо полезай в ящик! Вот правильно! Живее! И последнее! Мы не прощаемся. Другой я будет осведомлён о том, что я не смог довести дело до конца и встретит вас. Если все готовы, тогда весёлого путешествия через ад!

— Значит, таково было его последнее сообщение? — обратился широкоплечий осирисиец с гладко выбритой головой к своему соплеменнику, шедшему за ним по пятам. Первый мужчина, по меркам своего народа, был среднего роста, то есть высоким для прочих, но при этом он был очень широким и будто бы вырезан из куска гранита. Но за фигурой, полностью слепленной из мышц, отражаясь в многоцветных глазах, прятался ум и рассудительность. Его атлетическое тело не было создано для грациозных коротких пиджаков и длинных рубашек, так любимыми большинством современной аристократии Рая, поэтому он был почти полностью обнажён до торса, если не считать тяжёлого колье из янтаря и серебряных браслетов на предплечьях и запястьях. Также своеобразным украшением можно было назвать вшитый в его лоб кристалл сапфира. Длинные точёные ноги скрывала белая юбка с золотой каймой, державшаяся на широком металлическом ремне, а его стопы были обуты в мягкие кожаные сандалии.

— Именно таковым, всеми почитаемый Несут-Бити! — подтвердил второй осирисиец, сухим церемонным голосом. Он был на две головы ниже первого осирисийца, но шёл за ним уверенным шагом, почти не отставая. На его высохшее, похожее на узловатое дерево, тело была накинута длинная серая туника, подвязанная медной цепочкой, а во лбу блестел кристалл дымчатого кварца. Его кожа во многих местах была покрыта серебряными татуировками в виде древнеосирисийских иероглифов, а через рот шли три перпендикулярные, угольно-чёрные линии: от тусклого тёмно-синего камушка во лбу до острого подбородка. Он был бос, нёс в руках небольшую стопку запоминающей бумаги и смотрел на мир пульсирующим бледно-голубым взглядом кибернетических глаз. — «Я прибуду прямо в Скрытый зал в ближайшие полчаса. Меня будет сопровождать Камаль и его двое личных подчинённых. По поводу одного из этих подчинённых. Приношу свои извинения за то, что вовремя не предоставил о нём отчёта. На счёт второго узнал лишь сегодня. Готов понести наказание. Кроме прочего, позаботьтесь о том, чтобы переменное поле вокруг вашего трона работало

на максимум».

Тот, кого назвали Несут-Бити, шёл по величественному коридору из гранита и мрамора. Стена справа от него была украшена разноцветной мозаикой из битых полудрагоценных камней. Каждая мозаика, отделённая от прочих высокими дверьми из окаменевшего красного дерева, безапелляционно утверждала непоколебимое превосходство Рая Осириса над другими Уровнями.

«Слепая вера в прошлое без всяких выводов» — каждый раз произносил про себя Несут-Бити, проходя мимо этих зыбких грёз его самоуверенных предков.

Слева же, через одинаковое расстояние, менялось одно высокое окно за другим. Через прочные и безумно дорогие алмазные стёкла было видно бескрайнее выцветшее небо. По раскалённому воздуху медленно плыли многочисленные воздушные судна, движимые рулевыми в соколиных масках. Каждая из ладей или кораблей, издавая тихие долгие стоны, будто могучие киты, элегантно лавировали между собой, везя на себе и в себе людей, тварей или грузы.

День давно перевалил за полдень, но жизнь в третьей столице Рая — Уасет, не собиралась утихать, не смотря ни на адскую жару, ни на загруженность воздушных артерий.

«Будущее, что нужно аккуратно шлифовать и очищать от мусора прошлого» — каждый раз, будто молитву, про себя произносил Несут-Бити, незаметно наблюдая за городскими пейзажами и задумчиво теребя мочку уха. На ней висела серёжка с родовым символом септа Уасет — парящий сокол, несущий на себе солнце.

