— Я, конечно, предпочла бы продержать тебя здесь ещё с неделю, но госпожа настоятельно рекомендовала этого не делать, — с лёгкой обидой в голосе, произнесла Анхель Сина. Она сняла с глаза анатомический анализатор, и вдруг радушно улыбнулась Шепарду. Он стоял напротив неё, возле кушетки, с обычным безразличием на лице.

Прошла ровно неделя после его «аттестации» и столь ненужной стычки с Нефертати. Дэвид чувствовал себя совершено здоровым, а последнее истощение прошло для него куда глаже, чем всё до этого. Поэтому последние дни он прибывал в совершено угнетающем состоянии чувств. Шепард уже больше месяца не покидал больничной палаты, не считая той злосчастной вылазки в Штаб. Отчего он даже был рад встречам с Чуви, хоть тот его сильно раздражал своим нежеланием говорить по существу. Сплошной трёп. Ну, а теперь…

— Значит, моя Лицензия готова? — протянул Дэвид, медленно садясь на кровать, не смотря на Анхель.

— Вчера вечером как раз дозрела, — подмигнув, весело подтвердила Анхель. — Осталось лишь самая малость: твоя, так сказать, подпись.

«Дозрела? Подпись?» — про себя произнёс Дэвид, а вслух спросил, искоса посмотрев на Сину:

— Я, кстати, так и не понял, что из себя представляет эта лицензия?

— Что, не смог выведать эту информацию из доступных тебе источников? — хитро усмехнулась Анхель. Не дожидаясь ответа, она продолжила. — Что ж, примерно через час всё и узнаешь. Вскоре тебе принесут прощальный завтрак и одежду. Ну а пока — до встречи.

Анхель развернулась и лёгким шагом вышла из палаты. Дэвид проводил её странным взглядом. Он был рад её уходу и в тоже время расстроен. Но затем, встряхнув головой, Шепард стал с нетерпением ждать, когда он наконец покинет эту осточертевшую стерильную палату. Ему срочно требовалось выйти на солнечный свет и вдоволь надышаться свежим воздухом. И главное: он сможет приступить к тому из-за чего здесь оказался. При этом это означало то, что Шепард будет реже видеться с Анхель. С пугающим, но столь притягательным призраком из прошлого. Дэвид ещё раз встряхнул головой, стараясь отогнать неприятные воспоминании. При этом он вновь задумался над тем, почему он так и не решился стереть из своей головы те воспоминания.

В этот момент створки двери разошлись в сторону, и в палату вошла миловидная медсестра с подносом, уставленный едой. За нею шёл его новый знакомый — медбрат Хесус Сина. Он нёс в руках небольшой свёрток с вещами. Бросив его на кровать рядом с Дэвидом, Хесус коротко усмехнулся и поднял правую руку в знак приветствия.

— Ну что? Теперь реже будем видеться?

— Получается, что так, — ответил Шепард. Он качнул головой в знак приветствия, одновременно с этим принимая еду из рук медсестры. — Но, думаю, ты не будешь жалеть об этом. Мне показалось, что я тебе и твоей сестре доставил много хлопот.

— С одной стороны, да, — иронично пожав плечами, согласился Хесус. — Но в наших казематах и так редко кто бывает и уж точно не на столь долгий срок.

— Как это трогательно, — безразлично ответил Дэвид, приступив к завтраку.

— Как убедительно! — без зла съязвил Хесус, улыбнувшись.

— Надеюсь в этом свёртке не та ужасная одежда, в которой мне приходилось разыгрывать тот глупый спектакль? — осведомился Дэвид, игнорируя колкость и не отрываясь от еды.

— Как по мне, тот костюмчик неплохо на тебе сидел, — более прямолинейно сострил Хесус, отчего вызвал на себя холодный взгляд Дэвида. — Шучу, шучу. Успокойся. Там лишь стандартная форма мусорщика. Кстати, ты можешь хорошо переделать её под себя, но советую первое время это всё-таки не делать. Лучше привыкнуть к тому, что есть, а уж потом.

— Понятно, — безразлично ответил Дэвид, вернувшись к завтраку.

— Тогда я пойду. Сестра сопроводит тебя в Лицензионный отдел для завершения Лицензии, — немного сконфужено сказал Хесус.

— Она мне уже сообщила.

— Да уж, ты прям сама общительность, но это та ещё очевидность, — с лёгкой обидой в голосе, заключил Хесус и, недовольно бормоча, вышел из палаты.

Меньше чем через час Дэвид и Анхель остановились у одного из трёх лифтов медицинского уровня. Анхель нажала на панель вызова, а потом слегка повернула голову к Дэвиду и, улыбаясь, обратилась к нему:

— А форма тебе к лицу, Дэвид. Сидит, как влитая. Пускай официально тебе ещё не положено носить униформу мусорщика, но я попросила, чтобы тебе выдали именно её, на время приобретения прочей одежды.

— Да, весьма приличная одежда, — вяло ответил Шепард, неотрывно следя за тем, как на информационной панели медленно менялись цифры, сообщая о приближении кабины лифта. — И может я ещё официально не член организации, но это не значит, что я не должен привыкать к новым условиям.

Дэвид, произнося эти слова, чуть расслабил молнию на воротнике комбинезона с вышитым на спине полным гербом «Параллели» и с тремя фирменными вертикальными полосами на левой стороне груди. Ткань по ощущению была очень крепкой, удобной и приятной на ощупь, но Дэвид не смог сразу определить из какого материала была сделана одежда. Что-то среднее между хлопком и джинсовой тканью. Довершал его новый образ широкий ремень с выпуклыми кармашками по всей его длине и тёмно-серые ботинки на высокой подошве. Форма была действительно удобной, а обувь, не смотря на внешнюю громоздкость, была лёгкой и комфортной.

Створки лифта, в сопровождении раздражающей мелодии, разошлись в стороны. Они вошли внутрь. Девушка, став справа от Дэвида, нажала на перевёрнутую «5» и лифт медленно начал подниматься вверх.

— Как ты, наверное, заметил: подниматься нам совсем чуть-чуть. Лишь на один этаж выше, — весело сказала Анхель, искоса посмотрев на Шепарда.

— Заметил, — безразлично ответил Дэвид. Но затем он почувствовал, как Сина сверлит его взглядом, и невольно посмотрел на неё. Дэвид вдруг увидел в её взгляде упрёк, отчего у него во рту вдруг пересохло. — Что-то не так?

— Да нет, что ты. Но я тебя хочу кое о чём попросить, — добродушно отмахнулась Анхель, не прекращая улыбаться, но при этом отводя взгляд.

— О чём именно?

— Я прекрасно понимаю, что Гильгамеш приучил тебя скрывать свои эмоции, но…

— Я сам приучил себя к этому, — холодно возразил Дэвид, также отводя взгляд в сторону.

— Пусть так, — очень мягко продолжила Сина, — но я хочу попросить тебя о том, чтобы ты начал общаться с нами более открыто. Мы тебе не враги.

— Доверие — это то, что нельзя заслужить сразу, — ещё более холодно продолжил Дэвид. — Лишь время и испытание.

— Как это мило, твоя суровость, — промурлыкала Анхель, вновь искоса посмотрев на Дэвида. В её взгляде было озорство. — Если руководствоваться твоим принципом, тогда получается, что мы зря тебе доверяем?

— Может быть и зря, — чуть пожав плечами, не отрывая взгляда от плотно закрытых створок лифта, пробормотал Дэвид, а потом медленно повернулся к Анхель и, посмотрев ей в глаза, спросил:

— Что такое «Четыре перекрёстные кары»?

— От кого услышал? — удивилась Сина.

— Старик Бэбил случайно обмолвился, когда подготавливал меня к дуэли. Так, между строк.

— Тогда у него и спросишь, — усмехнулась Анхель, вновь поворачиваясь к дверям лифта. — При следующей встрече, если, конечно, у тебя в ближайшее время это получиться! О! Наконец доползли! Я вновь буду жаловаться Дэну на то, что эти чёртовы развалины ползут как черепахи!

Створки лифта лишь слегка разошлись в сторону, как в кабину ворвался ослепительно золотой свет. Дэвид зажмурился, прикрыв глаза рукой, но Сина, как ни в чём не бывало, вышла из лифта и, повернувшись к Шепарду и убрав руки в карманы халата, звонко сказала:

— За моей спиной находится святая святых «Параллели» — Лицензионный отдел. Именно здесь находится то, что долгие десятилетия было нашей главной тайной.

Дэвид, всё ещё щурясь, вышел из лифта и осмотрелся. Он стоял в коридоре, расположенный перпендикулярно лифтам. Коридор уходил вправо и влево, скрываясь в золотой полутьме. Впереди, казалось бы, возвышалась сплошная стена. Она, чуть вибрируя, издавала стрекочущий звук. Когда Дэвид начал привыкать к свету, он заметил в ней металлическую дверь без ручек и рычагов.