Этот город был его по праву рождения. Один город, один септ. И поэтому его, как никогда, беспокоило то, что сегодня происходило в его личных владениях. Воры в доме его предков и его потомков. И мало того, что вора упустила вся мощь внешней и внутренней разведки Рая, так ещё ни один из военных септов, даже могущественные Махеджи, до сих пор не могут прорваться в захваченный наглецом Алмазный Архив. И мало ему было этих проблем, так ещё и один из его лучших людей — Инпу Инпут, вместо того, чтобы быть на месте столь позорного инцидента, почему-то пропадает в Альма Матер и при этом не хочет до сих пор дать чётких объяснений своему поступку.

«И что это значит: «Меня будет сопровождать Камаль»? Что это за шутка такая! Он и этот выскочка Чуви? Его некие помощники, о которых Инпу мне до сих не доложил? Во что ты влип, мой старый друг? Я ведь просил тебя быть осторожным и придержать свои оправданные, но столь разрушительные амбиции! Камаль? А он тут вообще причём? Эта бессмертная гиена, которую так бояться старики! Что он задумал? Что-то явно пошло не так, если он направляется сюда вместе с Инпу. Его личные подчинённые? Чтобы сын Яирам вот так просто взял и прибыл в логово врагов и привёл с собой потенциальное живое оружие? А я уверен, что эти подчинённые непростые люди, иначе Инпу не стал бы так их долго скрывать от меня, точнее одного из них… И вновь я не могу выбросить тот инцидент в Авеле. Увы, к докладам Инпу теперь придётся относиться с большими подозрениями. Давно нужно было!.. И ещё госпожа Яирам не хочет давать добро на переброску дополнительных отрядов для защиты арендованных нами земель! Я сам себя вогнал в ловушку, проклятье!»

— Как на счёт того, чтобы поставить на полную мощность генераторы переменного поля вокруг вашего трона, как и советовал, глава Бюро безопасности, всеми почитаемый Несут-Бити? — спросил второй осирисиец, не обращая внимания на плохо скрываемое раздражение Несут-Бити.

— Что? — с трудом отрываясь от своих мыслей, переспросил Несут-Бити.

— Я о последнем предложении господина Инпута. О силовых барьерах переменного поля вокруг вашего трона. Стоит ли последовать данному совету?

— А, ты об этом, Сеш. Думаю лучше сделать так, как предложил глава Бюро. Но обеспечь защитой и всех прочих. Я во многом солидарен с Инпутом, но он в последнее время стал слишком прямолинеен в своей неприязни.

— Как скажите, почитаемый! — промолвил Сеш и исчез за ближайшей дверью.

Несут-Бити шёл и шёл быстрым шагом, как ему казалось, по бесконечному коридору дворца. Но это было лишь помехой, вызванное раздражением и усталостью. И вот он, пройдя через высокую арку, оказался в широкой комнате с высоким потолком. Идеальный куб, освещённый огромной лампой, испускавшей мистический золотой свет. Здесь не было окон, если не считать ряда крохотных воздушных шахт, почти под потолком. Несут-Бити, знавший эту скудную комнату наизусть, не останавливаясь, продолжил свой путь и устремился к единственной двери впереди себя. Она была вырублена из мрамора и украшена древним изображением их праотца — Осириса, в окружении его первых «детей», породивших четыре древнейших септов — Инбу-Хедж, Нерет-Ресет, Хасуу и, конечно, Уасет. По обе стороны от могучих дверей, стояли два гвардейца: прекрасные и смертоносные амазонки септа Нехен. Они скрывали свои лица под шлемами в форме голов коршуна, а на их плечи были накинуты плащи, что своей пластинчатой, почти чешуйчатой конструкцией, напоминали плотно сложенные птичьи крылья. Плащи заканчивались широкими и тонкими подобием перьев — лезвиями. Девушки держали обеими руками длинные копья, выставив их перед собой. В копьях были спрятаны плазменные ружья.